Ведь я этого достойна - Сесиль фон Зигесар

— Там на чердаке есть старая коляска. Мы можем пойти и посидеть в ней, — объявила она с полным ртом зубной пасты.

Она ушла в ванную, чтобы сплюнуть, и вернулась назад, протягивая Нейту свою бледную руку:

— Ты идешь?

Нейт встал и взял ее за руку. Его тело возбудилось от травы и гладкой кожи Джорджи. Все, чего он по-настоящему хотел, это целовать ее еще и еще.

— Можно мне поспособствовать своей страсти? — спросил он, находясь под хорошим кайфом.

Джорджи приподняла свою узкую бровь и облизала губы:

— Я бы даже разрешила Тебе залечить мне раны.

Нейт криво улыбнулся, как часто улыбаются обкумаренные чуваки. Кто знал, что эта дурацкая болтовня на курсе реабилитации окажется таким отпадом.

— У меня рука устала, — пожаловалась Дженни Элиз, закончив с ее головой и шеей. — Дорисую остальное завтра.

— Дай посмотреть, — приподнимаясь, попросила Элиз. Ее грудь была такой маленькой, что Дженни невольно уставилась на нее. Они были похожи на те две маленькие картофелины, которые вырастил ее отец, когда однажды летом они снимали дом в Пенсильвании. Маленькие, плотные и бежево-розовые.

— Здорово, — сказала Элиз, искоса взирая на холст. — Но почему лицо зеленое?

Дженни ненавидела, когда люди задавали ей вопросы о творчестве. Она не знала, почему она делала то, что делала. Ей просто так хотелось. А ее отец всегда говорил: «Художник не должен никому ничего объяснять».

— Потому что у меня было зеленое настроение, — ответила она раздраженно.

— Зеленый — мой любимый-цвет, — радостно отозвалась Элиз.

Она натянула водолазку и трусы, оставив лифчик и джинсы на полу.

— Ух ты, у меня тоже такая есть! — взвизгнула Элиз, показывая на толстую книгу в мягком переплете, которая стояла на полке за телевизором. Она подошла к полке и достала книгу.

— Совсем новая. Ты никогда ее не читала? Дженни откусила печенье и прочитала название на корешке: «Это мое тело».

— Отец купил ее мне в прошлом году. Он, наверное, думал, что если я прочитаю ее, то буду знать о сексе все, и ему не придется мне ничего рассказывать. Может быть, и стоило ее полистать.

— Неужели ты никогда не смотрела ее? Кое-что в ней представлено очень даже наглядно.

Дженни об этом ничего не знала. Она сразу отправила книгу на полку за телевизор, где уже стояли и другие подаренные отцом книги, которые она никогда не собиралась читать: «Дышащая комната, или Как жить буддисту творчески», «Секретная семерка Мао: женщины в тени Мао», «Поиски дракона в себе, или В чем состоит твое искусство».

— Что ты имеешь в виду под словом «наглядно»? — заинтересовалась Дженни.

Элиз положила книгу на потертый кожаный диван и села, театрально закинув ногу на ногу.

— Я тебе покажу. — И открыла книгу. Дженни расположилась рядом, наклонившись поближе, чтобы было лучше видно.

Сначала Элиз открыла иллюстрацию, на которой были изображены женщина на четвереньках и лежащий под ней мужчина. Книга была написана в семидесятые годы, с тех пор текст был обновлен, иллюстрации остались прежними. Мужчина был с волосами до плеч и бородой, еще и с бусами. Его член был у нее во рту. Девчонки разразились смехом.

«Ухты!»

— Я же тебе говорила, — сказала Элиз, довольная тем, что именно она обнаружила такое.

— Как жаль, что я раньше этого не видела, — воскликнула Дженни, вырвала книгу у Элиз и пролистала вперед.

— Вот блин! — сказала она, раскрыв рот от удивления. На картине была та же пара, но в другой позиции. Член патлатого парня все еще находился во рту у женщины, только на этот раз она лежала рядом с ним, а ее ноги обхватывали его голову так, что он мог делать то же самое и с ней. Дженни даже не знала этому названия.

— Я думала, это какая-нибудь занудная книга о всякой фигне, типа как следить за циклом. Но это настоящее пособие по сексу для женщин.

— Мне кажется, что-то подобное есть и для подростков, вот та правда скучная. Мать купила мне книгу по ошибке. Поняла это, когда начала читать.

Девушки пристально разглядывали страницы, пока не дошли до раздела «Однополая любовь».

— Это как мисс Крамб, — заметила Дженни, прочитав заголовок. Вступление было длинным и начиналось со слов: «Ваши чувства истинны, и их не нужно игнорировать…» Она слышала, как мимо дома с грохотом проехал снегоочиститель, и подняла глаза, чтобы увидеть сквозь грязное окно гостиной, что снег все еще падает.

— Хочешь попробовать? — спросила Элиз. Дженни вернулась к книге:

— Что?

— Поцеловаться, — почти шепотом ответила подруга.

«Ваши чувства истинны, и их не нужно игнорировать».

Да, но Дженни не испытывала никаких чувств к Элиз. Она ей нравилась, вот и все, но она не находила ее привлекательной. С другой стороны, целоваться с девушкой, в этом что-то было. Она никогда не делала этого раньше, и если бы ей не понравилось, она могла бы представить, что целуется с тем высоким блондинчиком, которого встретила в «Бенделз».

Она закрыла книгу и положила руки на колени. Ее лицо было совсем рядом с лицом Элиз.

— Ну, давай попробуем.

Это было всего лишь экспериментом, чем-то новым в такую скучную снежную ночь.

Элиз наклонилась вперед и обняла Дженни. Она закрыла глаза, и Дженни тоже. Элиз прижалась губами к стиснутому рту подруги. Это совсем не напоминало поцелуй — он был слишком сухим. Скорее похоже на легкое подталкивание или что-то типа того. Элиз откинула голову назад, и обе девушки открыли глаза.

— В книге говорится, что нужно расслабиться и наслаждаться, особенно когда это впервые. Она что, книгу наизусть выучила?

Дженни убрала назад свои волнистые каштановые волосы и глубоко выдохнула через нос. Она нервничала, не понимая почему, но ей было бы легче, если бы Элиз все же была в джинсах.

— Ты не наденешь свои джинсы? — спросила она. — Думаю, мне не удастся расслабиться, пока ты раздета.

Элиз вскочила и натянула джинсы.

— Ну что, так лучше? — спросила она и, не застегивая пуговицы, села на диван.

— Ладно. Давай попробуем еще раз, — взволнованно ответила Дженни. Она закрыла глаза и обняла ее за шею, не пытаясь казаться скромницей.

В конце концов она была художницей, а они позволяли себе много разных выходок.

Когда шоу «Лучше, чем голые» подошло к концу и свечи, выставленные вдоль подиума, были убраны, на стенах, обитых черным бархатом, замелькали красные и синие стробоскопические огни. Диджей Сэсси зарядил французские хаус-ритмы, и клуб «Харрисон» превратился в евродискотеку семидесятых с полуобнаженными моделями, хлещущими шампанское «Кристалл» прямо из бутылок.