Мой новый отчим (вне закона) - Даша Литовская

а не отрывают миллиметр за миллиметром. Так нам обоим будет легче. Я ни за что не позволю ему разрушить жизнь ребенка из-за меня. Эта мыль словно червь проникла в мое сознание и не дает покоя, заставляя снова и снова сбрасывать его вызовы. Заставляя меня жить дальше без него.

Снова раздается дверной звонок. Обреченно подпираю голову руками. Я не хочу никого видеть.

Звонят настойчивее, и я все-таки встаю с кровати и на цыпочках пробираюсь в прихожую.

В глубине души закралась надежда. Может быть, это он? Он приехал, и мне стоит только открыть дверь, и у нас снова все будет хорошо? Ухмыляюсь.

В дверь начинают стучать. Удары далеко не вежливые, а скорее настойчивые, будто кто-то точно уверен, что я дома и не открываю лишь из-за своей прихоти. Так оно и есть, конечно, но это еще не значит, что можно тут барабанить и пугать меня. Бедная дверь ходит ходуном под тяжелыми кулаками незваного гостя.

Сердце грохочет, как сумасшедшее, пока я пробираюсь к глазку.

Глава 50. Соня

Соня.

Облегченно выдыхаю!

Господи, и откуда в ней столько силы, так колотить по двери!? Я думала, еще секунду и железный щит просто в щепки разлетится под этими богатырскими кулаками.

— Баб Нин, Вы чего так колотитесь? — добродушно спрашиваю соседку.

Бабушка божий одуванчик уставилась на меня, как баран на новые ворота.

— Вот те на! Сонечка! — женщина бесцеремонно двигает меня плечом и проходит в квартиру. Улыбаюсь, она всегда такой была, сколько я ее помню. — А я-то думала, опять эта ветрогонка пришла, скулит тут мне под стену!

— Это я скулю. — с театральным вздохом признаюсь я и прыскаю со смеху. — Баб Нин, чаю?

Та охотно кивает головой в сером вязаном платочке и проходит на кухню. Или она проходит туда еще раньше, чем я приглашаю?

Накидываю на плечи теплый вязаный кардиган и иду следом. Ставлю чайник. Женщина уже заботливо придвинула к себе поближе вазочку с печеньем и шоколадными конфетами.

— А у меня еще пирог есть. Малиновый. — с улыбкой произношу я. — Давайте по кусочку, а? — я специально ее будто бы уговариваю, хотя и знаю, что это не требуется.

— Так от чего по кусочку то? Можно и больше! Мы с тобой и так красотки, фигуру беречь не надо! Мужики они, знаешь ли, помягче любят! — на этих словах она смешно причмокнула губами.

Уныло оглядываю себя в отражении блестящего кухонного фартука.

— Ну тогда я в пролете, баб Нин. Одни кожа да кости. — развожу руками и разливаю душистый чай по маленьким чашкам.

— Ой, ну у вас ведь мода такая сейчас! Ничего, и на тебя любитель найдется!

Сажусь за стол и мешаю сахар в чашке. Баба Нина кладет уже четвертую ложку и отпивает глоток. Даже не поморщилась.

— Так что ты тут Сонечка делаешь? Я то думала, ты в институте, в столице своей! На каникулы что ль приехала?

Вздыхаю.

— Бросила я институт. Не мое это. На художественный хочу поступать. Тут, в городе.

Баба Нина одобрительно кивает.

— А я всегда говорила, что ты талантище! Развиваться надо! Какой из тебя юрист, ты ж помрешь со скуки там!

Смеюсь.

— Что правда, то правда.

Кусаем малиновый пирог и пару минут молчим, наслаждаясь вкусом.

Я люблю бабу Нину. Да и как можно не любить человека, у которого ты половину своего детства провела? Вика, убегая на гулянки, вечно сплавляла меня на соседку, как ненужный груз. А та заботилась обо мне, всегда пекла вкуснейшие плюшки. Мечтательно прикрываю глаза. До сих пор помню их вкус на языке.

— Новые соседи не сильно шумели, пока нас не было, баб Нин? — заботливо спрашиваю я женщину.

— Какие еще новые соседи? — бабушка удивленно хлопает глазами и даже жевать перестала.

— Которые в нашей квартире жили. Вика сказала, что они слишком шумные были и поэтому она попросила их съехать. Так что квартира свободна и тут теперь снова буду жить я.

— Дак а не было никаких новых соседей. — редкие брови женщины поползли вверх. Она уставилась на меня с внимательным выражением лица, требуя подробных объяснений.

— Вы, наверное, не заметили их? — неуверенно отвечаю я.

— Да как я могла не заметить? Мимо меня и мышь не проскочит! — в голосе гордость. — Говорю ж тебе, не было никаких соседей! Только эта расщеолда таскалась день да через день со своим хахалем! Мимо меня прочешут и не поздороваются даже! — женщина обижено отвернулась к окну и приняла горделивую позу, сложив руки на груди.

-Вика? — мой голос дрогнул. — Вика с хахалем сюда таскалась?

— Ну а кто же еще? Она, мордофиля! Устраивала мне тут концерты своими стонами каждый день! Я в три часа новости по первому смотрю, и они как по часам каждый день сюда являлись! Ясно уж какими непотребствами тут занимались! Стыд, да и только! Тьфу! — женщина наигранно сплюнула и продолжила жевать малиновый пирог.

Во рту пересохло. Делаю большой глоток чая.

Догадки лезут в голову одна за одной. Неужели, пока Артем был занят делами и работой в офисе, она вместо шоппинга и подружек, кувыркалась за его спиной с другим мужчиной?

Ладони холодеют, а в голове будто складывается пазл.

Глава 51. Соня

Соня.

Смотрю на престарелую соседку в упор и пытаюсь переварить услышанное. Можно ли доверять ее словам? Она всегда недолюбливала Вику, но наговаривать на нее… Нет. Баба Нина не стала бы.

— А как выглядел этот мужчина? — осторожно интересуюсь я, откладывая пирог на тарелку. Аппетит уже пропал. От волнения желудок, кажется, перевернулся вверх дном изнутри.

— Да обычный мужик, чего уж там. — махнула рукой. — Хиленький, щупленький. Ничего особенного. — безразлично жмет плечами.

Не похоже на Артёма.

— Брюнет?

— Да неее, белобрысый!

Это не Артем. Вика приходила сюда с другим мужчиной. Волнение нарастает с каждой минутой все больше.

Как она могла!? Злость на девушку заставляет меня стиснуть зубы. Господи! С ней рядом такой мужчина, а она ему изменяет!? Немедленно захотелось подскочить с места и пойти рассказать все ему.

В голову пришла еще одна догадка. Конечно, ее измены не гарантируют того, что отец ребенка не Артем, но все же вероятность есть…

Задумчиво смотрю на бабу Нину, пока та что-то ворчливо рассказывает про неурожай на даче в этом году, и про соседа Петра Сергеевича, который еще ого-го и который строит ей глазки каждый раз, стоит ей выйти за хлебом.

Вежливо улыбаюсь и киваю головой в такт ее словам.

Но мои мысли уже очень