Выйти замуж за шейха - Анастасия Шерр

class="p">– А теперь извините, но приём закончен. Мне пора, – забрав своего котёнка, я покинула беседку под ошалевшими взглядами женщин.

Саадат шла за мной, тихо ступая по дорожке. Женщины засобирались, но я не стала их провожать. Более того, даже не обернулась. И плевать я хотела, что они там думают обо мне. Я больше не позволю себя унижать. Никому. Я госпожа, а не шармута.

_____________________

Примечание автора: Джанан – название фонда и имя матери Халима эль Хамада. Имена и названия придуманы автором. Все совпадения случайны.

ГЛАВА 36

– Ты зря так поступила с Гузаль. Та ещё змея. А ещё, она приходится родственницей Давии. Ожидаемо, что она выступила от лица своей племянницы и встала на её сторону. Скорее всего, Давии уже всё рассказали.

– Что ж, теперь понятно почему Гузаль возненавидела меня с первого взгляда, – ответила я без особого сожаления. – Но я их не боюсь. Не первый день в этом террариуме.

– Тебе, конечно, виднее, госпожа, но…

– Никаких «но», Саадат. Тётушка Давии не будет работать в фонде. Не хочу, чтобы она подставила меня перед эмиром. Мне нужно заслужить его доверие, а не оттолкнуть.

Саадат прищурилась, заглянула мне в глаза, поставив на столик чашку с чаем.

– Что это ты такое задумала?

Я пожала плечами, принимая самый безобидный вид из имеющихся в моей коллекции.

– Ничего особенного. Разве не ты все время говоришь, что я должна стать покладистой? Я устала воевать. Хочу просто наслаждаться своим положением, раз уж так вышло. В конце концов не у каждой женщины есть шанс стать женой шейха. Почему бы и нет?

Саадат недоверчиво пригляделась.

– Неужели ты действительно покорилась ему? Что-то не верится.

– Мне все равно во что ты веришь, а во что нет. Но никаких родственниц Давии в фонде отныне не будет. Так и передай этой Гузаль.

– Я начинаю тобой гордиться, когда вижу, какой ты стала. Но мне страшно… Страшно от того, что ты можешь натворить, если однажды решишься на побег. Забудь свой прежний дом, Райхана. Теперь у тебя новый дом. Лучше и надёжнее.

– Я смирилась, Саадат. Уже давно.

Она берёт меня за руку, крепко сжимает в своих ладонях.

– Я очень рада этому. Но тогда может перестанешь принимать настойку?

– Нет. Ещё рано.

Саадат вздыхает, качает головой, поджимая губы.

– Не допусти, чтобы Давия родила первой. Иначе лишишься всего. Страсть слишком быстро проходит. Чем она сильнее, тем быстрее стихает. А ребёнок – это твоя защита и способ остаться при власти.

– Вот как? Способ, значит? – моя усмешка заставила Саадат вспыхнуть.

– Смейся не смейся, но однажды ты вспомнишь мои слова. И горько пожалеешь, если позволишь Давии встать на твоё место.

Я упрямо сжала губы, отвернулась. Для них ребёнок – это всего лишь способ оставаться на вершине. О чём говорить с этими людьми? Мне их никогда не понять, как и им меня.

– Я хочу, чтобы фонд начал функционировать уже завтра. Передай всем этим женщинам, кроме Гузаль. Её сюда больше не зови. И я хочу сегодня выехать в город, встретиться с семьями, которые нуждаются в помощи. Пусть все знают, что фонд Джанан снова работает.

В город я ехала в сопровождении целой машины охраны, водителя и моей телохранительницы. Аят в отличии от Саадат не любительница поболтать, а потому я отвернулась к окну, чтобы разглядеть получше город. До этого Эль-Хаджа я знала с худшей его стороны. Гостиница, где запросто посреди ночи могут похитить человека, ящик, в который меня затолкали после похищения. Ах да… Ещё парочка борделей, где мне тоже «посчастливилось» побывать.

Сейчас я видела город, как обратную сторону медали. Величие и строгость Эль-Хаджа напоминали один из мировых мегаполисов, которые мне доводилось видеть только в кино. Сложно поверить, что всё это принадлежит мужчине, ставшим моим мужем. Насколько близко я знаю Халима эль Хамада? Сейчас, проезжая по красивым улочкам мимо высоких офисных и развлекательно торговых зданий, я понимала, что не знаю его совсем. Абсолютно.

Поначалу Халим казался мне избалованным негодяем, которому ещё в детстве подарили золотую ложку. Чуть позже он стал для меня насильником. А сейчас, взяв меня в жёны… Кем он есть для меня сейчас?

– Госпожа? С вами всё в порядке? – моего плеча осторожно коснулись. Я вздрогнула, и Аят одёрнула руку.

– Что?

– Вы плачете. У вас всё хорошо? Что я могу сделать для вас?

– Нет, – я растерянно вытерла влажную щеку, уставилась на мокрые пальцы. Я плачу? – Нет. Я просто. Неважно. Всё нормально, спасибо, Аят. Скажи, ты знаешь, где находится тот бордель, где меня не так давно держали? – спросила в лоб, отчего женщина удивилась.

– Госпожа, я… – Аят растерялась, отчего-то побелела. – Не думаю, что вам стоит туда ехать. Вы же не собираетесь…

– Я спросила, ты знаешь или нет?

Она шумно сглотнула.

– Таких мест в городе всего три. Так что, я могла бы узнать для вас. Но ехать туда небезопасно и я должна буду сказать эмиру.

Даже не сомневалась.

– Ты ничего не скажешь эмиру. И никто не скажет, – я взглянула в зеркало заднего вида, поймала взгляд водителя, который он тут же отвёл в сторону. – А тот, кто скажет, лишится работы и языка.

ГЛАВА 37

Иметь власть в женских руках дано здесь не каждой. И я, как оказалось, была не готова к этому. Халим хотел меня подкупить, соблазнить и у него получилось. Я довольно скоро почувствовала, что значит быть женой эмира. Когда тебе покоряются любые вершины. Когда ты можешь просто отдать приказ и получить все, о чем раньше и думать не смела.

Наверное, я не справилась, потому что первое, что во мне вспыхнуло – это жажда мести.

– Госпожа, вам не обязательно туда идти. Я могу сделать всё без вашего присутствия. Только прикажите, – Аят всё ещё противилась и явно не хотела сопровождать меня в здание. Наверное, ответ она увидела по моим глазам, потому что тут же уступила.

– Госпожа, вы можете пройти, – из здания к нам вышел второй охранник, склонил голову.

– Пойдём, – я сделала шаг, Аят устремилась за мной.

– Госпожа, вам нельзя здесь появляться. Если кто-то увидит…

– Спасибо, Аят, – прервала её, закрывая платком лицо. – Так меня никто не увидит, правда же?

Женщина вздохнула.

– Эмир меня уволит.

– Не уволит, если будешь служить мне без пререканий.

Дверь перед нами открылась, охранник прошёл вперёд. А я прищурилась. После яркого солнца было плохо видно в мрачном помещении.

Он стоял на