Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник) - Патриция Вентворт

Мисс Сильвер кивнула:

– Я готова согласиться с этим в теории. Но недостаточно знаю об уликах, чтобы сказать, какая из этих версий совпала бы с ними.

Лэм откашлялся, требуя внимания.

– Говорите, мистер Леттер ваш клиент. Вы приехали с целью доказать, что он не отравил свою жену?

Мисс Сильвер с потрясенным видом укоризненно произнесла:

– Никак не думала, что придется объяснять вам то, что я совершенно ясно сказала мистеру Леттеру. Я здесь не для того, чтобы доказывать чью-то вину или невиновность. В каждом деле я стараюсь отыскать истину и послужить целям правосудия.

Лэм покраснел.

– Да-да… Я не хотел сказать ничего обидного. Но, видите ли, ваше положение… я вправе попросить вас охарактеризовать его.

– Может, вы сами его охарактеризуете, старший инспектор?

Хотя эти слова были официальными, сопровождавшая их улыбка оказалась на удивление обаятельной. Лэм почувствовал, что с ним советуются, считаются, и успокоился. Цвет его лица снова стал нормальным, и он улыбнулся в ответ:

– Ну, если вы друг семьи, если мистер Леттер очень уважает вас и, естественно, обратился к вам за помощью – и если вы готовы сотрудничать с полицией…

Мисс Сильвер благодарно кивнула.

– Меня бы это вполне устроило.

Фрэнк Эббот прикрыл рот ладонью. Наблюдать, как шеф осторожничает, было нудно. Все обошлось благополучно, но удовольствия это зрелище не доставляло. А Моди, разумеется, оставалась непринужденной – к месту хмурилась, к месту улыбалась.

Фрэнк вновь перевел взгляд на старшего инспектора. Тот произнес:

– Теперь по поводу возможной попытки ввести нас в заблуждение. Мистер Леттер приезжал к вам в прошлую субботу сообщить, что кто-то пытается отравить его жену, но не могло ли это быть уловкой? Что, если он решил избавиться от нее?

– Какой тут мотив?

– Ревность…

Мисс Сильвер кашлянула.

– У него не было причин для ревности до вечера прошлого вторника, когда он застал жену в комнате своего кузена.

Лэм уставился на нее:

– О, вы об этом знаете?

– Да. До тех пор причин для ревности у мистера Леттера не было.

Лэм проницательно посмотрел на нее.

– Так вот, знаем мы только это. Возможно, о многом мы еще не слышали. Или, может, причина тут вовсе не в ревности. Миссис Леттер унаследовала от первого мужа большие деньги. Мы не знаем, много ли оставалось – пока что. Деньги могут отойти к его родственникам, а могут и не отойти. Мистер Леттер говорит, что были какие-то споры по поводу завещания, и стороны полюбовно пришли к соглашению – миссис Леттер и родственники поделили деньги. Мистер Леттер думает, что она получила свою долю безоговорочно, но точно не знает. Говорит, что никогда не заговаривал с женой о деньгах и даже не знает, написала ли она завещание. Мне это показалось ерундой. Я потребовал, чтобы он позвонил ее адвокату. Да, завещание существует, и юристы отправили почтой копию – она должна быть здесь утром. Если Леттер наследует значительную сумму, это может быть мотивом. Возможно, он считает очень ловким ходом приезд к вам с рассказом о чьих-то попытках отравить его супругу, а потом снова разыгрывает заботливого мужа, пьет вместе с женой кофе, чтобы в него никто ничего не добавлял… Ну, что вы об этом думаете?

Мисс Сильвер очень серьезно посмотрела на него.

– Знаете, какая забота у мистера Леттера главная?

Лэм хохотнул:

– Не могу сказать, что да, но, полагаю, вы мне сообщите.

– Да, – подтвердила она. – Он хочет только заверения, что его жена не совершила самоубийства.

