Закон притяжения - Евгения Гордеева

— Ну, ты… — недовольно дёрнул разбитым арбалетом мужичок, — стой спокойно!

Его воинственный вид не внушил мне страха, даже наоборот, взбодрил. Я с интересом смотрела на разбойника, ожидая его дальнейших действий.

— Кошель давай!

Эта просьба заставила меня задуматься. Говрюшка, висевший за правым ухом явно изменил тембр голоса мужика. Кроме того, левым ухом я уловила звук говорящего человека позади себя. Да и арбалетчик рта не раскрывал.

Второй! А где-то рядом может быть и третий, и четвёртый…

Я резко обернулась и во второй раз насладилась видом темечка в чепчике на очередной мужской голове.

— Да у вас тут банда! — восхитилась смелости низкорослых мужиков.

Блеклые, рыжие глаза второго разбойника сверкнули злостью, и он изобразил стремительный выпад, пытаясь достать мою печень грязным кривым ножом. Я продемонстрировала им быстроту своей реакции, отскочив в сторону. Мужики с недоумением разглядывали друг друга, с трудом понимая, куда это я делась? Медленно повернули в мою сторону весьма недовольные лица и снова пошли в наступление.

— Мужики, вам что, здоровье жить мешает? Так я могу подлечить! — весело сообщила упорным грабителям. Убойная доза фенолфталеина была у меня уже наготове. — Только есть одна проблема, зимой лопухи в лесу не растут!

Моя словесная шутка до мужиков, явно, не дошла. Тогда я направила на них шутку алхимическую, свою любимую, но крайне редко используемую, по причине глубокого человеколюбия. Но данные субъекты вызвали во мне приступ мизантропии. За что, собственно, и поплатились. Прошептав формулу, я стала наблюдать за их реакцией на поглощённое снадобье. Такое зрелище мне было доступно впервые. Видимо, радость ожидания слишком отчётливо отразилась на моём лице, чем раздосадовала мужиков.

— Зря радуешься, — прошипел арбалетчик, целясь мне в глаз, — сейчас мы тебя за это зубов лишать будем! — Он душевно улыбнулся собственной шутке, явив мне щербатый гнилой рот.

— Ага, падёжь зубов устроим! — поддержал его обладатель ножа, медленно двигаясь в мою сторону.

Я старалась сохранить безопасное расстояние между нами, пятясь в сторону тракта.

— О! Ребята, тогда я знаю, как вас зовут! — Лица мужиков вытянулись от удивления. В глазах промелькнул страх, опять сменившийся злобой. — Вот ты, — ткнула пальцем в сторону щербатого, — Цинга! А ты, — указала на лоб второго, — Кариес!

— Вот и нет! — радостно возопил тот, которого я нарекла Цингой. — Я — Пьетро, а он — Якобо!

— Ты придурок, — прошипел Якобо.

Категорически согласна с ним! Мало того, что мой, почти тёзка, вышел на опасное дело со сломанным арбалетом. Даже я сразу поняла, что последний раз этот агрегат стрелял во времена его дедушки, а то и ещё раньше. Так теперь я имена своих обидчиков знала. Правда, это мы ещё посмотрим, кто кого в итоге больше обидит. Моя микстура уже делает своё очистительно дело!

— А что здесь происходит? — подал голос мой хранитель, неизвестно где пропадавший всё то время, что я тесно общалась с местным населением.

— Не лезь, Гораций! Я сама справлюсь!

Услышав мужской голос, разговаривающий на незнакомом языке, мои мужики затравленно заозирались, никого не обнаружили, скукожились и стали ещё меньше ростом. Нож в руке Якобо задрожал, выписывая кренделя. Пьетро арбалет вообще опустил. Я расхохоталась от души, рассмотрев то, что он так тщательно скрывал, прикрывая рукой своё оружие. Тетива на дедушкином арбалете отсутствовала, а стрела была привязана к ложу бечёвкой.

В довершении всего кто-то из разбойников разразился боевым залпом, возвестившим о начале газовой атаки, со всеми вытекающими, в прямом смысле этого слова, последствиями. Мой смех перешёл в ржание. Лицо Якобо перекосилось от злобы ещё больше, но попыток потыкать в меня ножом он больше не предпринимал. Пьетро же, бросив бесполезный теперь арбалет, прытко скрылся в кустах, на ходу развязывая штаны.

