Верный расчет - Джил Уилбер

Во всяком случае, ей будет чем отвлечься, когда Ральф вернется к себе в Гармиш. Без него замок опустеет. Да, конечно, Ральф будет поддерживать тесную связь с Эрни, но все станет по-другому. Он больше никогда не войдет в смежную дверь, желая провести время с сыном.

Она будет тосковать по нему.

Ингрид оторвалась от составления расписания и с ужасом посмотрела в окно. Совсем недавно она лишь терпела присутствие Ральфа, а теперь впадает в отчаяние при мысли о его отъезде. Как это вышло?

Когда она успела полюбить его?

Озадаченная Ингрид подперла подбородок ладонью. Наверное, все дело в провалах памяти. Она не помнила, что было перед несчастным случаем, но всегда знала правду, просто не могла ее осознать. Неужели она такая дура? Ральф олицетворяет собой все, что ей не нравится в мужчинах.

И все, что нравится, тоже.

О Господи, как же быть? Пускай побыстрее уезжает. Может, оно и к лучшему. Тогда ей будет легче разобраться в себе. Восстановить душевный покой, который она ощущала до появления Ральфа. Да, пускай уезжает. И все же ей не верится, что этот момент наступит.

Сегодня забрать Эрни из школы должна Кири. Ральф хотел сменить свой распорядок дня и забрать сына сам. Ингрид возразила, сказав, что это было приемлемо во время ее болезни. Но теперь пришлось бы рассказать соседке правду, а к этому они с Ральфом еще не готовы.

Однако когда наступала очередь Ингрид, Ральф продолжал упрямо провожать ее. Из огня да в полымя, думала Ингрид, прекрасно видевшая, что на них оборачиваются и шушукаются. Она чувствовала гордость и досаду одновременно. Гордилась своим спутником, но досадовала из-за того, что он перевернул ее жизнь вверх тормашками.

Но Эрни было плевать на ее проблемы. Он бежал к Ральфу с той же радостью, с какой прежде бежал к Ингрид, и на языке шестилетнего ребенка, который Ральф прекрасно понимал, рассказывал, как прошел день.

Сегодня Кири возьмет Эрни к себе. Там он поиграет с Густавом, а к обеду Кири приведет его домой. До тех пор Ингрид придется коротать время с Ральфом.

Он ушел из офиса раньше обычного. Вернувшись с работы, Ингрид сразу услышала его голос, доносившийся сквозь приоткрытую дверь. И тут же напряглась, когда в ответ раздался серебристый женский смех. Они работали вместе уже несколько недель, но Ральф впервые принимает у себя женщину. Конечно, этого следовало ожидать. Мужчина есть мужчина, так что удивляться нечему. Удивило Ингрид только одно: острая враждебность по отношению к незнакомке.

— Ингрид, присоединяйся к нам, — сказал Ральф, заметив ее приход.

Хочет похвастаться своим новым завоеванием? Ингрид едва не хлопнула дверью, но вовремя поняла, что этим только выдаст себя. Поэтому она сделала любезное лицо и вошла в гостиную.

Женщина была ослепительно хороша собой. Высокая под стать Ральфу, с потрясающей фигурой, которую не могло скрыть даже свободное платье. На роскошные плечи падали золотистые кудри, а точеные черты лица были такими знакомыми, что Ингрид стала рыться в памяти. Но мозг отказывался работать. Не потому ли, что ладонь женщины лежала на руке Ральфа?

Он встал. Женщина, сидевшая рядом, распрямилась с фацией кошки.

— Ингрид, познакомься, пожалуйста, с моей старой приятельницей Бритни Пикфорд.

Ну конечно! Супермодель, которой платят тысячи долларов за час работы.

— То-то ваше лицо показалось мне знакомым, — сказала Ингрид и, скрывая досаду, с жаром пожала протянутую руку. — Я видела как минимум шесть глянцевых журналов с вашей фотографией на обложке.

Красавица насмешливо улыбнулась.

— Приятно быть главным украшением месяца. Нужно пользоваться моментом.

Ингрид не могла представить себе, что Бритни может выйти из моды, и сказала об этом прямо. Но та только покачала головой.

— Мир моды очень изменчив. В следующем году издатели будут печатать на обложках какую-нибудь безволосую дохлятину с кольцом в носу.

Ральф рассмеялся.

— Хотел бы я увидеть тебя с кольцом в носу!

— Может, еще и увидишь.

Видя непринужденное обращение Ральфа с Бритни, Ингрид кипела от ревности. Насколько они близки? Это чувство стало еще сильнее, когда Бритни спросила ее о работе. Ингрид сама не помнила, что она ответила, но, очевидно, это было что-то вразумительное, потому что собеседница заинтересовалась.

— Я обожаю искусство. Похоже, вам повезло. Вы занимаетесь делом, которое приносит вам удовлетворение.

— Значит, профессия фотомодели вам не нравится?

Бритни пожала плечами.

— Она очень хорошо оплачивается. Я понятия не имела, чем заниматься, пока меня не привели в рекламное агентство. После этого мое будущее от меня уже не зависело. Я не жалуюсь, но иногда думаю, что могла бы заниматься чем-то другим.

— Надеюсь, скоро ты это узнаешь, — прервал ее Ральф. Потом повернулся к Ингрид и добавил: — Бритни хочет бросить карьеру фотомодели.

Не потому ли она и приехала к Ральфу? Ингрид вспомнила, что в прессе ее имя часто мелькает рядом с именем Ральфа. Пока он участвовал в соревнованиях яхтсменов, их совместные фотографии часто появлялись в глянцевых журналах и ходили упорные слухи, что вот-вот состоится их свадьба.

Ингрид сжала руки так крепко, что ногти вонзились в ладони. Неужели Ральф собирается сказать мне, что женится на другой? Как он смеет?! Ведь я люблю его!

Нужно смотреть правде в лицо. Она не влюбилась в него, а полюбила на всю жизнь с первого взгляда. Чтобы понять это, ей понадобилось время. При мысли о том, что Ральф может жениться на этой красотке, у нее потемнело в глазах.

— Что, нехорошо? — спросил Ральф. — Ты побледнела. — Он обернулся к Бритни и сказал: — Неделю назад у Ингрид было сотрясение мозга. Похоже, она еще полностью не оправилась.

Ингрид слабо помахала рукой, опровергая его слова. Что бы ни случилось, раскисать нельзя. Это можно будет сделать позже, наедине с собой.

— Все в порядке… Бритни, вы действительно хотите бросить карьеру фотомодели?

Щеки красавицы покрылись румянцем.

— Да. У нас с Грегори будет ребенок.

— Грегори был моим тренером, когда я участвовал в соревнованиях, — объяснил Ральф. — Я помню тот день, когда познакомил их. Бедняга выглядел так, словно в него ударила молния.

— Он выглядит так и сейчас, — со смехом ответила Бритни. — Мысль об отцовстве Грегори очень нравится и одновременно очень пугает его.

— Но вы счастливы вместе?

— Безумно. И все благодаря тебе, Ральф. — Она наклонилась к Ингрид. — До того и у меня, и у Грегори были романы, которые закончились ничем из-за шумихи, поднятой в прессе. Мы хотели, чтобы наши отношения как можно дольше оставались тайной, а Ральф прикрывал нас, делая вид, что ухаживает за мной. Нам удалось одурачить почти всех.