Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль

Р. Штайнахер в своей, посвящённой исследованию употребления этнонима вандалов, как названия славян, диссертации, полагал, что в обоих этих цитатах речь шла о славянах (Steinacher 2002, S. 86). Однако скорее можно принять мнение Альфреда Хольдера, подготовившего ещё в XIX веке издание Саксона Грамматика и указывавшего, что под вандалами в первой цитате имелись в виду вендильцы – жители одной из северных областей Ютландии (Holder 1886, S. 722). Первое упоминание вандалов Саксоном помещено им в контексте восстания жителей северной Ютландии против Кнуда Святого, так что принятие этой цитаты, как упоминания славян было бы спорным. Во второй же цитате речь идёт о славянском вторжении и разорении Ютландии. Под «вандальским концом Эйдоры», начиная от которого пришли в запустения все земли восточной Ютландии, в таком случае должна была подразумеваться граница данов и ободритов. Река Эйдор, или Эдигора, в южной Ютландии действительно считалась южной границей Дании всё Средневековье. Западный отрезок Эйдора отделял ютов от саксов-нордальбингов, в то время, как в восточной части к нему примыкали славянские земли ободритов. Выражение Partibus Slavorum, que sunt a flumine Pene usque ad fluuium Edigore («части Славии между реками Пене и Эдигоре») в Средневековье было устойчивым юридическим обозначением границ Гамбургского диоцеза. Такая формулировка употребляется в папских грамотах Анастасия I (912913), Иоанна Х (914–920), Иоанна XV (989), Клемента II (1047), Льва IX (1053), Виктора II (1055) (Klempin 1868, S. 4, S. 7, S. 8).

Схожее наименование всех земель Гамбургского диоцеза, включая Гользатию (т. е. по всей границе с данами по реке Эйдоре), славянскими, встречается и у Арнольда Любекского в предисловии к его современной Саксону хронике (Арнольд, стр. 306). Как известно, Гамбургский диоцез был создан для христианизации Нордальбингии, Дании и ободритского королевства и начиная с IX века предъявлял права на все подконтрольные некогда ободритам территории, включавшие в себя, кроме собственно ободритских племён, ещё и лютичское племя кессинов. Таким образом, Гамбургский диоцез и был другим, церковным, обозначением ободритского королевства, правители которого нередко владели и всей Нордальбингией, обозначением тех самых территорий, которые Саксон Грамматик называл «страной славян». «Вандальский конец Эйдоры» в таком случае можно понимать как указание на отождествление Саксоном ободритского королевства, «страны славян» с «землями вандалов».

Само по себе отождествление славян и вандалов было с VIII века делом достаточно обычным и особенно часто встречается в хрониках, титулах и грамотах германских народов. Однако общее отождествление всех славян с вандалами можно назвать скорее именно что не характерным для Саксона. Из двух упоминаний вандалов в «Деяниях данов», после критического анализа остаётся лишь одно, но и оно представлено прилагательным, в контексте упоминания ободритской границы. Другими словами, есть основания подозревать отождествление здесь с вандалами не всех славян, а конкретно ободритов. Известно, что датский хронист активно применял в качестве источников северогерманские эпические предания, и потому, не лишним будет обратить внимание на известность народа варинов северогерманским сказаниям. Упоминание варинов с их правителем Биллунгом в Видсиде вызывает внимание тем, что Биллунгом звали и одного из наиболее известных правителей ободритов, связанного с датским королевским домом династическими связями. Также и упоминание Старшей Эддой варинов в нескольких топонимах на юге Балтики любопытно в контексте того, что и у Саксона «вандальский конец Эйдоры» предстаёт именно топонимом. В качестве объяснения этого обстоятельства можно было бы предположить использование Саксоном римской традиции отождествления, но не славян и вандалов, а вандалов и варинов. Уже Плиний Старший указывал на тождественность названий варинов и вандалов, сообщая, что варины были одним из вандальских племён, живших на территории Великой Германии. Этот же римский термин Germania, активно использует и Саксон, применяя его для немцев даже чаще, чем Teutonia и teutoni.

Можно предположить, что осознанное наименование всех подчинявшихся ободритскому правителю племён «славянами» в этом источнике связано с традиционным для «саксонской традиции» названием самого ободритского королевства – «Славия». Учёные Франкской империи использовали для описания соседних славянских земель римскую традицию «Великой Германии» и для этой «франкской традиции» было характерно наименование всех объединённых в ободритском королевстве славянских племён «ободритами». Франкским источникам до X века было известно о территориальном делении ободритского королевства на несколько провинций, управлявшихся подчинёнными королю ободритов князьями более мелкого ранга, что, по всей видимости, соответствовало известному в дальнейшем племенному делению, однако ни в одном из франкских текстов этого периода не передано ни одного из племенных названий. Вместо этого используются термины «провинции» или «области ободритов», а также – «северные» и «восточные ободриты». Такое положение вещей недвусмысленно говорит, что франки воспринимали ободритов как политический субъект, подданных ободритского королевства, и не разделяли этих подданных по этническому происхождению.

Ситуация меняется в середине X века в силу изменения политической обстановки. В первой трети X века королём Восточно-Франкского королевства впервые становится саксонский герцог Генрих Птицелов, которому после нескольких лет войн и череды крупных побед удалось подчинить себе большинство славянских племён современной Германии, в том числе и ободритов в 931 году. Ободритские правители вынуждены были принять христианство и признать верховную власть немецкого короля. После нескольких неудачных попыток восстания, силы ободритов были окончательно сломлены после их поражения на реке Раксе в 955 году. С этого времени в земли ободритов с христианской миссией начинают проникать саксонские проповедники, в их племенных столицах создаются монастыри и епископства. Со второй половины X века начинается и новая традиция немецкого летописания, которую для отличия со старой, «франкской», можно условно назвать «саксонской». В описании славянских земель эта традиция опиралась на данные побывавших здесь саксонских купцов и церковников и передаёт намного более детальную информацию как об именах славянских правителей, так и территориальном и племенном делении. Наиболее важными источниками «саксонской традиции» по истории ободритов можно назвать хронистов Видукинда Корвейского, Титмара Мерзебургского, Адама Бременского, Саксонского Анналиста и Гельмольда. В то время, как Видукинд и Титмар применяют ещё более характерную для «франкской традиции» форму Abdriti (у Титмара также Apodriti, Abotriti), Адам и Гельмольд переходят на написание её через «O» – Obodriti, Obotriti. Вместо старых «франкских» терминов «северные» и «восточные ободриты» эта традиция называет уже конкретные имена ободритских племён – вары, полабы и ободриты. Термин «ободриты» использовался «саксонской традицией» уже в ином смысле – для обозначения не всех славян ободритского королевства, а одного племени, жившего между реками Траве, Эльбой и Варнов, столицей которого был город Мекленбург. Вместо «франкского» термина «ободритов в широком смысле» «саксонская традиция» использовала новый – королевство «Славия» или «Славания». Он известен уже по первым подробным описаниям южнобалтийских земель, оставленных Адамом Бременским: