Один неверный шаг - Харлан Кобен

Ответил Тайлз.

– Все просто, засранец. Ты велишь ей заткнуться, мы сообщаем прессе, что ее подозревают, а она отказывается помочь полиции. – Он мерзко улыбнулся. – И тогда мисс Слотер повезет, если ей доверят рекламировать презервативы.

Небольшая пауза. Это был удар ниже пояса.

– Когда вы в последний раз видели вашего отца, Бренда?

Майрон собрался возразить, но Бренда положила ладонь на его руку, заставив замолчать.

– Девять дней назад.

– При каких обстоятельствах?

– Я была в его квартире.

– Пожалуйста, продолжайте.

– Что продолжать? – перебил Майрон. Правило двадцать шестое любого адвоката: никогда не позволяй задающему вопросы – копу или другому адвокату – войти в ритм. – Вы ее спросили, когда она в последний раз видела отца. Она вам ответила.

– Я спросила, при каких обстоятельствах, – ответила Маклафлин. – Бренда, пожалуйста, расскажи мне, что произошло при этой встрече?

– Вы знаете, что произошло, – сказала Бренда.

Получалось, что Майрон знал меньше детектива.

Морин Маклафлин кивнула.

– У меня есть заверенная жалоба. – Она подтолкнула к Бренде листок бумаги. – Это твоя подпись, Бренда?

– Да.

Майрон взял листок и принялся его бегло читать.

– Здесь точно описаны обстоятельства твоей последней встречи с отцом?

Глаза Бренды потемнели.

– Да.

– Значит, в тот раз, во время вашей последней встречи, твой отец нападал на тебя как физически, так и словесно. Верно?

Майрон сидел молча.

– Он меня толкнул, – сказала Бренда.

– Достаточно сильно для того, чтобы брать постановление суда и ограничить его общение с дочерью, так?

Майрон пытался за всем успевать, но начинал ощущать себя буйком в бурных волнах. Хорас напал на собственную дочь, а теперь убит. Нужно перетянуть разговор в свою сторону.

– Перестаньте терять время впустую, – посоветовал он. Даже на собственный слух его голос казался слабым и неубедительным. – У вас есть бумага, двигайтесь дальше.

– Бренда, пожалуйста, расскажи мне, как отец на тебя напал.

– Он меня толкнул, – повторила она.

– Не скажешь ли почему?

– Нет.

– Это означает, не хочешь? Или не знаешь?

– Нет, не знаю.

– Просто взял и толкнул?

– Да.

– Ты вошла в квартиру, сказала: «Привет, папа!» А он выругался и толкнул тебя. Ты это хочешь сказать?

Бренда пыталась держаться спокойно, но руки ее дрожали. Казалось, она вот-вот развалится на части.

– Хватит, – вмешался Майрон.

Но Маклафлин продолжала гнуть свое.

– Ты хочешь сказать, что твой отец ударил тебя без всякого повода?

– Она ничего не будет говорить, Маклафлин. Отвали.

– Бренда…

– Мы уходим. – Майрон взял Бренду за руку и почти силой заставил встать. Они направились к двери.

– Ты могла бы нам помочь, Бренда, – продолжала Морин. – Это твой последний шанс. Ты переступаешь порог, и мы предъявляем тебе обвинение в убийстве.

Бренда внезапно вышла из охватившего ее транса.

– О чем это вы толкуете?

– Они блефуют, – вмешался Майрон.

– Ты же видишь, как все выглядит? – продолжила Морин. – Твой отец умер уже довольно давно. Могу поспорить, больше недели назад. Ты же умная девушка, Бренда. Сама сообрази. Между вами были разногласия. Вот тут у нас расписаны все твои претензии. Девять дней назад он на тебя напал. Ты пошла в суд, чтобы заставить его держаться подальше. Мы полагаем, что твой отец ослушался этого постановления. У него явно был буйный характер, наверняка он дико на тебя злился, считал, что ты его предала. Ведь так, Бренда?

– Не отвечай, – велел Майрон.

– Позволь мне тебе помочь, Бренда. Твой отец нарушил постановление суда? Он пришел к тебе, так?

Бренда молчала.

– Ты же его дочь. Ты ослушалась отца, публично унизила, вот он и решил тебя проучить. И когда пришел, а ведь он был страшен в гневе, пришел, чтобы снова напасть на тебя, ты не имела выбора. И застрелила его. Это же самооборона, Бренда. Я бы поступила так же. Я все понимаю. Но если ты уйдешь отсюда, Бренда, уже не смогу тебе помочь. Тогда это будет не оправданное, а умышленное убийство. И ничего другого. – Маклафлин взяла Бренду за руку. – Пожалуйста, позволь мне тебе помочь.

В комнате воцарилась тишина. Веснушчатое лицо Маклафлин выражало такое сочувствие, такое дружелюбие, такую озабоченность и доверие, что просто дух захватывало. Майрон кинул беглый взгляд на Тайлза. Тот быстро отвернулся.

Майрону это сильно не понравилось.

Маклафлин изложила очень аккуратную версию. Вполне разумную. Майрон мог понять, почему они в нее верили. Отец с дочерью ссорились. У них есть документальное подтверждение. Постановление суда…

Одну минутку.

Майрон снова повернулся к Тайлзу. Тот упорно избегал встречаться с ним взглядом.

Потом Майрон вспомнил кровь на рубашке. Полицейские не знают об этом, не могут знать…

– Она хочет видеть своего отца, – заявил он.

Все уставились на него.

– Простите?

– Его тело. Мы хотим видеть тело Хораса Слотера.

– В этом нет необходимости, – заторопилась Маклафлин. – Мы его точно опознали по отпечаткам пальцев. Нет никакого повода…

– Вы что, отказываете мисс Слотер в возможности видеть тело ее отца?

Маклафлин слегка сдала назад.

– Разумеется, нет. Но нам хотелось бы, Бренда…

– Мы желаем видеть тело.

– Я разговариваю с Брендой…

– Я ее адвокат. Вы должны обращаться ко мне, детектив.

Морин замолчала. Потом покачала головой и взглянула на Тайлза. Тот пожал плечами.

– Хорошо, – согласилась Маклафлин, – мы вас туда отвезем.

Бергенский анатомический центр напоминал начальную школу. Одноэтажное прямоугольное здание из красного кирпича и предельно неприметное. С другой стороны, чего еще требовать от морга? В зале ожидания стояли пластмассовые, неудобные стулья. Майрон был здесь один раз, вскоре после того, как убили отца Джессики. Воспоминание – не из приятных.

– Пошли, – сказала Маклафлин.

Пока они двигались по коридору, Бренда старалась держаться поближе к Майрону. Он обнял ее за талию. Она прижалась к нему. Он понимал, что действовал на Бренду успокаивающе. Но также понимал, что прикосновение не должно было бы быть настолько приятным.