Кофейные истории - Софья Ролдугина

– Настоящее безумие уродливо, – ответила я, не колеблясь ни секунды. Отстраненно-спокойное, сосредоточенное лицо сумасшедшего парикмахера возникло передо мной как наяву, и по спине пробежали мурашки. – Безумцы производят впечатление тяжело больных людей. В их присутствии все ваше существо пробирает суеверный страх… Не удивляюсь тому, что прежде сумасшедших считали одержимыми злыми духами.

Над столом повисло тягостное молчание. Только Кристиан и Даниэль оживились – истории о мистических явлениях и существах всегда были им по нраву.

– Оставим эту мрачную тему, – произнесла решительно Абигейл. – Я прикажу подавать кофе. Он, конечно, не так хорош, как в «Старом гнезде», леди Виржиния, однако и не совсем плох тоже. К слову, – оживилась вдруг она; ее лицо озарилось предвкушением. – Может, вы подскажете, какой кофе следует заказать к празднику? Сорт, специи… Не поздно переменить еще детали праздничного меню.

– Разумеется, я укажу вам самые подобающие случаю сорта, – с готовностью откликнулась я, переходя на более безопасную тему. – К примеру, «винный» кофе – у него богатый вкус, а уж аромат…

Далее разговор свернул снова на грядущее торжество, затем – на моду и наряды… Круг завершился.

После завтрака леди Абигейл предложила мне прогулку по оранжерее, расположенной во внутреннем дворике замка, в дальнем углу сада. Там покойный лорд Дагворт собрал богатейшую коллекцию экзотических растений – куда там садам Романии! Конечно, рядом с экзотикой преспокойно сосуществовали и традиционные апельсины, и чуть менее известные ананасы, но большую часть цветов смог опознать бы разве что профессор из Истонского колледжа.

– Как вам мои сыновья? – издалека начала леди Абигейл, широко обмахиваясь веером.

В оранжерее было душновато, да еще воздух весь словно насквозь пропитался сладким ароматом с ноткой гнильцы. Если бы я не привыкла к безумной смеси запахов на кухне «Старого гнезда», то наверняка бы ощутила дурноту.

– Прекрасные мальчики… уже юноши, – совершенно искренне ответила я. – И, кажется, вполне самостоятельные, леди Абигейл.

– Ах, надеюсь, – с несвойственной ей меланхолией вздохнула она. – И мы здесь одни, Виржиния, можно пока оставить великосветские реверансы. Просто Абигейл, как раньше.

Мы помолчали.

– Вас что-то тревожит, Абигейл? – спросила я, когда мы поравнялись с роскошной густо-красной орхидеей под стеклянной крышкой. Лепестки ее были похожи на сырое мясо. – Мне показалось, что вы чем-то обеспокоены.

– Я почти не сплю, Виржиния, – призналась она неожиданно. – Благодарение небесам, что люди изобрели примочки и косметику, иначе ходить мне с синяками вокруг глаз, как будто ночной прачке. Все время думаю о смерти и о том, справятся ли мои мальчики, если что-нибудь со мной случится. По законам вступить во владение поместьем они смогут только к двадцати годам, а до тех пор заниматься делами будет опекун. В последней воле я указала таковым своего двоюродного брата, виконта Хаттема, он порядочный человек. Но ведь есть еще и родственники моего покойного Стефана, а тем палец в рот не клади. Если что случится со мной, ты проследишь, чтобы с мальчиками все было в порядке? – вдруг обернулась она ко мне, сжимая в пальцах веер так, что он, казалось, вот-вот сломается. – С твоими связями, близостью к семье Его Величества, с помощью лорда Рокпорта, наконец…

– Что за глупости вы говорите, Абигейл! – в ужасе перебила ее я и, едва сумев выровнять дыхание, зачастила: – Конечно, я помогу, но всем сердцем желаю, чтобы помощь не понадобилась! Абигейл, у вас в роду одни долгожители, взять хотя бы старую леди Маргрет, которая прожила почти до ста лет! Почему вы решили, что вашему здоровью что-то угрожает?

