Зубы дракона - Майкл Крайтон

Коп отметил самый драгоценный ящик, с зубами бронтозавра, едва различимым X на боку.

– Я собираюсь оставить его здесь, – сказал он, – чтобы привезти за второй заход.

Джонсон ответил, что не понимает: почему не взять ящик сразу?

– Полагаю, шансы на то, что на нас нападут в нашу первую поездку, выше, чем шансы, что вторую половину груза обнаружат здесь, – ответил Коп. – К тому же мы, наверное, сможем найти на Коровьем острове помощников, которые будут защищать нас во время второй поездки.

Их первое путешествие было небогато событиями; они добрались до Коровьего острова ранним вечером и поужинали с разместившимся там отрядом солдат. Марш и его люди отправились вниз по Миссури на предыдущем пароходе, предупредив сперва солдат насчет «головорезов и бродяг Копа», которые могут появиться здесь позже.

Капитан Лоусон засмеялся.

– Думаю, мистер Марш не питает к вашей группе любви, – сказал он.

Коп подтвердил, что так и есть.

Прибытия парохода ждали через два дня, но расписание было ненадежным, особенно в такое позднее время года. Последнюю поездку в лагерь на равнине требовалось совершить завтра. Коп останется на Коровьем острове, заново укладывая окаменелости, готовя их к путешествию на пароходе, а Маленький Ветер и Каравай под присмотром Штернберга утром поведут фургон обратно.

Но рано утром Штернберг проснулся с жестоким приступом малярии – у него начался рецидив. Исаак слишком тревожился насчет индейцев, чтобы вернуться, а Каравай и Маленький Ветер были слишком ненадежны, чтобы отпустить их без присмотра. Встал вопрос: кто возглавит экспедицию.

Джонсон сказал:

– Я возглавлю ее.

То был момент, которого он ждал. Лето на равнинах закалило его, но он всегда находился под присмотром старших и более опытных людей. Он мечтал о шансе проявить себя, и эта короткая поездка показалась ему достойным завершением летних приключений и идеальной возможностью побыть независимым.

Жаба чувствовал то же самое. Он тут же сказал:

– Я тоже поеду.

– Вы не должны отправляться в эту поездку одни, – сказал Коп. – Я не смог найти нам помощников. Солдатами мы не распоряжаемся.

– Мы и не будем одни. Мы будем с Караваем и с Маленьким Ветром.

Коп нахмурился и нервно постучал пальцами по своему альбому.

– Пожалуйста, профессор! Важно, чтобы вы заново уложили окаменелости. С нами все будет в порядке. И пока мы тут стоим и все это обсуждаем, день проходит!

– Ладно, – наконец проговорил Коп. – Это противоречит моему благоразумию, но… Ладно.

Радостные Джонсон и Жаба уехали в семь утра вместе с Караваем и Маленьким Ветром, которые правили фургоном.

Коп приводил в порядок деревянные ящики с окаменелостями, заново укладывая те, что были уложены недостаточно надежно, чтобы вынести грубое обращение пароходных грузчиков.

Исаак присматривал за Штернбергом, который большую часть времени бредил; студент заварил ему чай из ивовой коры, который, по его словам, помогал от лихорадки.

Мортон ассистировал Копу.

Шесть-семь других пассажиров тоже ожидали парохода на Коровьем острове. Среди них были фермер-мормон по фамилии Трэвис и его юный сын. Они явились в Монтану, чтобы принести свою веру поселенцам, но не преуспели в этом и пребывали в дурном расположении духа.

– Что у вас в ящиках? – спросил Трэвис.

Коп поднял глаза:

– Окаменелые кости.

– Зачем?

– Я их изучаю, – ответил Коп.

Трэвис засмеялся:

– Зачем изучать кости, если вы можете изучать живых животных?

– Это кости вымерших животных.

– Такого не может быть.

– Почему? – спросил Коп.

– Вы богобоязненный человек?

– Да.

– Вы верите в то, что Бог совершенен?

– Да, верю.

Трэвис снова засмеялся:

– Что ж, тогда вы должны признать, что не может быть никаких вымерших животных, потому что всеблагой Господь в своем совершенстве никогда бы не допустил, чтобы род его созданий вымер.

– Почему? – спросил Коп.

– Я вам только что сказал.

У Трэвиса был раздраженный вид.

– Вы просто рассказали мне о своей вере в то, как Бог ведет свои дела. Но что, если Бог достигает совершенства постепенно, отвергая прежних созданий для того, чтобы создать новых?

– Люди могут так поступать, потому что люди несовершенны. Бог так не делает, потому что он совершенен. Было всего одно сотворение мира. Вы думаете, что Бог допустил ошибки во время сотворения?

– Он сотворил человека. Разве вы не сказали только что, что человек несовершенен?

Трэвис зверем уставился на Копа:

– Вы один из тех профессоров. Один из тех образованных дураков, которые отступились от праведности ради кощунства.

Коп был не в настроении вести теологический диспут.

– Лучше быть образованным дураком, чем необразованным дураком, – огрызнулся он.

– Вы делаете работу дьявола, – сказал Трэвис и пнул один из ящиков с окаменелостями.

– Сделаете так еще раз, – предупредил Коп, – и я вышибу вам мозги!

Трэвис пнул другой ящик.

В письме жене Коп рассказывал: «Мне ужасно стыдно за то, что случилось потом, и я не могу найти себе никаких оправданий, если не считать усилий, которые я приложил, чтобы собрать эти окаменелости, их неоценимую стоимость и свое утомление после лета, проведенного на жаре, среди насекомых и жгучей пыли пустошей. Столкнуться с тупым фанатиком было для меня уже чересчур, и мое терпение лопнуло».

Мортон без прикрас описал случившееся: «Без предисловий и предупреждения Коп налетел на того человека, Трэвиса, и избил его до потери сознания. На все ушло не больше минуты, потому что у профессора Копа бойцовский нрав. В промежутках между ударами он говорил: “Как ты смеешь прикасаться к моим окаменелостям! Как ты смеешь!” – а еще презрительно бросал: “Во имя религии!” Драка закончилась, когда солдаты оттащили Копа от бедного мормонского джентльмена, который сказал лишь то, что огромное множество людей во всем мире считали абсолютной и бесспорной истиной».

В 1876 году, несомненно, так и было. Намного раньше в том же веке Томас Джефферсон[52] тщательно скрывал свое мнение, что окаменелости представляют собой останки вымерших существ. Во времена Джефферсона публичная поддержка веры в вымирание считалась ересью. С тех пор настроения изменились – во многих местах, но не везде. В определенных частях Соединенных Штатов поддержка эволюции все еще вызывала полемику.