Романовы. История великой династии - Евгений Пчелов

46/31. Анна Леопольдовна (Елизавета-Екатерина-Христина) (7/18.12.1718 г., Росток – 7.03.1746 г., с. Холмогоры Архангелогородской губ., похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры).

М.: 3/14.07.1739 г., СПб. – Антон-Ульрих, принц Брауншвейг-Беверн-Люнебургский (17/28.08.1714 г., Беверн – 4.05.1776 г., Холмогоры, похоронен там же), сын герцога Фердинанда-Альбрехта II (1680–1735) Брауншвейг-Бевернского и герцогини Антуанетты-Амалии (1696–1762) Брауншвейг-Вольфенбюттельской. Генералиссимус русской службы (10.11.1740 г.), 12.01.1741 г. получил титул Императорского Высочества.

Когда у мекленбургской герцогской четы родилась дочь, мало кто мог предположить, что спустя 20 с небольшим лет она станет правительницей огромной российской державы. Царица Прасковья Фёдоровна уже заочно полюбила свою «махоточку-внучку» и очень хотела успеть повидать её. На маленьких листочках аккуратными каракулями царица прилежно выводила: «Друг мой сердечный внучка, здравствуй с батюшкою и матушкой! Пиши ко мне о своём здоровьи, и про батюшкино, и про матушкино здоровье своею ручкою. Да поцелуй за меня батюшку и матушку: батюшку в правый глазок, а матушку в левой… Да посылаю я тебе свои глаза (рисунок глаз. – Е.П.) старые, уже чуть видят свет; бабушка твоя старенькая хочет тебя, внучку маленькую, видеть». А вот и другая грамотка: «Внучка, свет мой! Желаю я тебе, друг мой сердечный, всякого блага от всего моего сердца; да хочетца, хочетца, хочетца тебя, друг мой внучка, мне, бабушке старенькой, видеть тебя, маленькую, и подружиться с тобою: старая с малой очень живут дружно…»

Правительница Анна Леопольдовна. Художник И.Г. Ведекинд. Около 1740 г.

Наконец в августе 1722 года страстное желание бабушки исполнилось. Голштинский герцог Карл-Фридрих, придя в измайловский дворец к Прасковье Фёдоровне, увидел на коленях сидевшей в кресле-каталке царицы «очень весёленького ребенка лет четырёх». Это и была её ненаглядная «махоточка». Потом вместе с бабушкой и матушкой маленькую принцессу привезли в Петербург.

Промелькнули царствования Екатерины I и Петра II, и вот императрицей стала Анна Иоанновна. Ей необходимо было обеспечить престолонаследие, да так, чтобы сохранить трон за своей ближайшей родней. А соперников хватало: и дочь Петра Великого Елизавета, и его внук голштинский принц Карл-Петер. Поэтому в декабре 1731 года Анна издала манифест о присяге своему будущему преемнику, и на эту роль начали спешно готовить юную принцессу Мекленбургскую.

Девочку воспитывают в православном духе, причём наставником становится давний петровский сподвижник Феофан Прокопович. 12 мая 1733 года состоялось крещение принцессы в православную веру. Новым именем, заменившим неудобоваримую триаду Елизавета-Екатерина-Христина, стало Анна, в честь тётушки. Теперь требовалось подыскать и подходящего жениха. Приближённый императрицы граф Лёвенвольде обнаружил весьма перспективную кандидатуру. Принц Антон-Ульрих Брауншвейг-Беверн-Люнебургский принадлежал к роду, уже известному в России. Его родная тётя Шарлотта-Софья умерла в Петербурге в 1715 году после рождения сына – Петра II. Другая тётя, Елизавета, была австрийской императрицей, женой Карла VI, двое сестёр стали европейскими королевами: одна – женой прусского короля Фридриха Великого, другая – датского Кристиана VI.

5 февраля 1733 года восемнадцатилетний принц прибыл в Петербург. Щуплый, белокурый и крайне застенчивый, он не понравился ни императрице, ни своей будущей невесте, но отступать было поздно. Антон поступил на русскую службу в качестве подполковника Кирасирского полка. Постепенно он обжился в новой стране и даже с успехом сражался в составе российских войск во время Русско-турецкой войны 1735–1739 годов. За храбрость, проявленную при штурме Очакова, принц удостоился генеральского чина и высшего ордена – Андрея Первозванного.

Анна между тем продолжала оставаться к нему равнодушной. У неё завязался свой роман. Сердце принцессы завоевал польский и саксонский (тогда король Польши одновременно являлся и герцогом Саксонским) чрезвычайный посланник граф Карл-Мориц Линар. Красавец и ухажёр, он быстро добился взаимности, но летом 1735 года дело получило огласку, и графа по просьбе русского правительства отозвали из Петербурга. Потом, когда Анна уже была регентшей при маленьком сыне-императоре, Линар вернулся в Россию и занял видное место при её дворе. А пока что императрица установила над племянницей жёсткий надзор. Появлялась принцесса только на официальных церемониях.

Годы вынужденного затворничества не могли не сказаться на её характере. Она и раньше удивляла современников серьёзностью и сосредоточенностью. По отзыву французского посланника маркиза И.-Ж. де ла Шетарди, Екатерине Ивановне даже пришлось «прибегать к строгости против своей дочери, когда та была ребенком, чтобы победить в ней дикость и заставить являться в обществе». Теперь же Анна сделалась ещё более замкнутой и нелюдимой. Свободное время она посвящала чтению французских и немецких книг. Шумных компаний не любила, и общество, состоявшее более чем из четырёх-пяти человек, её тяготило. Многим Анна казалась надменной и высокомерной, но на самом деле она была мягкой и доброй девушкой. Такая жизнь продолжалась четыре года.

Антон-Ульрих, герцог Брауншвейг-Люнебургский. Гравюра И.М. Бернигерота. 1750-е гг.

Видя, что Анна не обращает никакого внимания на будущего мужа, ситуацией попытался воспользоваться Бирон. Он предложил принцессе выйти замуж за своего сына Петра, но та отказала. Наконец, в конце июня 1739 года австрийский посланник от имени Антона-Ульриха официально попросил у императрицы руки её племянницы и получил согласие. 1 июля состоялось обручение. Присутствовавшая на церемонии жена английского резидента леди Рондо отмечала, что жених выглядел, «как жертва», а невеста обливалась слезами. Через день молодые обвенчались в церкви Рождества Богородицы, стоявшей на месте нынешнего Казанского собора.

Когда у супружеской четы родился первенец Иван, императрица успокоилась: престол оставался в руках её ближайших родственников – старшей романовской линии. Она назначила младенца наследником, а регентом до его совершеннолетия – Бирона. Получив после смерти Анны Иоанновны неограниченную власть, фаворит повёл себя нагло и вызывающе. Антона-Ульриха он вообще ни во что не ставил, считая его главной задачей рождение детей. Отец императора попытался было организовать заговор, но дело мгновенно раскрылось. В присутствии высших чинов империи Бирон кричал на герцога, угрожая ему дуэлью, а А.И. Ушаков называл мальчишкой и обещал расправиться как с государственным преступником. Антон-Ульрих растерялся и лишь мямлил что-то в своё оправдание. Его уволили со всех должностей и посадили под домашний арест.

Но Бирона всё-таки свергли. Осуществил это его бывший соратник фельдмаршал Б.-Х. Миних. В ночь на 9 ноября 1740 года вчерашний временщик был арестован и после скорого суда отправлен в сибирский город Пелым (Елизавета Петровна смягчила условия его ссылки, переведя в Ярославль, а Екатерина II и вовсе вернула Бирону курляндский престол). Сразу же после стремительных событий ноябрьской ночи войска, собранные у Зимнего дворца, принесли присягу «благоверной государыне правительнице великой княгине Анне всея России».