Возрождение Феникса. Том 7 - Григорий Володин

Берегиня плачет. — Я знала, что ты волшебный! Я так испугалась, когда начали стрелять… У-и-и-и!

Заревев, царевна кидается ко мне. Вот глупышка! Совсем не боится обжечься. Мгновенно с меня сползает огненная шкура. Огневики тоже пропадают. Остается только волчья морда и крылья. Я обнимаю девочку и поглаживаю ее по дрожащей спине.

— Беркутов! — возникает рядом Ричард. — Кельтские боги! Ты кто такой?! Демон что ли?!

— Сам ты демон! Это сам Сварожич, англичанин! — с придыханием говорит Витя Долгоногий. — Сеня, ты ведь наш бог?!

Время маскировки закончилось. Я показал божественные фантазмы, и коллективное бессознательное юных дворян признало во мне бога из славянского пантеона.

— А как вы думаете? — оскаливаю дымящуюся пасть.

Молодые аристократы — все эти княжичи, бароны, графы — в благоговении склоняют передо мной головы. Во взгляде каждого — ропот и буйство откровения. Только Ричард недоуменно хлопает глазами. Британцу чужда русская вера и он не признал во мне высшую сущность.

Обнимая царевну, я обвожу взглядом будущий цвет нации. Здесь собрались дети генералов, министров и знатных вельмож. Когда-нибудь парни тоже станут великими, а сейчас они признали меня своим богом. Неплохо, Фалгор.

Между тем за стенами ресторана грохочут выстрелы. Топот ног приближается. Подходит новая порция врагов. И их много.

— Вы слышите? — коротко спрашиваю я. — Японцы еще не закончились.

Уверен, родовые службы безопасности и имперский спецназ уже здесь. Но пока к нам не пробились. Нужно продержаться не больше пяти минут. Дворяне не бросят своих чад, да и для императора это настоящий плевок в лицо. А еще у него здесь дочка.

Боюсь я другого. Что уже завтра начнется война между Россией и Японией.

Топот ног уже слышат и дворяне.

— Что нам делать? — Долгоногий смотрит на меня. — Сражаться?

Нет, этого нельзя допустить. Аристократов и так знатно потрепало. Еле на ногах стоят. Неизвестны их потери. После сегодняшнего безумия высокоблагородные родители будут требовать от императора войны с Японией. Если же сейчас еще поляжет хоть один аристократик, то точка невозврата наверняка будет пройдена. Возможно, диверсия имела именно такую цель: уничтожить как можно больше дворянят, чтобы у Москвы не оставалось выбора, кроме как насмерть сцепиться с Токио. Япония — сильная держава с множеством высокоранговых жива-пользователей, вроде бы одна из топов по количеству Полковоев, может, даже третья после Китая и России. Это будет серьезный враг, от противостояния с которым вздрогнет весь мир. А я еще не решил, нужно ли японцев покорять.

— Нет, — я отстраняю от себя Берегиню, пододвинув царевну ближе к Ричарду, сильнейшему здесь после меня. — Отступаете дальше за танцпол. Я возьму японцев на себя. Рич, охраняй царевну.

— Ну блин, — ворчит принц, но послушно берет девочку за руку. — Пойдемте, Ваше Высочество. Этот типа бог решил оставить себе всю развлекуху.

Я встаю ближе ко входу. Татуировки жгут нестерпимо, голова кружится. Всё еще отдается побочка от выпитого с утра коктейля. Знал бы заранее — не трогал бы сегодня Сырье. С другой стороны, отныне всегда будет так — бои, столкновения, попытки убийства. И чем больше испытаний выпадет на мою долю, тем больше шансов стать сильнее. Ведь таков путь совершенства — закаляться, усиливаться, крепчать и расширяться.

Ладно, Фалгор. Настала очередь решительных действий. От меня зависят жизни этих детей, что смотрят сейчас на мои крылья с щенячьим восторгом и благолепием.

