Боевое кредо - Андрей Загорцев

– И я могу перечислить всех военнослужащих нашей бригады, которые своим неустанным трудом, безупречной службой вывели наше соединение в передовые… Люся, мля… положь трубку, не звони, я на плацу выступаю. – Голос командира на несколько секунд стих, но лейтенант за трибуной среагировал вовремя, и он вновь раскатился над притихшей бригадой.

После выступления состоялось прохождение торжественным маршем. И, наконец, показательные выступления. Перед ними командир бригады опять на несколько минут закатил речь, рассказывая о том, как безопасно служить в спецназе, о принимаемых мерах по защите и недопущению, сохранению жизни и здоровья, даже представил офицера, отвечающего за ту самую безопасность.

Над плацем загремела ритмичная музыка. «The Mortal Combat begins» – раздался громовой голос. Ровными рядами на асфальт выбежали рукопашники. Некоторые мамаши и девушки узнали своих сыновей и возлюбленных, украдкой вытерли слезы платочками и радостно завизжали; мужики открыли рты. Спецназовцы начали крутить различные комплексы упражнений с оружием, подбадривая себя дружными слаженными криками.

Комбриг осторожненько отозвал ЗНШ по безопасности военной службы в сторону и поставил задачу тихонечко осмотреть территорию и участки проведения представлений, на предмет «мало ли что». ЗНШ быстренько обежал стадион, протиснулся сквозь толпу и забрался на крышу здания, где были установлены тросовые стапеля. Вэдээсники и бойцы, готовившиеся десантироваться, попытались его прогнать, однако не тут-то было. ЗНШ наорал на всех и лично принялся проверять подвесные системы и тросы, внося еще большую нервозность.

В это время мамашки, окружившие плац, готовы были грохнуться в обморок. Несмотря на все заверения командира бригады, которым можно было бы и поверить, их сыночки грохались сейчас со страшной силой об асфальт, получали удары в различные части тела руками и ногами, да и сами молотили куда ни попадя, со зверскими лицами и криками ломали шеи условным противникам, и было видно, что это занятие им безумно нравится.

Девчонки уже не визжали, а только тихонько охали. Дамы из «Комитета чьих-то там матерей» снимали действо на фотоаппараты и камеры. Голос комбрига гремел на весь плац, перекрывая музыку.

– А сейчас наши разведчики демонстрируют приемы рукопашного боя «один против трех»!

С крыши учебного корпуса раздался истерический крик:

– Вэдэсники, уроды, козлы, я вам припомню, мля…

По натянутым тросам, крепко вцепившись в подвесную систему и болтая ногами, бодро летел ЗНШ. Как говорится, допроверялся. Несмотря на протесты офицеров воздушно-десантной службы, заместитель начальника штаба выдернул из подвесной системы разведчика и начал прыгать на ней, поджимая ноги, проверяя таким образом крепость тросов и лямок, но не удержал равновесия. Офицеры службы не успели и глазом моргнуть, как ЗНШ уже летел над плацем, громко матерясь. Гражданский люд и генералитет ахнули. Лейтенант-двухгодичник, сидя за трибуной, прокомментировал:

– Ёпть, ЗНШ – Бэтман, красавчег…

Комбриг не растерялся:

– Свое мастерство показывает лучший спортсмен, парашютист бригады, он же заместитель начальника штаба по безопасности службы!

Гражданский люд громко захлопал. ЗНШ приземлился на дальнем конце стадиона, прихрамывая, начал искать потерявшуюся при приземлении шапку, одновременно кланяясь публике. К нему подлетела «санитарка», из нее выскочили два разведчика в белых халатах и запихали протестующего ЗНШ вовнутрь.

– Свое мастерство показывают военные медики! – возвестил комбриг.

Выступление рукопашников закончилось.

– А теперь попрошу всех к стадиону. Сейчас вы увидите показательное выступление группы специального назначения в налете!

Толпа, дружно гомоня, кинулась к стадиону, над которым плыла какая-то заунывная музыка. Разведчики, изображавшие то ли боевиков, то ли военнослужащих непонятно какого ваххабитского государства, вели себя соответственно: раскуривали кальян, плясали воинственные танцы, потрясали оружием. Привели пленного, которого с удовольствием начали пытать. Пленный не раскололся, только громко на весь стадион костерил пленивших его хулиганов.

Гражданские одобрительными криками поддерживали мужественного бойца. Несколько поддавших мужиков пытались вылезти и помочь – то ли попытать, то ли освободить бойца. Наконец боевикам надоело мучить несговорчивого разведчика, и они его застрелили, не дав допеть песню «Орленок». При выстреле из груди и спины разведчика брызнул фонтан ярко-красных брызг. Толпа в шоке замерла, готовясь закричать. Комбрига передернуло. Генералы в испуге вытаращили глаза.

И тут загремела бодрая музыка, очень явственно над головами раздался шум вертолетных винтов. Многие, в том числе и генералы, задрали головы. С бешеной пальбой по стапелям летели спецназовцы. Прямо в воздухе отцеплялись, спрыгивали на землю и, перекатываясь, продолжали огонь по врагу. Крови стало еще больше. Толпа уже не могла ничего говорить, многим сделалось дурно. Спустившиеся с неба спецназовцы начали маневр отхода, завлекая боевиков на засадную подгруппу, залегшую заранее и замаскированную маскировочной сетью. И вот противник в зоне поражения огня. Бешеный пулеметный огонь, и все поле стадиона перечертили земляные фонтанчики.

– Боевыми мочат! – заорал кто-то из толпы.

Первыми рухнули на землю генералы.

– Успокойтесь, – загрохотал комбриг, – успокойтесь, используются только холостые…

А вошедшие в раж спецназовцы перешли в наступление. Дымовое облачко окутало вышку. Разведчик, изображавший часового, нырнул вниз. Гранатометчик вскинул к плечу тубус «Мухи».

Ббббаххх!!! – С оглушительным грохотом вырвалась струя газа (из гранатомета!).

Бббба-а-ахх!!! – Разлетелся пополам манекен, забрызгав окружающих всяческими внутренностями и красной тушью.

– Аа-а-а! – в ужасе заорала толпа.

– Полковник, да ты ох…ел! Вы что тут вытворяете! – заорали генералы, вытирая кровавые брызги с шинелей.

После показухи многих слабонервных дамочек пришлось приводить в чувство. Генералов приводили в чувство уже в сауне. Посетители в ужасе покидали расположение бригады.

Лейтенант-двухгодичник счастливо улыбнулся и довольно прогрохотал на всю часть, перепугав спешно покидавших территорию дамочек-«комитетчиц»:

– Да-а, мля, спецназ – это вам не кучка говна!

Дежурный администратор окружной гостиницы КЭЧ лениво зевнула, встала с кресла-кровати и взглянула на часы. Пять утра.

– Игоре-е-е-ек, – протяжно взвыла она.

Нарисовался дежурный дворник с метлой на плече, бодро подбежал к центральному входу, открыл двери и ринулся убирать закрепленную территорию.

Администраторша, проводив дворника подозрительным взглядом, хотела снова рухнуть на кресло-кровать и досмотреть порцию цветных мексиканских снов. Не удалось. Входная дверь центрального входа распахнулась от мощного пинка, и в ярких лучах восходящего летнего солнца в дверном проеме нарисовалась чья-то фигура. Даже до стойки ресепшена доплыл густой аромат перегара.