Евангелие от атеиста - Питер Богоссян

Субъект № 6: Менее великие люди не хотели, чтобы Он достиг своей цели.

Исследователь: Да, но если бы менее великие люди, которые были умными, не дали бы Ему достичь своей цели, тогда вы не могли бы сказать, что Его добродетелью был ум, поскольку он позволил ему исполнить свое предназначение? Я хочу сказать, это не было бы принесением себя в жертву, если он это не выбрал, а чтобы Он мог это выбрать, у него должна была быть возможность сделать иной выбор. Поэтому, вероятно, он не мог выбрать и потерпел неудачу.

Субъект № 6: Он достиг своей цели.

Этот ответ показывает, что он пока что безнадежен. Субъект страдает от тяжелой формы доксастической замкнутости. Чем более он закрыт в отношении конкретных убеждений, тем длиннее цепочка убеждений – тем выше дом, если вспомнить одну из основных метафор из четвертой главы. В идеале, нужно найти убеждение, которого субъект придерживается с разумной степенью уверенности, а затем применить сократовский метод, нацеленный на это конкретное убеждение. Поскольку фундаментальное убеждение слишком прочное, можно попытаться ослабить его через «чердак». Разрушив чердак, можно добраться до верхних этажей дома и постепенно дойти до фундамента.

Исследователь: Мог Он потерпеть неудачу или его судьба была предначертана?

Субъект № 6: Он мог потерпеть неудачу. У него был выбор.

Исследователь: Тогда Ему нужен был ум, чтобы шансы на успех повысились.

Субъект № 6: Вернитесь к азам и почитайте Матфея, Марка, Луку и Иоанна.

Исследователь: Это не ответ на мой вопрос.

Некоторые из сократовских бесед кажутся неудовлетворительными и даже обескураживают. Это был один из таких примеров. Я убедился: когда люди выходят за рамки закона (например, те, кто был приговорен недавно, или наркоманы на ранних стадиях выздоровления), очень сложно изгнать вирус веры. Кроме того, я считаю, что на ранних стадиях после акта уверования (и выздоровления от зависимости) люди безоговорочно признают библейские тексты, особенно если поверили в них после личной трагедии.

Вмешательство 4: мгновенный успех

Следующее вмешательство состоялось с охранником (О) университета, где я вел вечерние курсы. Мы разговаривали до этого пару раз, но недолго и никогда о чем-либо серьезном. Это был приятный молодой человек со спокойной манерой разговора. Он мне нравился.

Однажды я услышал, как О рассказывал кому-то о практике перед предстоящей ему службой в качестве проповедника. Он был мормоном и, очевидно, учился тому, как обращать других в свою веру.

ПБ: И какая же ваша лучшая тактика? Я хочу сказать, какую тактику вы будете использовать для убеждения? Попробуйте на мне, если хотите. Возможно, вы убедите меня.

(Смущенный смешок.)

О: Ладно. Посмотрите вокруг себя. Откуда все это взялось? У всего должна быть причина, так? У всего.

Вопрос «Откуда все это взялось?» – это первый этап. Ответ, который он дал на свой же собственный вопрос – «У всего должна быть причина», – это его гипотеза. В данном примере он сразу предложил и вопрос, и гипотезу. Я перешел прямо к эленхосу и дал ему контрпример.

ПБ: Ну, а что если оно всегда было здесь?

О: Что вы имеете в виду?

ПБ: Ну, вы предполагаете, что изначальные условия – это ничто. А если таковыми условиями было что-то? Другими словами, если бы всегда существовало что-то, не имеющее границ?

О: Что вы имеете в виду?

Я не был уверен в том, на что указывает его вопрос: на проблеск доскастической открытости или на то, что он не может представить себе безграничную Вселенную. Соответственно я переформулировал вопрос, чтобы способствовать открытости и обеспечить безопасный фон для нашей дискуссии.

ПБ: Что значит, что вы имеете в виду? Вы предполагаете, что у Вселенной есть начало. А если никакого начала не было?

(Пауза.)

О: Я никогда об этом не думал.

Я был очень удивлен его ответом. Он пытался обратить других в свою веру и даже не думал о самом главном аргументе против его мировоззрения? Меня потрясло, что момент доксастической открытости возник в разговоре так скоро. При таком раскладе я хотел убедиться, что он не чувствует себя глупым и что я дойду до пятого этапа (соответствующее действие). Моей целью было не просто помочь ему усомниться в своей вере, но и отделить его от организации, поддерживающей и подпитывающей его ложную эпистемологию, – мормонской церкви.

ПБ: Я много об этом размышляю, так что не переживайте. К тому же это моя работа, можно сказать. Так если возможно, что Вселенная существовала всегда, что это значило бы для вас?

Я возвращаю разговор к этапу вопроса. Также я хотел, чтобы он самостоятельно сделал вывод и, возможно, сам применил к себе сократовский метод. Иными словами, О использовал бы тот же метод вопросов по отношению к себе, поэтому я ждал, когда он увидит возможность уговорить себя отказаться от своих убеждений. Очевидный вывод: если Вселенная существовала всегда, тогда Бог не создавал ее. Это короткий интеллектуальный шаг от Бога, не создававшего Вселенную, к Богу несуществующему, но О этого пока не понял. Я продолжил.

О: Я не уверен.

ПБ: Давайте подумаем вместе.

(Пауза.)

ПБ: Итак, основным аргументом в пользу существования Бога было: «Посмотрите вокруг. Откуда все это взялось?» Но мы знаем, что есть другое возможное объяснение того, почему оно здесь. Если Вселенная существовала всегда, что это означало бы?

Здесь я использую местоимение «мы», чтобы субъект почувствовал, что он не один, что мы равны, что мы люди, задающие себе одни и те же «вечные» вопросы.

(Пауза.)

О: Я не уверен.

Как правило, я отвожу на диалог больше времени, но я уже опаздывал на занятия. Все же я должен был воспользоваться моментом.

В спешке я совершил ошибку, подталкивая субъекта к выводам. Было бы лучше предоставить ему больше когнитивного пространства, чтобы его умозаключения были самостоятельными и, таким образом, повысились шансы на успешный переход к пятому этапу (соответствующее действие). Он охотнее принял бы вывод, если бы пришел к нему сам, как было указано выше.

ПБ: Итак, если Вселенная всегда существовала, значит, ее не создавали. Если не было причины, что это означает?

(Пауза.)

О: Что Бога нет?

Я попытался скрыть удовольствие, показать одобрение и признать наш успех.