Тайна дома в деревне - Анна Волжанская

– Неприятная история, Алекс… Олег Крейде когда-то был моим другом. Мы работали вместе и были в весьма хороших отношениях, пока я не накрыл одну шайку, связанную с наркотиками. После этого отношения с Олегом резко изменились, но я, молодой дурак, не придал этому значения… Как и не придал значения тому, что он поспешно забрал мое дело – я наоборот посчитал, что так будет правильнее, ведь он гораздо более опытный следователь. А после… У нас состоялся весьма откровенный разговор, – на губах Александра появилась горькая усмешка от воспоминаний прошлого: – Он получил повышение, а меня поставили перед выбором: либо я уезжаю из Москвы, либо… Либо я сам уже пойду обвиняемым по этому делу.

Александра понимающе посмотрела на него, в ответ задумчиво поиграв коготками по его плечу. Да, иногда на работе происходят такие вещи, что в самом запутанном сериале не придумаешь… Франц ответил ей нежным взглядом, уже коря себя за то, что начал все это рассказывать, и вдруг вспомнил о последнем письме друга, где помимо расследования, он поделился с Александром интересными новостями.

– Но я все же верю, что любое зло бывает наказуемо, Алекс, – с мягкой улыбкой сказал он, ловя немного удивленный взгляд девушки. – Ваши бывшие работодатели никак не ожидали, что их так внезапно проинспектируют и не успели подготовиться, так что, боюсь, что этой самой фирмы больше не существует.

– То есть? – брови Алекс взлетели вверх, а сама она даже поднялась на локте. – В результате проверки…

– И последовавшего за ними административного наказания фирме пришлось выплатить штраф и лишиться всех своих активов. К тому же, дело просочилось в интернет, и клиентов у них больше не стало.

Александра пораженно наклонила голову, обдумывая слова мужчины, и усмехнулась сама себе:

– Надо же… Я бы многое отдала, чтобы посмотреть на лицо этой дряни, которая в мой последний день так куражилась, вызвав меня и пытаясь унизить прямо перед коллегами…

Александр мягко поглаживал ее ручку, слушая задумчивые слова, которые отзывались в его душе новой волной справедливой ярости. Как посмели эти люди так бесчестно поступить с Алекс? Как вообще можно было огорчить этот взгляд, обмануть доверие?..

Алекс задумчиво замолчала, окунувшись в свои воспоминания, не такие еще далекие, и вдруг почувствовала прикосновение губ к своей руке – совсем как в кино, почтительное, трепетное… и влюбленное. Зеленые глаза встретились с голубыми, и с губ Александра сорвался шепот:

– Никогда больше никто не обидит вас, – он накрыл ее ручку своими ладонями и едва заметно сжал, согревая. – Потому что любого я найду и заставлю ответить за это… Потому что я буду рядом.

Алекс мягко, но как-то грустно улыбнулась, проведя рукой по щеке мужчины, и тихо вздохнула:

– Мне было обидно от человеческой подлости. Люди посчитали, что они могут вот так обойтись, оскорбить и вышвырнуть, не считаясь ни с заслугами, ни с законодательством. Эта… Жена директора решила особенно подчеркнуть мой статус и язвительно выговаривала мне за совершенно надуманные провинности. Когда я посмела возразить, что это не так, мне швырнули в лицо какую-то ничтожную сумму – две тысячи за полтора месяца работы… А перед этим меня известили, что такая ленивая бездарность им не нужна, – девушка прикрыла глаза, пытаясь, чтобы ее голос звучал ровно и не дрогнул. – Теперь, оглядываясь назад, я и сама не понимаю, что меня там держало. Наверное, хотела кому-то доказать, что меня так не сломить… Наверное, в большей степени самой себе. Ведь вот так смотришь по сторонам: у многих работа, которая вызывает отвращение, неадекватное начальство, обман с зарплатой… И все терпят, и это считается совершенно нормальным. Вот и я терпела… А потом, тем же вечером, я курила, немного пила и меня пробрал нервный смех – эта особа так себя вела из ревности. Нелепость…

Алекс тихо вздохнула, едва заметно покачал головой и Александр. Даже здесь, в далекой от бурного делового мира Михайловке женщины, собираясь вместе, начинали устраивать друг другу «веселую жизнь». Взять хотя бы ту же самую школу, где все три завуча, на вид весьма почтенные дамы, наперебой прическами и нарядами старались привлечь внимание директора и всякий раз устраивали мелкие пакости друг дружке.