Из дверей выбегают японцы. Группа захвата состоит из неплохих профессионалов. Потому что со мной они сразу не сближаются, предпочтя рассредоточиться по плоскости стрельбы. Почти все с автоматами, но есть и безоружные. Значит, Кметы и Рыкари.

Сначала в меня летит граната с выдержкой. Закрываюсь крыльями. Бахает взрыв, который бессильным пламенем стекает вниз. Я тут же распахиваю крылья и тянусь в Анреалиум. Японцы вскидывают штурмовые винтовки и обрабатывают меня выстрелами. Четко, методично, в процессе перезаряжая магазины.

Плевать на укусы свинца. Мой взгляд направлен внутрь себя. Из чертогов Хаоса на огнегривом коне скачет краснобородый всадник. Резко он притормаживает мощного жеребца. Из-под копыт выбиваются снопы золотых искр. Ни стремян, ни узды. Животное слушается лишь руки всадника на своем загривке.

— Решился-таки? — Кузнец потрясает огромным молотом. — А не рано ли? Сдюжишь мою силу?

— Выбора нет, боже, — я кланяюсь. — Прошу, одолжи свое оружие.

Но отец богов словно сомневается. В задумчивости он потрясает молотом, и конь под ним в нетерпении перебирает копытами.

— А если надорвешься? — издает наконец Сварог. — Чую, что сегодня ты слабее, чем обычно. Намного слабее.

Утренний коктейль. Вся слабость из-за выпитого Сырья.

— За моей спиной дети, боже. Их жизни дороже моего состояния.

— Таков, значит, твой путь? — усмехается в усы Кузнец.

— Нет, боже, — качаю головой. — Таков путь к совершенству. Единственно возможный.

Кузнец качает головой.

— Ну, держи тогда, отрок. Да хватит тебе здоровья выдержать его, — мне протягивают молот, и я хватаюсь обеими руками за обычную деревянную ручку. Ноги чуть не сгибаются. Тяжесть невыносимая, но устоял.

Японцы прекращают обстрел. Один из безоружных боевиков что-то гаркает, и в его руках вспыхивает молния.

В этот момент я широко взмахиваю молотом. За оружием следует огненная полоса. А дальше… дальше я вырубаюсь.

Всё же не стоило мне сегодня пить «Выпей и сдохни».

* * *

Лиза возвращается в зал.

Астерию и Ксюшу она оставила в вип-комнатах вместе с «прайдом», но сама уже не могла сидеть сложа руки. Каким бы Сеня ни был могучим и гениальным, он всего лишь Рыкарь. Ну да, с огромной совершенной душой, с двухсотлетним жизненным опытом, с багажом различных боевых приемов, но всё это сути не меняет. Японцы напали неожиданно, у Сени не было времени подготовиться, а значит он не сможет…

Мысли Лизы резко обрываются. Застыв у танцпола, княжна видит вдалеке Сеню. Один против десятков японцев. Юноша выглядит грозно. И невообразимо прекрасно! За спиной вздымаются крылья Симрагла, а в руках молот самого Сварога, Небесного Кузнеца! Это знание приходит из ниоткуда, но спорить с ним бессмысленно.

Рядом с Лизой толпятся дворяне. Лица у юношей не напуганы, наоборот, полны восторга и странного восхищения. Будто они стали свидетелями настоящего чуда. Растрепанная Берегиня плачет, но эти слезы орошают радостную улыбку девушки. Один Ричард, наморщившись, ковыряет пальцем в ухе.

— Раз богом себя объявил — значит, всё можно что ли? — ворчит синеволосый принц. — Захапал себе всех фрагов. Даже подраться не успел толком.

Ричард в своем репертуаре. Даже бога увидел, а всё таким же остался. Лиза же прикипает взглядом к Сене. Тяжелый молот вздымается вверх, огненный хвост тянется за оружием, а затем юноша падает как подкошенный.

Лиза в