НИИ особого назначения - Саша Фишер

Что будет, если мы не успеем, мне не объяснили. Ну, или объяснили, но там было так много и отрывочно, что я запросто мог пропустить мимо ушей и не запомнить. Уяснил, что время пребывания в «тридцать второй» ограничено, и больше отпущенного лучше не задерживаться, иначе трындец.

Я посмотрел на монитор «плюшки». Пульс сто десять, давление... Ага, наверное, вот это надо нажать. Ткнул пальцем в красную иконку, изображающую шприц. Ну и заодно пообещал себе, когда вернусь, прочитать от корки до корки инструкцию к этой штуке. Чтобы знать, что она может и когда.

Раздалось негромкое шипение, что-то укололо запястье. Теплая волна обдала тело. В голове прояснилось, взгляд стал четче, сил прибавилось. И даже легонькой эйфорией накрыло. Я потянулся к очередному белому клубку, но вовремя заметил тонкую красную нить в нем. Не брать.

Следующий. Еще один. И еще.

Вообще-то они были не то чтобы маленького размера. Примерно с кулак. Но наполнялся мешок все равно чертовски медленно. Я поглядывал на Ладу и ее добычу, у нее было больше. Я поднажал, чтобы догнать командира. Хотя было понятно, что безнадежно. Ее руки действовали явно лучше моих. Привычнее. А я с каждым клубком возился — ветки пружинили, и отпускать этих паразитов вот так просто не желали.

— Все, достаточно, ходу! — сказала Лада, одновременно с писком, который издала ее «плюшка».

Лада побежала. И я тоже, разумеется. Чертов мешок казался чуть ли не пудовым, хотя эти комья ниток ну никак не могли весить больше нескольких грамм.

Так. Каменный хребет, тропинка. Сейчас за поворотом должен показаться красно-оранжевый комбез Эмиля. Вот сейчас.

Черт, как же тяжело бегать при перегрузке... Даже с этим «вкусным» стимулятором, все равно каждый шаг отдавался во всем теле тяжестью. Пульс застучал в висках, дыхание сбивалось.

Поворот.

Лужа.

— А где Эмиль? — задыхаясь, спросил я.

Глава 14

Настоящий гангстер никогда не любит быть в известности, это их главный минус и главный плюс — они отделяют себя от остального мира и доверяют лишь немногим.

Лоренцо Каркатерра «Гангстер»

— Нет! — жестко сказала Лада, ухватив меня за плечо. — Шагай вперед, времени на поиск нет.

Чуть было, не сбросил ее руку и не послал по матери суку! Опомнился. Перевел дух. Сосчитал до трех, потому что на счет до десяти времени не было.

Она была целиком права. Бросимся искать, и вместо одного трупа наш институт получит три.

Впереди замаячил полосатый столбик вешки. Но теперь каждый шаг давался мне тяжело вовсе не потому что на меня давило перегрузкой. Я мучительно пытался выгнать из памяти беспомощное лицо смуглого парня с простреленной ногой, которого бросили при отступлении. Растерянность. Обреченность.

Но есть приказ идти вперед. И я шел вслед за мускулистой фигурой Лады, обтянутой красно-оранжевым комбинезоном. И держал, как мне и полагалось, левую сторону. Чтобы никакой монстр...

Стоп. Что это?

Примятая трава. Сломанные ветки. Будто кто-то прополз между двумя валунами. Да, очень похоже на то... Здесь тропа поворачивала, а след вел прямо. Такое возможно, если человек полз в полубессознательном состоянии и поворот тропы не отсек.

— Лада! — окликнул я.

Девушка резко обернулась, правая рука на рукояти тазера, левая — на пушке.

— След, — я указал рукой направление. — Вон туда...

— Я же сказала... — Лада напряглась, потом быстро посмотрела на плюшку. — Двадцать минут.

— Он не мог далеко уползти, — сказал я и шагнул к поломанным кустам, не дожидаясь разрешения. — Я проверю!

— Стой! — раздалось мне в спину. Да к черту! Я не прощу себе, если хотя бы не попытаюсь.

Осклизлое замшелое бревно... Россыпь круглых камней, с пробивающимися снизу травинками, среди которых затесалось несколько синих стебельков. «Синий!» — отметил я и стал ступать внимательнее.

Семейка трухлявых коричневых грибов. Кривой ствол дерева...

Сзади раздались тяжелые шаги Лады. А впереди мелькнуло неподвижное яркое пятно.

— Дорогу! — Лада тяжелым прыжком перескочила камни с предательским синим и склонилась над Эмилем. — Да что за...?!

Тащить рыжего здоровяка в условиях даже небольшой перегрузки было тем еще развлечением. Скользкая красно-оранжевая ткань норовила выскользнуть из пальцев, каждая нога весила, кажется, целую тонну. Путь до полосатого столбика казался бесконечным. Двадцать минут, она сказала? Да мы уже, кажется, часа три тащимся, не меньше! Да какое там три... По ощущениям — неделю. Глаза защипало от заливающего их пота. Надо в следующий раз придумать какую-нибудь повязку...

Когда отпустило, показалось, что Эмиль взлетел, как воздушный шарик.

От охватившей тело легкости захотелось прыгать, как первые космонавты на Луне.

Мы успели.

На последних секундах, тревожно мигающих нам с плюшек красными цифрами.

Но успели. Закинули в пластиковые створы бесчувственное тело Эмиля, а потом заскочили сами.

— Постой, — тихо сказала Лада, останавливая меня за плечо.

Я остановился и повернулся к ней. Она несколько долгих секунд испытующе смотрела мне в глаза.

— Не говори никому про того парня, — тихо прошептала она.

— Почему? — спросил я.

— Потом, — прочитал я по губам. — Вечером.

Я недоуменно нахмурился. Это были какие-то непонятные мне игры, но ок. Мое слово пока что сто двадцать пятое. Я же новичок. Я слегка кивнул и склонился к Эмилю. Проверил пульс на шее. Живой, все еще живой. Лицо измазано кровью и грязью. Левая рука тоже в крови. На запястье — длинная глубокая царапина. Как будто кто-то вырвал с мясом «плюшку».

С тихим жужжанием пластиковые створы ворот разошлись, пропуская вторую тройку. Палтус, кукла-Светка и Папай-Вася ввалились в шлюз с громким хохотом. На голове у Светки венок из пожухлых листьев папоротника, а Вася, как заправский Гэндальф, опирался, как на посох, на длинную сучковатую палку.

— ...злостное нарушение правил техники безопасности! — почти сквозь слезы от хохота простонала Светка. — Шу, полоз, шу!

— Да он полудохлый какой-то был, наверное съел что-нибудь... — пробубнил Папай-Вася.

— Что с Летягой? — все еще широко улыбаясь спросил Палтус, поскакивая ко мне. Оттер плечом, схватил за левую руку. — А плюшка его где?

— Нештатная ситуация, — бросила Лада, глядя куда-то в сторону. — Сигма.

На последнее слово троица моих коллег отреагировала по-разному. Палтус сделал вид, что ничего не слышал. Пружинисто встал и направился к белому шкафчику с красным крестом. Глаза Светки на секунду расширились, улыбка завяла. Она села