— Ой-ёй-ёй… — были его последние слова.

— Даже не попрощался, — пожурила я его вслед, утирая слёзы.

— Ведьма! — огрызнулся на меня, оставшийся в одиночестве, Якобо.

— Ведьма, это кто? — проявила я этнографический интерес. Ведь, если в этом мире нет магии, кого тогда тут называют ведьмами?

— Это ты!

— Ошибаешься! Я — Мартина! — назвалась этим именем, повинуясь внутреннему чувству. — А тебе надо тоже кусты искать, — кивнула в сторону скрывшегося Пьетро. — Я вам поровну поделила.

— Встретимся ещё, — буркнул мужик, пряча нож за пояс.

— Встретимся, будешь отзываться на имя Кариес! — заявила в тон ему.

Будет он ещё меня запугивать! Недомерок в чепчике! И что у них тут за мода такая, что даже взрослые мужики носят такие идиотские шапочки? Любопытно, а знать тоже такие носит? Украшенные сапфирами и бриллиантами… и атласным бантиком под подбородком. Я же оборжусь при встрече…

— Мне кто-нибудь объяснит, что это было?

Ух, сколько обиды в голосе хранителя! Без него справилась, от помощи отказалась…

— Поинтересуйся… — заявила флегматично, — у кого-нибудь…

— Петра!

— Меня грабили.

— Тебя или ты? — уточнил Гораций, рассматривая брошенный арбалет. — Какая рухлядь.

— Сначала меня, в конечном счёте, я… Надо уничтожить этот антиквариат, что бы они больше людей им не пугали.

— Лучше возьми с собой. В городе продашь.

— А тащить опять мне? Ну, уж нет!

— Я бы тебе помог, но сама понимаешь…

— Выброшу где-нибудь, — пробубнила недовольно, поднимая разбойничий инвентарь. — Всё самой, всё самой…

Холодное зимнее солнце, изредка выглядывающее из-за туч, позволяло мне проверять направление движения, хотя ноги сами вели меня к Вольфу. По крайней мере, я так думала. Узы крови никогда ещё меня не подводили, и я надеялась… нет, я была уверена, что уже сегодня найду мужа или, хотя бы выйду на его след.

Третий день я шла по странному, неприветливому миру, который был так похож на наш внешне, и который совершенно не соответствовал ему внутренне. Я никогда не задумывалась, как ощущаю тот мир, в котором живу. Но ощущения носили позитивный характер. А здесь я чувствовала сплошные отрицательные эмоции. В милой девушке Мартине преобладал страх и покорность судьбе. В грабителях была только злоба. Возможно, я просто мало ещё общалась с местным населением, но что-то мне подсказывало, что и другие люди не будут сильно отличаться от, уже встреченных мной. Такие выводы нагоняли на меня тоску и уныние. Я сама не заметила, когда в мою душу вползло и обосновалось отчаяние, обычно мне не свойственное.

— Иду третий день… Куда иду? — бормотала я себе под нос недовольно. — Конца и края не видно этому лесу, и дорога эта ведёт в никуда…

Так бывает, когда выполняешь какую-нибудь монотонную работу, то в какой-то момент начинает казаться, что этим занятием ты будешь заниматься до конца жизни, что круг замкнулся, и никакая сила не вырвет тебя цепких лап зацикленного состояния. Вот и мне показалось, что я буду топать по лесу до конца периода полураспада урана, но так и не дойду до этого гафниевого городишки Пьянчо. В довершении всего я не получила ответа на свой Зов, который послала Вольфу автоматически, считая, что направление-то я выбрала правильно. Сначала я в это не поверила, и даже засомневалась, а посылала ли я Зов? Может, только собиралась?… Но, когда вторая попытка дозваться мужа окончилась с тем же результатом, я запаниковала. Третий, и четвёртый, и пятый раз не принесли мне облегчения. Сердце замерло в груди на бесконечно долгие мгновения, а потом ударило в рёбра с такой силой, что я охнула и повалилась на землю.