От нуля к единице. Как создать стартап, который изменит будущее - Блейк Мастерс

Технари, конечно, имеют право мечтать о том, чтобы забыть о проблеме продаж, а торговцев сослать на другую планету. Каждому из нас хочется думать, что мы полностью контролируем свой разум и приемчики спецов по продажам над нами не властны. Но это не так. Не важно, наемный ли вы работник, хозяин ли бизнеса или инвестор, – у каждого из вас есть свой продукт, который нам надо продать. Это так, даже если ваша компания состоит из вас лично и вашего компьютера. Оглянитесь вокруг! И если вы не увидите ни одного продавца, значит, продавец – вы сами.

Пока традиционные отрасли промышленности пребывали в состоянии застоя, информационные технологии рванулись вперед столь быстро, что сегодня их уже считают синонимом самого понятия «технологии». Сегодня уже полтора миллиарда человек пользуются доступом к сокровищнице знаний человечества с помощью карманных устройств. Производительность любого современного смартфона в десятки тысяч раз больше, чем тех компьютеров, которые когда-то прокладывали астронавтам путь к Луне. И если закон Мура будет действовать по-прежнему, компьютеры завтрашнего дня окажутся еще более мощными.

Уже сегодня они способны побеждать людей в тех видах деятельности, в которых, как мы всегда считали, человеку нет и не может быть равных. В 1997 году сконструированный IBМ компьютер Deep Blue обыграл в шахматы чемпиона мира Гарри Каспарова. В 2011 году другой суперкомпьютер от IBM под названием Watson одержал победу над Кеном Дженнингсом, лучшим игроком за всю историю интеллектуальной телевикторины Jeopardy. Автомобили-роботы компании Google уже сегодня можно увидеть на дорогах Калифорнии. Конечно, Дейлу Эрнхардту-младшему[24] пока не приходится волноваться из-за конкуренции с их стороны, но Guardian от имени миллионов личных водителей и таксистов уже высказывает опасения, что самодвижущиеся автомашины «могут привезти нас прямиком к новой волне безработицы».

Все надеются, что в будущем компьютеры смогут выполнять еще больше обязанностей – настолько больше, что многие задаются вопросом: останется ли через три десятка лет хоть что-нибудь на долю людей? «Компьютерные программы пожирают мир», – утверждает венчурный инвестор Марк Андриссен тоном человека, покорившегося судьбе. Еще один венчурный капиталист, Энди Кесслер, почти ликуя, объясняет: лучший способ добиться продуктивности – «избавиться от людей». Forbes, напротив, явно волнуется, спрашивая читателей: «Сможет ли машина заменить вас?» Похоже, футуристы надеются, что правильный ответ на этот вопрос – «да». Современные луддиты принимают эту перспективу настолько близко к сердцу, что готовы вовсе отказаться от разработки новых технологий. Ни одна из сторон не сомневается в изначальном предположении – что новые, более продвинутые компьютеры с неизбежностью заменят людей на рабочих местах. Между тем это допущение ложно: компьютер – дополнение к человеку, а не замена ему. И лучшие, сильнейшие компании грядущего десятилетия сумеют построить предприниматели, которые будут побуждать людей двигаться вперед, а не выводить их из употребления.

Пятнадцать лет назад американские рабочие переживали из-за перспективы быть смещенными со своих рабочих мест более дешевой рабочей силой из Мексики. Это было обоснованно: один человек вполне способен заменить другого. Сегодня люди вновь опасаются услышать предсказанное когда-то Россом Перо «чавканье гиганта» – но не со стороны фабрик Тихуаны с их дешевой рабочей силой, а откуда-то из Техаса. Американцы боятся технологий ближайшего будущего, полагая, что их появление станет повторением глобализации, обрушившейся на них в недавнем прошлом. Но разница между двумя явлениями разительна: люди конкурируют за рабочие места и ресурсы, меж тем как компьютеры вообще не участвуют в конкурентной борьбе.

В то время как Росс Перо предостерегал против попыток конкурировать с зарубежьем, и Джордж Буш-старший, и Билл Клинтон настойчиво проповедовали идею свободного рынка труда. Поскольку каждый из нас сравнительно силен в какой-то определенной профессии, то теоретически экономика будет максимально способствовать благосостоянию общества, если каждый человек будет работать в сфере, лучше всего соответствующей его способностям, и все люди будут свободно торговать результатами своего труда. Увы, в действительности невозможно заранее предсказать, насколько удачной практикой является подобная свобода труда – по крайней мере, для большинства. Доходы работника максимальны при максимальной же разнице в умениях и навыках – между тем в мире наличествует явно избыточное число людей, готовых за гроши выполнять простые рутинные операции.

Люди конкурируют между собой не только за рабочие места, но и за ресурсы. Американским потребителям выгодно наличие на рынке дешевых игрушек и текстильных изделий из Китая, но при этом им приходится мириться с повышением цен на бензин, который сегодня необходим миллионам китайцев, севших за руль автомобиля. Не важно, едите вы акульи плавники в Шанхае или тортильи с рыбной начинкой в Сан-Диего, – вы все равно нуждаетесь в пище и крыше над головой. При этом никто не согласен довольствоваться минимумом – с развитием процесса глобализации потребности растут. Сегодня миллионы китайских крестьян наконец-то получили возможность наслаждаться гарантированным минимумом еды, необходимой для поддержания жизни, – но им уже этого мало, и они все активнее требуют свинины вместо пустого риса. В высших слоях общества постепенное сближение вкусов и желаний еще заметнее: олигархи от Петербурга до Пхеньяна одинаково сходят с ума по шампанскому Cristal.

Теперь давайте подумаем о том, может ли конкуренция человека и компьютера прийти на смену конкуренции между людьми. С точки зрения предложения, компьютеры отличаются от людей гораздо больше, чем любые два человека – друг от друга. Человек и машина способны качественно выполнять совершенно разные задачи. Люди умеют действовать целенаправленно, строить планы и принимать решения в сложных ситуациях. Обработка больших массивов данных и осознание закономерностей даются нам гораздо хуже. Что касается компьютеров, они наша полная противоположность: они идеальный инструмент для работы с данными, но с трудом принимают элементарные решения, которые без труда даются любому представителю человечества.

Чтобы осознать масштабы этих различий, рассмотрим еще один проект Google, нацеленный на замену людей компьютерами. В 2012 году один из суперкомпьютеров компании попал на первые полосы газет, когда, просканировав 10 миллионов видеороликов на YouTube, научился узнавать кошку в трех случаях из четырех. Это впечатляет – до тех пор, пока мы не вспомним, что четырехлетний малыш делает это совершенно безошибочно. Когда дешевый лэптоп оказывается сильнее лучшего математика в одном типе задач, но при этом четырехлетний ребенок справляется с заданиями другого рода лучше, чем суперкомпьютер с 16 тысячами процессоров, бессмысленно рассуждать, кто сильнее – человек или компьютер. Различия между ними носят принципиальный характер.