Снова повисла пауза, и в ее тишине было слышно, как равномерно качается маятник в больших настенных часах. Он был почти бесшумный и не требовал механического завода, но все же с едва уловимым тиканьем отсчитывал секунды убегающего вдаль времени. За окном совсем стемнело, и сквозь шорох шин редких машин слышались голоса возвращающихся домой работников фермы и просто праздношатающихся. Александр еще нежнее притянул Алекс к себе, и девушка медленно опустила голову на его плечо, пока он гладил ее спинку, и вся Михайловка казалась ему такой замечательной и уютной деревней, где в общем-то все живут дружной семьей, а если надо вступиться за чью-то честь и достоинство, то и мстят все вместе.

– Зависть – страшная штука, – сказал Александр, коснувшись поцелуем манившей его прядки на виске Алекс, и в ответ она задумчиво водила пальчиком по его руке. – Когда такая красивая, изящная, с тонким умом девушка находится рядом, у каждого мужчины перехватит дыхание. Вот и от вас взгляд не могли отвести мужчины, а коллегам было обидно…

Алекс встретилась с зелеными, слегка смущенными глазами и усмехнулась, едва уловимо покачав головой:

– Я не опускаюсь до интрижек, Александр Константинович. Я хочу доверять человеку и, как и любая, мечтаю о любви… А не искать случайных связей, тем более на работе, тем более – с женатым.

Франц бросил осторожный взгляд на Александру, ее гордый профиль в облаке золотистых непослушных волос и хотел что-то сказать в поддержку, но передумал, почувствовав, что молчание будет куда красноречивее любых слов. Когда их взгляды вновь встретились, девушка уже искренне улыбнулась, слегка сжав ладонь Александра:

– Посмотрим, что принесет нам наше решение… Ну а сейчас пора спать. Доброй ночи, – легкий поцелуй коснулся щеки Франца, вызвав на его лице ответную улыбку, и он, приобняв Алекс, испытывал сладкое осознание того факта, что девушка ему доверяет – или, во всяком случае, начинает доверять. Эта мысль согревала его, сделав сны легкими и приятными, ну а наступившее утро вызвало протест: очень уж не хотелось начинать новый день, который отрывал его, пусть и на время, от любимой.

Степан Карась редко задавал вопросы, но многое подмечал. Исполнительный и очень старательный помощник начальника полиции, казалось, никогда не унывал, всегда был наготове, а порой и выступал с разными дельными предложениями, от рационального использования колхозной солярки, до большого деревенского праздника как борьбы с унынием. Часто Франц смотрел на это скептически, но открытая и бесхитростная душа Степана подкупала, так что подправленные логикой и рациональностью Александра его мысли часто шли в дело и получали свое воплощение.

Последние несколько дней Карась обдумывал, как он называл, оптимизацию мукомольного процесса, а именно – строительство моста через реку к мельнице. Каждый год по весне река разливалась так, что размывала насыпанную плотину, вот и сейчас перебраться на ту сторону реки было проблематично, а строить настоящий мост так никто и не собрался… В это утро Степан набросал несколько мыслей с утра пораньше карандашом на тетрадном листке и решил показать их Александру Константиновичу. Проект, по мнению Карася, был просто прекрасным, дешевым и толковым и, окрыленный своей идеей, он вышел из дома и поспешил сначала в отделение, и, не застав начальника там, в душе порадовался его счастью и отправился к дому Александры Федоровны.