Путь на эшафот - Виктория Холт

Это сложное положение еще более ухудшалось в связи с недавним событием, имевшим место в Европе, событием неожиданным, страшным и кощунственным, как считал кардинал, которое сильно усложняло дело о разводе. Это был захват и разграбление Рима силами герцога Бурбонского, действовавшего от имени Империи.

Последние несколько лет Уолси ловко жонглировал на арене европейской политики, и сейчас, направляясь в Дартфорд, он спрашивал себя, не его ли хитрости повлияли на ход событий в Европе? Уолси прекрасно знал о существующих разногласиях между Франциском и одним из могущественнейших дворян Франции герцогом Бурбонским. Этот человек, чтобы спасти свою жизнь, был вынужден бежать из страны, но, будучи очень гордым и мужественным джентльменом, не собирался оставаться в изгнании всю свою жизнь. Действительно, долгие годы перед своим побегом он поддерживал тайные отношения с императором Карлом, заклятым врагом Франции, и, оставив свою страну, предложил Карлу объявить войну королю Франции.

И тут Уолси решил, что если герцога тайно снабдить деньгами, он сможет создать армию из своих многочисленных сторонников и стать генералом под командованием короля Англии. При этом никто не должен знать, что Англия играет какую-то роль в этой войне. Таким образом, Англия будет находиться в тайном сговоре с Испанией, действовавшей против Франции. Генрих счел эту мысль гениальной, потому что ослабление Франции и захват этой страны были постоянной мечтой короля Англии. К императору Карлу тайно отправили посла, а король и Уолси с удовольствием обсуждали свой хитрый ход. Франциск, однако, узнал об этих планах и направил в Англию своего тайного посланца – он желал во что бы то ни стало договориться. Результатом этого было то, что небольшая армия герцога Бурбонского, разочарованная и усталая, напрасно ждала помощи от Англии. Просчитывая ситуацию, Уолси не учел отважный характер герцога и расхлябанность французской армии, руководимой Франциском, не слишком умелым в этих делах, который то колебался, то действовал уж слишком решительно. У Павии французские силы были разбиты и короля взяли в плен. В документах французского короля был найден секретный договор, заверенный большой государственной печатью Англии. Таким образом, Франциск оказался пленником императора Карла, а английское двурушничество обнародовано. Франциск чуть не погиб в Мадридской тюрьме, а Карл не очень-то хотел возобновлять свои связи с Англией. Так что этот великолепнейший план, который должен был принести победу Англии, если это можно было назвать победой, провалился.

Это произошло два года назад, но вспоминать об этом все еще было неприятно, так же, как и о неудаче, постигшей Уолси, которому, несмотря на подкупы, не удалось стать Папой. А потом этот новый удар: герцог Бурбонский повел свои войска на Рим. Правда, этот поспешный шаг герцога стоил ему жизни, но его люди продолжали осуществлять дьявольский план: город был захвачен, разграблен, сожжен, священники подверглись оскорблениям, девственницы насилию, словом, священный город стал местом самой ужасной резни в истории. Но куда более неприятным оказалось то, что Папа, который должен был разрешить развод Генриху, находился в качестве пленника императора Карла во дворце Анджелл, а этот Карл являлся племянником той леди, которая была бы ужасно оскорблена предстоящим разводом.

Поэтому нет ничего удивительного, что голова кардинала разламывалась, но, несмотря на это, он был полон разнообразных планов, ибо основным качеством этого человека была его способность выйти из любой невыгодной ситуации победителем. Вот и сейчас ему пришла на ум мысль, которая должна была сделать его более знаменитым и завоевать еще большую любовь короля. Не так давно ему казалось, что тучи застилают яркий свет его славы, однако тучи эти были проходящими, и свет его славы пробивался сквозь них. Он надеялся, что тучи рассеятся, он не сомневался, что так и будет. Папа находился в заключении. Почему бы на это время не ввести должность его заместителя? И кто больше всего подходит для этой должности, если не кардинал Уолси? Конечно, этот заместитель будет благосклонно настроен к просьбе короля Англии о предоставлении ему разрешения на развод.

По дороге кардинал несколько раз останавливался на отдых и наконец прибыл в Кентербери. Он направился в аббатство во главе своей процессии. В своем пышном наряде и в кардинальской шапке он молился за пленного Папу, плакал о нем, при этом думая только о том, как бы сделать так, чтобы он, Уолси, занял место Клементия, разрешил развестись своему королю и женил его на французской принцессе.

Итак, кардинал проследовал во Францию, где был принят с королевскими почестями правящей в то время Луизой Савойской – Франциск отсутствовал – и талантливой сестрой короля Маргаритой Наваррской. Он уверил их, что его король испытывает дружеские чувства к их стране и договорился о женитьбе герцога Орлеанского на дочери английского короля. Он также намекнул на возможность развода короля и его бракосочетание с Рене. Принимали его великолепно и уверили в дружеских чувствах со стороны Франции.

При дворе Англии только и шептались, что о секретном деле короля. Об этом слышала Анна, об этом слышала и сама Катарина. Королева была напугана. Она уделяла большое внимание своим туалетам, надеясь завоевать этим любовь короля. Она полагала, что врачи ошиблись и она еще сможет родить королю наследника. Но настроение у королевы было подавленное, и она нервничала и молилась.

Анна все это знала и очень беспокоилась о королеве. Хотя они были совершенно разными – королева всегда была мрачной и редко смеялась, – Анна испытывала глубокое уважение к своей повелительнице, но не могла следовать ее примеру.

Анна была занята своими мыслями, своими делами. Уайатт преследовал ее, делая ей сумасбродные предложения, а она боялась, что слишком часто и слишком много думает о нем. Она получала от него записочки со стихами, в которых он писал о своей страсти к ней, о своей несчастной женитьбе, о надеждах на будущее, если она будет к нему благосклонна. При дворе болтали, что Анна наполовину француженка. По характеру это было действительно так. Она была легкомысленной, сентиментальной, обожала, когда ею восхищались. Но вместе с тем она была очень практичной. Если бы Уайатт был свободен, она с удовольствием выслушивала бы его. А сейчас, признавшись ему в любви, но одновременно заверив в том, что его планы неосуществимы, она не могла окончательно с ним порвать. Она искала его, всегда была рада с ним встретиться, поболтать. Она очень часто с ним общалась в компании своего кузена Серрея и своего брата Джорджа, что обеспечивало ей возможность соблюдать правила приличия. Они были самой веселой и блестящей четверкой при дворе, родственные связи лишь крепили их дружбу. Анна приятно проводила время в кругу друзей, порхала, как бабочка под лучами солнца, хотя вечерняя прохлада уже чувствовалась в воздухе.

Готовясь к банкету, который намечали в Гринвиче в честь отъезжавших французских послов, Анна думала об Уайатте. Этот банкет должен был быть великолепным, очень пышным и стать проявлением дружбы в отношении новых союзников. Их прекрасно принимал в Хэмптоне кардинал, вернувшийся недавно из Франции. Кардинал устроил такой великолепный прием, что король, несколько возмущенный тем, что один из его подданных смог устроить прием, достойный только королей, решил превзойти его по великолепию.