Свадебный переполох, или Уроки взаимного приручения - Оливия Лейк

Ева расправила нитку кремового жемчуга и аккуратно надела на невесту – вообще, улет! Она не могла поверить, что платье, которое она создала – на бумаге и в 3-d эскизе – сейчас перед ней. Смогла бы она повторить работу Майкла? Сложно сказать. У него многолетний опыт, но в любом случае для нее – это успех!

– Майкл, ты просто золото! – воскликнула Эмили довольно. – Ева, если бы не ты, этого чуда просто не случилось бы! Ты такая умница. Все у тебя в руках горит. Талантище!

– Она права, курочка, – Майкл обнял Еву за плечи. – Ты первый модельер, с кем мне было легко работать!

– Наверное, потому что я не модельер, – улыбнулась она.

– Как раз об этом: ты ведь обожаешь «Прада»?

– Да! – воскликнула Ева, но тут же добавила: – Но и твои вещи очень люблю.

Все рассмеялись, а Майкл благосклонно кивнул: это само собой разумеется!

– Об этом пока никто не знает, но Раф Симонс назначен вторым креативным директором в «Прада».

– Да ну?!

– Мы с Рафом давно дружим, и я порекомендовал ему взять на пробу в Милан одного молодого талантливого дизайнера.

– Кого же? – шепотом выдохнула Ева. Неужели?..

– Тебя, курочка! – воскликнул он, а Эмили обняла ее и поцеловала в щеку.

– Ты знала?! – изумилась Ева.

– Знала, конечно. И очень рада за тебя!

Ева сжала ее руку. Как же ей благодарить ее? Если бы Эмили не заметила ее эскизы, если бы не познакомила с Майклом Вурсом, если бы не поверила в ее талант – ничего бы этого не было. Ева вспомнила Шона и все случайности, все неловкие моменты и тактильные контакты с ним. По-хорошему, это подлость и предательство, пусть не катастрофичное, но все же. Ева мысленно пообещала самой себе, что никогда больше не допустит даже малейшего намека на интимность в отношениях с Шоном. Нет, с Шоном Пристли, клиентом ее агентства.

– Ты подумай, готова ли ты лететь в Милан, отъезд подготовь.

– Конечно-конечно, – Ева тряхнула волосами. – А когда нужно лететь?

– Как раз в начале сентября. Вот, возьми, – Майкл протянул ей визитку. – Позвони Рафу, он в курсе, и сам все расскажет.

– Спасибо, правда. Я так благодарна вам обоим!

Ева не верила, что это происходит с ней, но была счастлива. Почти.

Вечером ей позвонил Натан и пригласил на ужин. Ева была рада: ей ужасно хотелось поделиться с кем-нибудь невероятной новостью. С родителями нельзя, их еще необходимо подготовить к возможному отъезду, или даже переезду за океан. Сару и Рину, особенно, Рину – начальница все-таки – нужно будет тоже сначала прощупать. Ведь Еве придется уволиться, а она, не лукавя и не нахваливая себя, кадр ценный, и приносит агентству хорошие проценты, потому что бюджеты проводимых ею свадеб – очень приличные.

– Хочешь, приезжай ко мне, – пригласила Натана Ева. Одеваться не хотелось, тем более она уже начала делать салат с курицей и поставила в духовку французские булочки. Замороженные, естественно, – не сама тесто делала.

Натан быстро согласился и приехал тоже быстро. Они ели салат, смотрели последний сезон «Игры Престолов». Ева взахлеб делилась новостями.

– Я тебя поздравляю! Это действительно очень круто.

– Ну, а у тебя как дела? – поинтересовалась Ева. Что она все о себе, да о себе.

– Нормально, – Натан взлохматил темные волосы и посмотрел на нее умоляюще: – Намечается уикенд у деда в Принстоне. Меня приглашают вместе с тобой.

– В смысле, со мной?

– Мы же как бы встречаемся, забыла?

– Да помню я, помню, но как-то неожиданно все это.

Ева за этим обтекаемым словом спрятала страх и растерянность. Ехать в Принстон к семье Пристли – это самоубийство. Доминик Пристли заплатил ее матери, чтобы замять скандал и прекратить возможные претензии семьи Кьяри к его внуку. Нет. Нет. И нет!

– Да мы собирались еще в прошлые выходные: дедушка сейчас плохо ходит, а бабушка не оставляет его. Они практически не выбираются в Нью-Йорк, о подготовке к свадьбе узнают только по телефону, но требуют личного отчета. Шон предложил устроить уикенд в Принстоне и взять подруг.

– Что? – не поняла Ева. – Шон? Это он предложил меня пригласить?

– Можно и так сказать: он озвучил, родители поддержали. Теперь не могу отвертеться. Ева, – Натан сложил руки в молящем жесте, – поехали, пожалуйста. Обещаю сделать все, чтобы ты не пожалела!

Ева задумалась, но не о том. Вот, значит, как! Шон хочет заманить ее в родовое гнездо, где он ее уже унижал, чтобы повторить. Чтобы раз и до смерти! Ева воинственно вздернула подбородок: она поедет и навсегда закроет этот вопрос. Она пока не представляла, как это сделает, но сделает обязательно! Там все началось, там и закончится.

– Хорошо, прикрою тебя, только поедем на моей машине, ладно?

– Идет.

– Ну и остановлюсь я у себя дома. А то еще мне с мамой придется объясняться.

В пятницу они выехали в первой половине дня. Все, что можно было успеть до поездки, Ева уладила, остальное распихала на понедельник и вторник. Главное, она позвонила личному помощнику мистера Рафа Симонса и назначила встречу. После нее все решится.

Шон и Эмили выехали еще вчера вечером, а родители уже гостили в доме Доминика Пристли пару дней. В общем, Еву и Натана ждали. Все внимание будет сосредоточено на них.

Особняк на Гаррисон-Стрит был ровно таким, каким она его запомнила, словно время совершенно не властно здесь, даже воздух пах ее юностью. А еще осенью. Август, как первый месяц осени, теплый и ласковый, но уже чувствовалось, что лето умирает: первые листья упали на подстриженные клумбы, а газон устал – хоть сколько его не поливай.

Ева припарковалась у ажурных кованных ворот – заезжать во двор не стала, ей еще домой заскочить надо. Они с Натаном вышли и, переглянувшись, шагнули на враждебную территорию. Нет, для него она, конечно, мирная, но изображать того, кем он не являлся – мало приятного. Ну, а для Евы все очевидно…

Дом утопал в зелени и выглядел очень уютно. Большая терраса, арочный вход, теплый бежевый камень и красная черепичная крыша. В патио, которое Ева разглядела, приблизившись к парадному входу, как раз сейчас сидел Шон и курил кальян.

– Салют! – крикнул Натан, отвлекая от плотских наслаждений – высокий бокал с каким-то хитрым коктейлем и тарелку с сыром они тоже заметили. Шон не спешно убрал ноги с соседнего кресла и стукнул по наушнику в левом ухе.

– Как доехали? – спросил у Натана, но Ева видела, что смотрит он только на нее.

– Отлично, только есть хочется. – Натан схватил с тарелки кусочек сыра.

– Это бабушка не видит, что ты грязными руками ешь, – и снова посмотрел на Еву, пытаясь поймать ее взгляд: – Приветственный коктейль?

– Спасибо, я за рулем, – вежливо отказалась, в первый раз действительно прямо взглянув в его лицо. После последней встречи Ева испытывала противоречивые, смешанные чувства: она ненавидела его, но внутри от этой ненависти все сжималось и ныло от боли.