Герцогиня в задумчивости раскрыла веер, а затем медленно его сложила, словно четки, перебирая пальцами костяные пластинки.

– Виржиния, дорогая… – Взгляд леди Абигейл стал рассеянным. – Дело в том, что уже три месяца мне приходят письма с угрозами. И если так продолжится, то быстрее, чем любой убийца, меня сведет в могилу собственное сердце.

– О сердце не беспокойтесь, у меня есть на примете прекрасное средство, – машинально ответила я, имея в виду, разумеется, загадочные травяные сборы джипси Зельды. И лишь тогда мой ошарашенный разум осознал в полной мере слова подруги. – Погодите, вы сказали – угрозы? О, святая Роберта!

Леди Абигейл оглянулась и глубоко вздохнула:

– Присядем, дорогая Виржиния. Продолжать этот разговор стоя у меня нет никаких сил. Там, за лиловыми орхидеями, должна быть скамья.

Пройти нужно было всего ничего, но на сиденье герцогиня опустилась так устало, словно до того нам пришлось бежать несколько часов. Грузная Абигейл в светло-розовом платье напоминала сейчас поникшую ветвь сирени, бесформенную и вялую. Что же до меня… Минута, проведенная в молчании и размышлениях, в полной мере вернула мне хладнокровие и способность здраво рассуждать.

– Вы обращались уже в Управление спокойствия, Абигейл? – спросила я по-деловому, чтобы стряхнуть с подруги уныние. – Всего два месяца назад я попала в схожую ситуацию и поэтому понимаю вас как никто другой. Мне не посылали угрожающих писем, но пытались убить, трижды. И в последний раз попытка едва не завершилась удачей. Однако я на собственном опыте убедилась, что Управлению спокойствия вполне можно доверять, – заключила я уверенно и взяла Абигейл за руку. Эллис называл подобные жесты «сокращением дистанции» и утверждал, что это они способствуют успокоению собеседницы и побуждают ее отвечать искренней.

– Конечно, дорогая, после первой же записки. – Абигейл резко раскрыла веер и принялась шумно обмахиваться. Я тут же пожалела, что свой оставила в комнатах: если во время прогулки воздуха мне хватало, но как только мы остановились и уселись под удушающе-ароматные орхидеи, то в ушах зазвенело. – Вы прекрасно понимаете, я думаю, что у леди моего положения это не первое покушение на жизнь. Но раньше-то негодяев ловили сразу. Помню, одного отправили на каторгу, а другого мой покойный Стефан с удовольствием сгноил в тюрьме. А сейчас уже три месяца я только и делаю, что озираюсь по сторонам. В штате прислуги у меня уже столько «гусей», что впору птичник открывать! А толку никакого, совершенно.

– Могу посоветовать вам одного детектива, – после недолгих колебаний произнесла я. – Возможно, его нельзя назвать джентльменом и методы работы у него предполагают изрядную долю риска, но зато и результат появляется быстро.

– Нет уж, увольте, Виржиния, – поморщилась Абигейл. – Больше никаких «гусей», хоть трижды гениальных. Те, кто охраняет меня сейчас, тоже не круглые идиоты. Да и много ли успеет сделать ваш детектив? – В голосе ее появилась вяжущая горечь, как в дешевом, слишком пережаренном кофе. – В последнем письме говорится, что жить мне осталось месяц. Точнее, двадцать восемь дней.

– Это какая-то особая дата? – спросила я.

Решение Абигейл не прибегать к помощи Эллиса мне совсем не понравилось. Конечно, у бесцеремонного детектива было множество недостатков, но работа его приносила видимые результаты, и довольно быстро. По моему скромному мнению, стоило хотя бы спросить у него совета…