Таежная кровь - Владимир Топилин

Последний глоток Топ сделал еще глубокой ночью. Где-то в стороне есть еще одна, полная, «полторашка» с водой. Ее хватит надолго. Но, как бы Топ ни искал ее палкой, не слышит желанного глухого звука. Наверно, она отлетела слишком далеко, куда-то в сторону. Но его руки не могут продвинуть «обезьянье оружие» в полной мере. И вода – где-то рядом, у ног.

Но палка так тяжела и неповоротлива, что Топ не может удержать ее на весу в горизонтальном положении продолжительное время и старается толкать легкую, как это было вчера, жердь в нужном направлении по земле. Да вот только жердь почему-то стала «чугунной», как пудовая гиря.

И не только она. Любая вещь, к чему бы Топ ни прикоснулся, имеет значительный вес. Даже часы на резинке, которые у него постоянно находятся на груди, сродни будильнику. И колесико завода, которое Топ пытается завести, но не может провернуть хоть на один оборот.

Топ понимает, что дело в чем-то другом. Мир, в котором он сейчас пребывает, как-то изменился. Сухая палка, когда-то вырубленная им, не могла наполниться влагой и стать «чугунной» за одну ночь. Пластиковая бутылка из-под воды не забита землей. Механические ручные часы не сняты со Спасской башни. Просто, и об этом страшно думать, с ним произошли какие-то перемены. Мышцы рук «налились свинцом».

Цепкие пальцы потеряли гибкость и силу и стали похожи на корявые корни вывернутого кедра. Голова подобна чурке, которую можно сдвинуть только усилием деревенеющих ладоней. Что это значит? Быть может, бессилия от бездействия? Или Топ отлежал плечи настолько, что они не желают повиноваться его воле? А может, это последствия падения?..

Почему в сильном, жилистом теле нет воли к движению? Усталость такая, как будто последнюю неделю он только и делал, что грузил уголь, таскал бревна, лопатил землю, ворочал камни, да так устал от перенапряжения, что не остается хоть каких-то сил думать, что его ожидает впереди. Лишь одна мысль: отдохнуть, поспать два-три часа, а потом… Топ сделает то, что ему надо сделать.

А сделать необходимо много, то, что не смог вчера. Хотя бы перевернуться на бок и проползти десять метров до болотистой лужицы с водой. Напоить организм свежей водой. А потом передвигаться только вперед своим «приходным» следом. В сторону дома, к дороге, по которой он приехал.

Там – люди. Реальные его помощники. Там – надежда, вера на спасение, жизнь, наконец. Но это будет потом. А сейчас спать… Спать. Хоть немного. С полчаса, чтобы восстановить силы для своей дальнейшей борьбы со сложившейся ситуацией.

…Топ опять очнулся. Воздух пропитан пасмурной серостью. Низкое небо плотно запрессовано окислившейся сурьмой. Ближний перевал купается в густом тумане. На разлапистые ветви могучих кедров прилепились комковатые сгустки молочной пены, насквозь пропитанные сыростью. С непроглядной высоты сеет мелкий нудный дождь, как будто мириады мошек толкутся над ним. Хмурая тайга до последней хвоинки пропитана вездесущей водой. Кажется, что нет нигде сухого места. И от этого еще больше хочется пить.

Кругом вода, но не напьешься. Как говорят, видит око, да зуб неймет. Желанная вода – вот она, рядом, гроздьями рясной смородины висит на кустах, склонившихся ветках деревьев, на отяжелевшей, выгнувшейся серпом траве. Только вот как ее собрать, чтобы намочить губы?

Слева, на расстоянии вытянутой руки стоит небольшая мохнатая пихтушка. Топ осторожно подставил ладонь под отяжелевшую ветку, протянул руку, собрал капли, поднес ко рту. Горячим языком стал жадно лизать. «Высушил» мозолистую кожу, протянул руку за новой порцией влаги. И так, раз за разом, движение за движением. Отовсюду, куда только можно дотянуться, бережно собрал со всех веток, травы, палок, скопившуюся влагу. И, может быть, только на некоторое время «затушил пожар» во рту. Через некоторое время мелкий дождик вновь напитает ветки жирными каплями живительной влаги.

