Верь только сердцу - Лиз Карлайл

Внезапно Коулу показалось, что будет вполне естественным привлечь Дженет к себе и нежно поцеловать в висок. И когда его губы коснулись ее бархатистой кожи, они задержались там несколько дольше, чем требовалось для простого успокаивающего жеста. На какое-то мгновение Коулу даже показалось, что Дженет понравилось то, что он сделал. Однако через секунду она резко отшатнулась.

– Благодарю вас, – низко, чуть хрипло произнесла она, – вы очень добры.

– О, я помню, как вы произнесли именно эти слова в тот день, когда я впервые поцеловал вас, – нарочито беспечно произнес Коул. – Наверное, мои губы вызывают у женщин желание поблагодарить меня за доброту.

Дженет, похоже, не оценила его робкой попытки пошутить.

– Значит, вы помните тот день?

– Да, это был день вашей свадьбы. Я прекрасно его помню.

– А я... я помню смутно, особенно венчание. – Внезапно Дженет переменила тему: – Я поднимусь в классную комнату и поговорю с мальчиками. Через несколько минут я приведу себя в порядок и спущусь вместе с детьми.

– Да, это замечательно. – Коул с неохотой покинул столовую.

Глядя ему вслед, Дженет размышляла. В одном капитан действительно прав: ей просто необходимо кому-то довериться. Так, может, Коулу? Нет, спешить с этим не следует. Однако нельзя и продолжать вести себя так, как сегодня. Она и вправду начинает терять над собой власть. Стыдно, но надо это признать. Она даже замахнулась хлыстом на Джеймса. Случившееся недавно в парке потрясло ее гораздо сильнее, чем любое из предыдущих происшествий.

Дженет была глубоко убеждена – все, что произошло, начиная со смерти Генри, отнюдь не случайность. Она медленно опустилась на стул и посмотрела в широкое окно. До сих пор она не могла решить, стоит ли рисковать и довериться Коулу. Ведь он – племянник Джеймса. И все же ее невольно тянуло к этому человеку, и сопротивление только еще больше терзало и без того измученный мозг женщины.

Почему Коул согласился работать в ее доме, если не собирался выполнять указания Джеймса? Какие причины могли заставить его, армейского офицера, заняться воспитанием детей? Уже несколько недель Дженет внимательно наблюдала за Амхерстом, но пока ей было ясно только одно – он взялся за это не ради денег. Но не по доброте же душевной он это делает, в это Дженет не могла поверить. Жизнь ее научила, что бескорыстных людей почти не бывает.

Беспокоило ее и еще кое-что. Следовало признать, что она очень спокойно чувствовала себя в его объятиях. Дженет снова и снова хотелось укрыться на его широкой груди, в кольце его сильных рук и оставаться там до тех пор, пока не пройдут все ее страхи.

Какими странными и в то же время какими естественными были его прикосновения. И он поцеловал ее. Поначалу это был почти братский поцелуй, но потом она почувствовала, что Коул еле сдерживается, чтобы этот поцелуй не превратился в нечто более эротическое. И ей самой захотелось этого. А ведь ей следовало бы это пресечь, памятуя о положении Коула в доме. Но в том-то и дело, что она уже сама не понимала, какое положение он занимает. Без усилий, ненавязчиво Коул Амхерст контролировал действия всех домочадцев и ситуацию, будто это было его обязанностью. Более того, она сама, кажется, потакает ему в этом. Она не пыталась вырваться из его объятий. Напротив, она испытывала страстное желание крепче прижаться к его груди и обрести необходимый покой. Но все же он был родственником семьи Роулендов, а от них Дженет не видела ничего, кроме горя.

Ну что ж, она приведет вниз детей, как посоветовал Коул. В конце концов, Джеймс не сможет похитить их из гостиной. А сама спрячется в библиотеке и будет подслушивать у дверей, ведущих из нее в гостиную. Возможно, ей удастся выяснить истинную цель появления Коула Амхерста в ее доме. В ее положении подслушивание не такой уж тяжкий грех.

Кофе еще не успел остыть, а Коулу уже стало ясно, что Джеймса на самом деле мало интересуют Стюарт и Роберт. Его визит, длившийся четверть часа, показал, что главной целью Джеймса было вывести из себя Дженет. Достигнув желаемого, Джеймс достал часы и посмотрел на них с нескрываемым нетерпением.

– Что ж, я вижу, вы делаете успехи под руководством своего кузена, – подытожил он. – Мне ясно, что я принял мудрое решение.

– Да, сэр, – ответил Стюарт. Роберт, ерзая на стуле, промолчал.

Джеймс улыбнулся своей широкой, лицемерной улыбкой.

– Можете идти, а мне еще нужно несколько минут поговорить наедине с вашим кузеном. Рад, что мне наконец-то позволили повидаться с вами, – саркастически добавил он.

Если мальчики и услышали сарказм в голосе Роуленда, то не подали вида.

– До свидания, сэр, – попрощался Стюарт, вставая. – Очень любезно с вашей стороны навестить нас.

– Да, сэр, – поддержал брата Роберт. – До свидания, сэр.

Мальчики чуть ли не бегом выскочили в коридор. Как только дверь за ними захлопнулась, Джеймс наклонился к Коулу.

– Ну, что ты выяснил? – настойчиво спросил он. Коул внимательно посмотрел на дядю.

– Я выяснил, сэр, что Роберт очаровательный мальчуган, но вот арифметика у него здорово хромает. У Стюарта способности к языкам, и вообще это дети умные...

– Нет, нет, – оборвал его Джеймс. – Что ты выяснил о ней? Может, она сказала или сделала что-то, что дало бы мне повод забрать у нее детей? Какие у нее пороки? Боже мой, Коул, уже месяц, как я заслал тебя в этот дом, и неужели ты до сих пор ничего не разнюхал?

Коул заставил себя сохранять внешнее спокойствие, но внутри у него все кипело от ярости. Он снял очки и потер переносицу, как это всегда делал Джеймс, когда у него болела голова.

– Сэр, я не ваш шпион. Мне кажется, мы уже обсуждали этот вопрос.

Джеймс надул щеки и набрал воздуха, чтобы возразить, но Коул его опередил:

– И к вам, дядюшка, у меня имеются кое-какие претензии. Оказывается, вы ничего не рассказали обо мне леди Мерсер. И даже не заручились ее согласием.

– Согласием! – фыркнул Джеймс. – Ее согласием, говоришь? Невозможно нормально разговаривать с этой сумасшедшей, Коул. Ты видел, как эта ведьма замахнулась на меня кнутом?

– Ради Бога, дядя Джеймс. Это был не кнут, а всего лишь легкий хлыст. Мой, между прочим. – Готовясь соврать, он налил себе еще кофе. – Леди Мерсер просто взяла этот хлыст в прихожей, уверен, она не собиралась использовать его против вас.

– Это чушь, Коул, и ты это прекрасно понимаешь! – По лицу Джеймса было видно, что он уже разозлился.

– Что я понимаю? – Коул с невинным видом отхлебнул кофе.

– Да то, черт побери, что она исполосовала бы мне лицо, если бы ты не оттащил ее. И еще скажу тебе, что маркизе Мерсер нет необходимости убираться в доме, для этого у нее имеются слуги-шотландцы.

– А знаете, дядя Джеймс, у меня создалось впечатление, что вы пришли сюда вовсе не для того, чтобы проведать детей! – резко заявил Коул.