Согласна на все - Майя Блейк

Внутри Рейеса все сплелось в тугой узел.

– В этом нет нужды. Я знаю, что да.

– Думаешь, это глупо? Недолгие мгновения счастья и последовавшие за этим предательство и боль?

– Жасмин…

– Ты не представляешь, как я мечтала, чтобы мама просто сказала, что любит меня, или не забыла поздравить с днем рождения. Между твоими родителями всегда было все плохо?

Он покачал головой:

– Нет. Но в их любви не было доверия и уважения. Разве это любовь?

Плечи Жасмин опустились. Рейес почувствовал, как его захлестывает паника.

– Но ведь это ни на что не влияет, верно? Ты приняла решение. Нас ждут свадьба и ребенок. У нас все получится, Жасмин.

– Рейес…

Он схватил ее за плечи:

– Мы сделаем это! Ты меня слышишь?

Жасмин приподняла подбородок, слезы на ее ресницах сверкали, как крошечные бриллианты.

– Ты наследный принц и скоро станешь королем, но я устала оттого, что ты командуешь мной.

Она высвободилась и вернулась в гостиную за платьем.

Его грудь словно стиснул обруч.

– Куда ты собираешься в три утра?

– Обратно во дворец, разумеется.

– Нет. Если ты расстроена, давай поговорим сейчас.

На лице Жасмин мелькнуло усталое выражение.

– Даже тебе не все подвластно.

– Ты о чем?

– Мы женимся только ради ребенка. Думаю, мы должны сфокусироваться на этом и не обманывать себя, что когда-нибудь наш брак может стать чем-то большим.

Чем-то большим… Часть его хотела именно этого.

– Жасмин, я не могу дать тебе…

Она затрясла головой:

– Можешь не продолжать. Я не та женщина, которую ты хотел. Пожалуйста, давай вернемся во дворец.

Всю дорогу Рейеса не оставляло ощущение, что он проиграл самое важное сражение в жизни.

Рейес и Жасмин поженились два дня спустя в столичном кафедральном соборе. Церковные колокола зазвонили в полдень, и в честь исторического события были выпущены белые голуби. Как персоналу дворца удалось за такой короткий срок разместить высокопоставленных гостей, Жасмин не понимала.

Впрочем, она пребывала в состоянии некоего онемения.

Этим утром на самолете Рейеса прилетели ее мать и Стивен. Жасмин с трудом удавалось отвечать на вопросы матери и выдерживать ее слезные восклицания по поводу того, как прекрасно она выглядит. Однако она была рада, что они здесь, так как мать и отчим были единственными близкими людьми среди толпы незнакомцев.

Жасмин сидела на заднем сиденье «роллс-ройса». Сопровождавший ее Стивен восхищался роскошью машины. Жасмин рассеянно кивала – она сосредоточилась на том, чтобы ее не стошнило на сногсшибательное платье.

Ей показалось, что они подъехали к церкви слишком быстро.

По бокам голубой ковровой дорожки стояла дюжина десятилетних пажей. Они держали в руках мечи, рукоятки которых были инкрустированы драгоценностями. Пажи олицетворяли собой двенадцать поколений предков Рейеса, правивших Санта-Сиеррой.

Жасмин ухватилась за руку Стивена, когда он повел ее по проходу. Нацепив улыбку, она старалась не обращать внимания на море лиц, смотревших на нее с нескрываемым любопытством.

Свалившееся как снег на голову объявление о свадьбе принца и предполагаемая беременность невесты взорвали средства массовой информации.

– Почти дошли, моя дорогая, – вполголоса проговорил Стивен.

Проход заканчивался помостом, на котором ее ждал Рейес. Он был одет в парадную военную форму и выглядел ослепительнее, чем позволено мужчине.

В ее животе зашелестели крыльями бабочки.

После ночи в летнем домике Жасмин видела его всего несколько минут, и Рейес держался сдержанно и ровно. Он преподнес ей обручальное кольцо, принадлежавшее его бабушке. Это было платиновое кольцо с большим бриллиантом, окруженным бриллиантами поменьше в форме капель.

Рейес спросил, нравится ли оно ей, и после ее кивка отошел.

Молодая женщина не могла избавиться от чувства, что Рейес никогда ее не полюбит, как бы она ни старалась. Снова и снова в памяти всплывало его лицо, когда она брякнула ту фразу в самолете. И он до сих пор не опроверг это утверждение.

Стивен снял ее руку со своего локтя, и Жасмин поняла, что они дошли до алтаря. Глаза отчима были влажными.

– Я так горд, моя дорогая. Так горд, – негромко произнес он. – Я всегда мечтал о такой дочери. Прости, я подвел тебя.

Жасмин догадалась, что он имеет в виду Хоакина.

В горле у нее встал ком, и слезы выступили на глазах.

– Мне совершенно не за что тебя прощать. Совершенно, – прошептала она.

Стивен положил ее руку на затянутую в перчатку руку жениха.

Жасмин взглянула на Рейеса, и сердце ее ухнуло куда-то вниз. По нему нельзя было сказать, что он счастлив. На его лице не было и намека на нежность.

Они обменялись клятвами на испанском и на английском, после чего расписались в церковной книге.

Когда священник предложил Рейесу поцеловать невесту, его губы лишь на мгновение прижались к ее губам, а затем он отступил назад.

Жасмин почувствовала, что ее сердце разбивается. Она полюбила мужчину, который, возможно, никогда ее не полюбит.

Радостные возгласы людей на улице вырвали ее из оцепенения. Рейес помог ей сесть в золоченую карету.

– Улыбайся, дорогая, иначе все решат, что ты на похоронах, а не на собственной свадьбе.

Раздвинув губы в улыбке, Жасмин помахала толпе.

– Последние два дня я тебя почти не видела, – тихо сказала она.

– И не увидишь в ближайшие недели. Я буду очень занят. Ты заметила Мендеса среди гостей?

– Да.

– Он отчаянно желает возобновить переговоры.

Жасмин продолжала махать рукой.

– Как насчет нового совета? Он тебя поддержит?

– Да, этим людям я доверяю. Я не остановлюсь, пока не будет подписан новый договор.

Она кивнула, чувствуя себя несчастной. Сможет ли Рейес когда-нибудь доверять ей настолько, что позволит себе испытывать какие-то чувства?

Вряд ли.

Она опустила руку.

– С тобой все хорошо?

Жасмин резко выдохнула:

– Бывшая заключенная только что стала принцессой. Разве у меня может быть все хорошо?

– Тебе не раз приходилось брать жизнь за рога, – заметил Рейес. – Ты справишься.