Очертание тьмы - Сергей Малицкий

– Он будет заниматься с вами следоведением, правилами охоты, противостоянием и некоторыми другими науками, – объявил Брайдем, с ухмылкой поглядывая на Гаоту. – Сейчас, он уже поднимается: надо же было его накормить после долгой дороги… Кстати, я впервые вижу человека, который прошел в нашу обитель, не споткнувшись ни на одном из пределов.

– Просто я уже был здесь, – услышала Гаота знакомый голос. – Раньше, чем вы затеяли это доброе дело и начали восстанавливать Стебли. И тогда мне тоже пришлось несладко. На каждом пределе.

В зал вошел Юайс, и Гаота вдруг рванулась с места, обняла охотника и зарыдала.

Нэмхэйд

Монашка кружилась на площади. Переступала с ноги на ногу, чуть изогнувшись и закрыв глаза, наклоняла голову к правому плечу, и ее отставленная в сторону левая рука напоминала плавник попавшей на крючок рыбы. Народ по-прежнему толпился у арки, ведущей в храмовой двор, глазел на строящуюся карусель и качели, на окрашенном лучами вечернего солнца храме постукивали молотками артельщики-слайбы, на колокольне звенел закатный колокол, а женщина продолжала обращаться вокруг себя, не падая. Как детский волчок.

– С полудня уж, – буркнул Буил, подошедший к Юайсу, и подмигнул Гаоте, которая как завороженная следила за монашкой. – Ничего страшного. Они каждый год приходят вместе с шествием. Когда одна, а когда пяток или десяток. Так и кружатся. Как только голова не отвалится, понять не могу?

– Вместе с шествием, – заметил Юайс. – А оно начнется только через четыре дня. И прибудет в Граброк через три недели. Не рановато ли?

– Так что делать-то? – не понял Буил. – Гнать ее с площади, что ли?

– Вот. – Юайс протянул Буилу стрелу. – Стальная диргская стрела. Выпущена из самострела с хорошей пружиной, который почему-то не щелкнул. Пробила стекло, но не упала, а вонзилась в стену, пролетев всю комнату. Целили в меня. Полчаса назад. В доме у Крафти. Стрелок ушел садом в пустошь к востоку от города.

– Это что же? – растерялся мастер стражи. – Не только от зверья беды, но и от людей?

– А есть разница? – осведомился с улыбкой Юайс. – Оставишь еще на час со мной четверку своих молодцов? В трактир их с собой не позову, а вот как выйдем, чтобы проводили до заведения Транка.

– Никаких разговоров, – кивнул Буил. – И завтра с утра отправлю их к Транку, если надо, чтобы встретили да были наготове. Боюсь, что деньки горячие настают. С этим-то что делать?

– Подумай, – пожал плечами, оглядываясь, Юайс. – Диргский самострел – редкая вещь. Громоздкая. Приглядись, может, увидишь кого с таким оружием. Не прикинул еще, где в городе может скрываться дракон?

– Нигде не может, – плюнул себе под ноги Буил. – Ни одного здания крупнее храма этого нашего нет. В храме – ни следа, ничего. Тут ведь не только высота стен нужна, но и ворота по росту, да и вообще… Стена, что ли…

– А это? – показал на башню замка Юайс.

– Это ж королевский замок! – поднял брови Буил. – Там герцог Диус сейчас. У него с собой, считай, почти дружина. Сотня всадников да еще слуги, челядь, то ли советники, то ли демон их раздерет кто. Было бы что, уже б долетело до ушей. Да и где ему там скрываться? Залы там есть побольше этого храма, да только входы такие, что и лошадь не пройдет!

– А ты покопайся, – попросил Юайс. – В ушах своих покопайся. Мало ли. Может, долетало, а ты внимания не обратил. Меня все интересует, любая мелочь, что в голове не укладывается. Очень обяжешь, мастер.

– Что творится-то? – прошептал, расправив усы, Буил. – Слухи разные ходят. Вот вроде бы только что кошку привезли в мертвецкую. Сходил – подивился. Зверюга – зверюга и есть. А егерь, что ее сопровождал, сказал, что это Олта, стало быть. Жена бедолаги Цая. Раскрыли ее.

– Кто? – спросил Юайс.

– Палач ваш, – развел руками Буил. – Проткнул мечом, а от второго зверька не уберегся. От дочки Цая. Та за руку его прихватила, но не слишком сильно, и через подполье ушла. Егеря спугнули.

– Зверя, выходит, взяли? – прищурился Юайс.

– А это ты мне скажи, – понизил голос Буил, – взяли зверя или нет, если егерь, что его доставил, сказал, что Цая другой зверь убил. Покрупнее. Раза в два.

– Что с телом? – вновь оглянулся Юайс. – Осматривали? Только рана от меча?

– Еще бы не осматривали, – хмыкнул Буил. – Интересно на бабу посмотреть, которая в кошку обернулась. Когда еще придется? Ты не слушай, дочка, – покосился он на Гаоту, – не слушай. Нет там никаких ран. Только вход и выход от меча. Под ключицу Дойтен ее взял. А уж наш ключник весь испрыгался, все искал какой-то разрез на лапе, как на прочих трупах. Ты ответишь мне, защитник, или нет? Что делается-то?

– То же, что и пятнадцать лет назад случилось в Гаре, – наконец вымолвил Юайс. – Ты считай трупы, Буил. И держи мертвецкую под надзором. Если трупов будет восемь, да еще с важной отметкой – вот, ключник знает, – тогда наше дело плохо.

– Так вы не на дракона охотитесь? – понял Буил.

– Дракон, мастер, – что-то вроде лошади, – сказал Юайс. – Считай, что нас интересует всадник. Пойдем мы, с утра во рту ни крошки не было. Видишь, помощница моя уже шатается.

– Так вы не пойдете в мертвецкую? – почесал опереньем стрелы шею Буил.

– Восемь трупов, восемь, – повторил Юайс. – Иначе беда…

И уже отойдя от обескураженного мастера стражи, прошептал:

– Все равно беда. Не остановить…

Все-таки он был небольшим городом, этот затаившийся среди снокских холмов, рощ и оврагов Граброк. Гаота думала об этом и когда они шли к Крафти, и когда возвращались от него. Казалось, только что тянулись деревянные и глиняные заборы вдоль узкой улочки, и вот справа и слева встали каменные дома, и впереди уже видны восточные ворота городской цитадели и площадь за ними, а обернешься – все еще невдалеке и край города, от которого убегает дорожка до Блатаны, Снокиса, Эайда и Фиона, и каждый из этих городов так велик, что весь Граброк поместился бы в одной-единственной их слободе. Впрочем, Снокис и Блатану Гаота и не помнила, слишком мала была, когда судьба заносила ее отца в эти дальние королевства. Дальние от родного Ашара. А сейчас есть ли у нее что-то родное? Мог ли ей стать родным вот этот городок, который умудрился не стискивать улочки домами в грязные проходы, а главную площадь города держать чистой и свободной? Если бы только голова не раскалывалась на части в этом городе!

А ведь ей так толком и не приходилось бывать в настоящем трактире, где воздуха почти столько же, сколько и под открытым небом, и резные столбы поддерживают высоко вверху закопченные балки, и скрипят полы под ногами, потому что тысячи и десятки тысяч ног прошли по ним. Вот уж заведение так заведение. Едоков – множество, и служки так и снуют. Что же его хозяйка в услужении мается у Крафти, могла бы послать любого из подопечных?

Юайс взял Гаоту за руку и провел между столов, скамей и столбов в левый угол, поднялся на ступени и кивнул ей на скамью за столом из темного дерева.