Вдохновленный своей выдумкой – собирать дождевые капли в ладонь – Топ немного приободрился. Вода принесет силы, значит, хоть на какое-то время продлит жизнь. Был бы снег, он утолил бы жажду за несколько минут. Как Мересьев, летчик – герой времен Великой Отечественной войны. Он тоже не мог передвигаться на ногах. Утоляя жажду, ел снег, чем продлевал себе существование. Но Мересьев хоть как-то мог двигаться, ползти. Был одет в теплые росомашьи унты, ватные штаны, кожаную, на меху, телогрейку. Поэтому не замерз зимой.

А если бы Топ упал с высоты зимой? Вряд ли смог пролежать в таком положении сутки. Нет, теперь уже больше суток прошло. На часах половина девятого утра. Значит, где-то около тридцати часов. Теплая летняя погода благоприятствует ему. Был бы Мересьев в его положении, вряд ли Борис Полевой написал бы свою знаменитую книгу «Повесть о настоящем человеке». А ведь были же и другие люди, кто зимой попадал в подобное положение: обездвижен, но жив! Но «сладкий, теплый холод» очень быстро усыплял свою жертву. Сколько их, таких, остались бы жить, если бы это случилось летом!

Без всякого сомнения, Мересьев, сохраняя свою жизнь, совершил подвиг. Двигался несмотря на боль. Потому что надо было двигаться. И Топ тоже будет двигаться, чего бы это ни стоило. Двигаться теми частями тела, которые пока повинуются ему: руки, шея, плечи. Как это мало и много! Значит, Топ еще не мертв. Поэтому надо двигаться. Обязательно, несмотря ни на что. Только в движении продолжение существования.

Так что же делать? Ползти. Куда? К дороге. Но для этого надо сначала перевернуться на живот. А чтобы перевернуться, необходимо зацепиться за ветки поваленной пихты. Опять все сначала… Исходная позиция, в которой Топ находился вчера. Старался, пытался, но не смог добиться желаемого результата. Какой-то замкнутый круг. Как соболь в капкане, который хочет вырвать лапу из железных дуг, но не может этого сделать, потому что железо крепче плоти. Как бы ни пытался пойманный зверек, роковые минуты предписаны заранее.

Может быть, придумать другой ход? Но что можно сделать в этой ситуации? Опять же передвигаться вверх или попытаться хоть как-то присесть, чтобы оценить положение. Возможно, это тоже решение. Если Топ присядет, поднимется до вертикального положения, то увидит то, что не может разглядеть лежа. Для начала – хотя бы бутылку с водой.

Эта мысль призвала к действию. Но как приподняться? С помощью палки! Одной из тех, что лежат вокруг. Той, что служит ему «обезьяньим оружием». Вот она – под рукой. Так почему же он не додумался до этого раньше?.. Пусть она тяжелая, но ее не надо поднимать. Об нее можно опереться и приподняться. Оттолкнуться, как на шесте. И все должно получиться.

Какое-то время, просунув палку под мышку, Топ примерялся, из какой точки лучше всего начинать действие, под каким углом держать «шест» и в какую сторону лучше всего толкать. Наконец-то настроился. Сделал первую попытку – тяжело. Не так-то просто оторвать от земли даже плечи слабыми руками. Переставил конец палки в сторону. Несколько легче.

Усилием рук оторвал плечи от земли. Приподнял голову на несколько сантиметров. Но этого оказалось мало, чтобы увидеть ноги. Опять прилег, собрался с духом и что есть силы «взорвался» вверх. На этот раз получилось гораздо лучше, но все же недостаточно, чтобы обнаружить бутылку. Только и получилось, что взглянуть на конечности.