Мой любимый тиран - Ирина Кириленко

Люда обиженно хмыкнула и принялась раскрашивать теперь уже щёки. Нина растерянно смотрела на разозлившуюся коллегу и не знала, что сказать.

- В том-то и дело, Люд, что у меня никого нету! Ни вагона, ни вообще никого! Я даже не знаю…

- А я, кажется, знаю! – вступила в разговор Светлана Николаевна, разглаживающая на вешалке пальто, - Эта роза – для девочек из отдела кадров! А что? Столы, значит, кто-то мог перепутать, а ошибиться дверью не мог?

- Вот точно! А ты, Нинка, получается вчера чужую розу себе забрала! – со злорадным удовлетворением подхватила Люда.

Нине стало ужасно неприятно. Она никогда раньше не знала с этой стороны своих коллег. Девушка чувствовала себя сначала обманщицей, а теперь – нахалкой, присвоившей чужой романтический подарок…

В общем, сегодня роза радости ей не принесла…

* * *

Ближе ко времени отходить ко сну, девушка уже кругами ходила вокруг телефона. Она ждала… ждала какого-нибудь незамысловатого сообщения, которое можно будет развить в разговор. Ждала, хотя бы, обычного «Спокойной ночи»… Да, Господи! Она сама не понимала, чего именно ждала!

Время давно уже перевалило за десять… Потом пол-одиннадцатого… Без двадцати… Телефон молчал, словно мёртвый… Никто и не собирался ей ничего отправлять!

Ругая себя последними словами за это глупое ожидание, за разочарование, которое неминуемо наступило, Нина плакала в подушку и жалела себя.

Она же давала сама себе слово не поддаваться на все эти игры! Она же себе обещала, что будет держать себя в руках! Но, стоило ему, вероятно со скуки, написать ей пару слов, и всё! Все её клятвы и обещания превратились в труху!

Прям какое-то наказанье с этим дурацким Константином Сергеевичем! Вот как она могла? Снова на одни и те же грабли!

Нина рыдала отчаянно, в голос, выплёскивая горечь в душе, оставляя позади все свои глупые надежды, высмеивая мечты…

В конце концов, рыдания перетекли в жалобные всхлипывания, а потом и вовсе прекратились, напоминая о проявленной слабости лишь редким подрагиванием плеч. И, как итог, девушка забылась беспокойным сном…

* * *

В пятницу на столе уже традиционно стояла роза. На этот раз, белая. Нина с ненавистью взглянула на цветок и, не давая дамам сказать ни слова, выскочила за дверь.

Она решительно направилась в соседний кабинет к коллегам из отдела кадров. Там восприняли её рассказ о цветах и последовавшие за этим вопросы как очень весёлую шутку. Признаваться, что розы предназначались ей, никто из тамошних дам так и не пожелал.

На всякий случай, девушка заскочила и к плановикам, чья дверь тоже примыкала к их кабинету и, чувствуя себя полной дурой, подробно допросила и их. Если учесть, что в плановом отделе сидели, в основном, мужчины, вопросы Нины, мягко говоря, произвели фурор!

Единственная среди них дама, почтенная Елена Андреевна, очень преклонных лет, заверила Ниночку, что с радостью примет в дар все ей ненужные розы, пирожные, шоколадки… в общем, всё, что ещё, вдруг неожиданно преподнесёт ей на стол загадочный Дед Мороз…

* * *

Сразу после обеденного перерыва, уже к этому времени накрутив себя до нельзя, Нина решила подняться к Беркутову и выяснить всё уже с ним. Она, взвинченная до предела, не отдавала себе отчёт, как глупо это может выглядеть и что, вообще, она ему скажет.

Не желая даже задумываться о возможных последствиях, девушка распахнула дверь его приёмной и… получила холодный душ. Обе секретарши окатили её волной льда и презрения. Но Нине было плевать!

- Я – к Беркутову! По важному делу! – заявила она, решительно направляясь к его кабинету.

С неожиданной для её громоздкой комплекции резвостью, ей наперерез ринулась Марина и, как амбразуру дзота, закрыла своим телом дверь. Довольно нелюбезно оттолкнув посетительницу, секретарша заявила, что Константин Сергеевич занят и её, Секунду, уж точно не настроен принять.

Нина, было, собралась обождать, но Марина, в довольно колких и с непринятым намёком выражениях, потребовала покинуть приёмную, поскольку шансов у неё, Нины, проникнуть в кабинет босса нет…

Константин Сергеевич торопился на встречу. Выйдя из кабинета, он окинул взглядом приёмную и, сообщив секретаршам, что не вернётся, собирался пройти в коридор, но его остановила реплика Дарьи.

Девушка знала, как Марина относится к этой невзрачной бухгалтерше и, в общем-то, полностью её чувства поддерживала и разделяла. Но Секунда сказала, что пришла к боссу по важному делу…

Если это так, а её товарка выперла из приёмной посетительницу, которую босс ждал, дело могло кончиться очень некрасиво. А Даше вовсе не улыбалось нести незаслуженное наказание в связке с ревнивой Мариной.

Поэтому девушка решила подстраховаться. Мол, я здесь, вообще, ни причём!

- Константин Сергеевич, - начала она робко, видя, что босс собирается скрыться, - Тут заходила Секунда… сказала, по важному делу… Но Вы были заняты…

- ЧТО-О-О???!!! – рык босса прогремел, как пушечный выстрел.

Даша в ужасе втянула голову в плечи и замерла. Марина же одарила её таким убийственным взглядом, что девушке стало совершенно понятно, что, если сейчас её не раздавит босс, то дело за него с радостью закончит первая секретарша…

- Я не понял?! – гремел раскатистый баритон, - Ко мне приходил посетитель по важному делу, а вы обе ему наврали, что я, по вашему мнению, занят???!!!

- Она собиралась обождать, но Марина… - Дарья решила пойти ва-банк.

- ТЫ???!!! СМЕЛА!!!! – босс задыхался, подбирая слова, - Когда она заходила? – обратился он к говорливой Даше, поняв, что Марина от ужаса не в состоянии говорить.

- Часа полтора назад… Наверное, Марина подумала, что это неважно, - топила заклятую подружку вторая секретарша, стараясь обелить себя, - Но мне показалось, что лучше бы Вам знать… Вдруг Вы её вправду ждали…

- То есть, ВЫ теперь решаете, пришёл человек по делу, или просто врёт?! – продолжал бушевать босс, - Марина! Что ты застыла, как истукан?! Я тебя спрашиваю?! Кто здесь решает, кого мне хочется видеть, а кого нет?!

Первая секретарша в этот момент напоминала полу-протухшую рыбу, которую уже давно выбросило на берег. Солнышко стало припекать, и рыба слегка подпротухла. Разумеется, начав с головы.

Она ещё могла вяло и беззвучно шевелить губами, но в голове давно всё сварилось и отказывалось соображать. Пухлые, неестественно раздутые губы, только довершали картину, ярко подчёркивая обозначенный образ.

Марина собрала последние силы и выдала чарующую мысль, сгенерированную, видно, остатками недоваренного в башке киселя:

- Секунда ходит сюда, в кабинет, как на работу! Прохода Вам не даёт! И явно причина – не в документах! Я просто хотела оградить…