Лэм слегка отодвинулся назад вместе со стулом.

– Что-что?

– Мистер Леттер хочет быть уверенным, что его жена не покончила с собой. Его очень гнетет мысль, что она могла это сделать. Если да, он сочтет себя виновным в ее смерти. После сцены в комнате мистера Энтони между женой и мужем образовался полный разрыв. Он два дня не разговаривал с ней. И боится – думаю, отчаянно боится, – что миссис Леттер сознательно приняла морфий.

Лэм ударил кулаком по столу:

– Он хочет от нас доказательства, что ее убил кто-то другой?

Мисс Сильвер кашлянула.

– Не думаю, что он дошел до этого. Мистер Леттер сосредоточен на жуткой мысли, что, возможно, довел ее до самоубийства.

Лэм положил руки на колени и подался вперед.

– Мне его слова недостаточно! Я не говорю, что он виновен, но и не говорю, что невинен. Мотив у него был более сильный, чем у всех остальных, и к тому же имелась наилучшая возможность устроить так, чтобы самому не получить чашку с морфием. То, что вы говорите о его душевном состоянии, может быть правдой, в таком случае он невиновен, и я ему сочувствую. Или же он тот умный преступник, о котором я говорил, и тогда его желание увериться, что жена не совершила самоубийства, вполне может оказаться отвлекающим ходом. – Лэм еще больше отодвинулся со стулом назад и поднялся. – Что ж, сегодня я не смогу вас убедить, и вы не сможете убедить меня. Мы остановимся в гостинице «Булл» в деревне, и если она такая скверная, как мне представляется, я буду рад, когда эта работа завершится. Утешает только одно – эта гостиница не понравится Фрэнку гораздо больше, чем мне! – Инспектор искренне рассмеялся. – Если хотите, он может подняться к вам после ужина и показать все показания, какие мы успели получить. Только никому не говорите об этом.

Мисс Сильвер улыбнулась:

– Это будет очень любезно.

Лэм тепло пожал ей руку.

– Заметьте, у вас есть перед нами преимущество вроде форы. Мы приходим и застаем людей держащимися начеку. В деле об убийстве большинству есть что скрывать – если не о себе, то о других. Они обдумывают каждое слово и не говорят больше, чем необходимо, – за исключением особ вроде Глэдис Марш, которая так полна злобы, что не знает, как ее побыстрее выплеснуть. Но вы появляетесь, как друг. Вы видите их, когда они не думают, что за ними кто-то наблюдает. Они разговаривают с вами естественно, не как с полицейским. Нельзя отрицать, что у вас есть перед нами преимущество, поэтому я готов выйти за переделы дозволенного и сообщить вам все, что нам известно – пока что. Итак, Фрэнк поднимется к вам после ужина, а я увижусь с вами утром. Доброй ночи.

Мисс Сильвер кашлянула.

– Буду очень признательна вам за доверие.

Энтони вышел из дома, чувствуя, что если слегка не развеется, то может не совладать с искушением сослаться на дела и утром первым же поездом уехать в Лондон. Этим желанием он не особенно гордился, но оно ощущалось. Он считал себя вправе отвлечься на полчаса. Где может быть Джулия? Когда все поели, она пошла помочь Элли с мытьем посуды, и больше он ее не видел. После тягостного ужина, во время которого он и мисс Сильвер поддерживали разговор, а бедный Джимми сидел, уставясь в нетронутую тарелку, все разошлись. По общему согласию Минни отправили в постель. Легла она или нет, Энтони не знал. Вид у нее определенно был нездоровый. Эббот, полицейский сержант, пришел к мисс Сильвер. Они уединились в классной комнате, оставив кабинет Джимми, для которого все комнаты, все места были одинаковы: где бы ни находился, он чувствовал себя в страдальческом заключении. Энтони собирался вскоре вернуться к нему. Правда, он мог только разделять одиночество двоюродного брата. Скверное дело.