Боевое безумие - Сергей Ли

Седьмой этаж проходили уже с трудом. Сопротивление усилилось, мне даже пришлось пару раз использовать псионические способности. Первый раз оттолкнул телекинезом летящую прямо в нас гранату орков им обратно. Второй раз пришлось использовать щит, когда враг неожиданно зашел к нам фланга.

Восьмой этаж превратился в ад. Бойцы здесь были уже элитными и, чтобы завалить таких, требовалось нанести уже пару прямых попаданий. Даже мои пистолеты уже не могли снимать их с одного выстрела. Здесь первый раз серьёзно зацепило Каландрама, враг неожиданно решил пойти на сближение и в коротком бою на близких дистанциях нашего штурмовика подстрелили. Пистолет пулемёт не пробил нагрудную броню, но зато пробил правую ногу. Наше продвижение сразу же серьёзно замедлилось. На первом же спокойном участке Кальдерон оказал первую помощь и остановил кровотечение, но темп мы потеряли.

На минус девятый этаж мы спустились, уже изрядно уставшие и измотанные. Постоянное напряжение уже сказывалось на всех.

Наверху дела были тоже не сахар. Баз уже погиб, Арни же сражался из последних сил. Его сейчас зажали со всех сторон и методично расстреливали.

Девятый этаж проходили уже под боевой химией. Было жутко кроваво и совершенно безумно. Используя свое превосходство в скорости, я совершал сумасшедшие пируэты, избегая попаданий по себе и ведя смертоносный огонь из обоих своих пистолетов. Ярили бежал рядом со мной, уничтожая врагов своими мечами. Следом хромал Каландрам, ведя прицельный огонь и стараясь нас не зацепить в горячке боя.

В этом сумасшествии даже я умудрился схлопотать два сквозных ранения. Но так как они не мешали двигаться, позволил Кальдерону залепить их пастой и продолжил миссию. Когда мы подошли к последней лестнице, Арни наверху перестал отзываться. Теперь только вопрос времени, когда подкрепление сверху нас догонит и раздавит.

Кальдерона мы потеряли в конце девятого этажа, он просто схлопотал прямое попадание в голову и умер практически мгновенно. Так что на десятый этаж мы попали уже только втроём.

На десятом этаже нас дожидался вражеский командир, с двумя своими лучшими офицерами. Теперь бой распался на три части. Я остался один на один с их главой, ребята разобрали себе его помощников.

Главный орк внушал своими размерами, толщиной брони и габаритами напоминая, скорее, танк, чем простого орка. Его офицеры смотрелись на его фоне значительно бледнее. Один с огромным двуручным мечем сразу пошел в сторону Ярили. Второй, весь обвешанный стрелковым оружием, к Каландраму.

– Какие дерзкие нынче пошли Эльдары. Смогли пробиться через всю мою охрану, это достойно уважения. Столь выдающихся воинов не зазорно разорвать собственными руками, – радостно сообщил он перед началом сражения.

– Смотри, как бы разорвалку тебе не оторвали, – огрызнулся я. И пока позволяла дистанция, выпустил все свои управляемые гранаты, постаравшись, чтобы часть их залетела сзади.

Взрыв получился внушительным, даже других орков, не успевших далеко отойти от своего командира, немного зацепило. Однако, главный орк успел активировать свой кинетический щит и избежать гибели. Я и не рассчитывал на мгновенную победу и сразу же открыл ураганный огонь, после взрыва Щиту требовалось время на перезарядку, чем я максимально и воспользовался, всадив две обоймы в шлем огромному орку. Однако, это лишь заставило потрескаться его забрало.

У парней тоже дела шли не очень и, если Ярили еще держался, Каландрам сдавал по всем позициям. Получив еще два серьёзных ранения, он отчаянно расстреливал своего противника, который также, как и он, был уже серьезно ранен, однако был более свеж и еще полон сил.

Сменив магазины, перешел в ближний бой. Мой противник же поливал всю комнату из скорострельного тяжелого пулемета, чтобы не изображать мишень, мне пришлось очень много двигаться, а для затруднения прицеливания пришлось подойти к нему практически вплотную. Всадив еще одну обойму в шлем орка, поменял оружие. Стрелять практически в упор из снайперской винтовки было для меня в новинку, но, как ни странно, принесло значительно больше пользы. Первое же попадание в шлем главарю осыпало его верхнею защиту. Это заставило его активировать свой щит снова.

К этому времени Каландрам все же прикончил своего противника и внезапно запрыгнул на спину моему противнику, держа перед собой вязанку гранат. Все его тело уже было изрешечено пулями и этот последний рывок он уже сделал практически мертвым. Тряхнуло изрядно. Щит противника снова погас, я сделал свой выстрел. Второй слой защиты также осыпался, обнажая испуганную морду главаря.

В это мгновение мне в спину воткнулся огромный меч. Ярили, разрубленный на две половины, лежал на полу, выпустив из рук свои мечи. Поморщившись, перекинул через плечо свою винтовку и спустил курок. Получив заряд прямо в голову, орк упал замертво, так и не выпустив своего оружия. Мне же пришлось сделать шаг вперёд, чтобы освободиться от воткнутой в меня железяки.

– Ты проиграл! – воскликнул главарь орков, поднимая свой пулемёт.

– Увидимся в аду! – кричу я, выхватывая левой рукой пистолет, и стреляю ему прямо в его жуткую морду. Снаряд входит в его левый глаз и попадает в мозг. Жидкость в голове мгновенно вскипает, и его голова разлетается на куски. В меня же летит очередь их крупнокалиберного пулемёта, разрывая моё многострадальное тело на куски. Падая на землю, слышу далекий гул взрывов, похоже, подкрепление орков добралось до раздевалки. Губы сами собой складываются в злую усмешку.

На этот раз агония длилась несколько меньше по времени, чем в прошлый раз. Видимо, большее время между смертями благотворно сказалось на моей душе.

В этот раз док был немного грустным, мне даже как-то стало сразу не по себе. Видеть вечно жизнерадостного Корнелиуса расстроенным было очень непривычно и тревожно. Быстро оглядел свое тело: вроде все было в порядке. Проснулся я в улучшенном образце, руки, ноги двигались, имплантаты работали хорошо, базы уже были загружены.

– Кори, ты чего такой смурной? – спросил я.

– Рэд, у меня для тебя плохие новости, – как-то подобравшись, сказал Корнелиус.

– Что случилось? – уже не на шутку встревожился я.

– Один из твоего отряда обнулился, – непонятно ответил он.

– Обнулился? Кто? – еще больше недоумевая, спросил я, наконец-то сев в своей капсуле.

– Понимаешь, душа – это очень тонкая и не до конца понятная нам материя. При частом воскрешении проявляется эффект, который мы назвали обнуление. У всех это происходит по-разному, некоторые обнуляются после сотни смертей, другие дотягивают и до двухсот. В определённый момент времени душа не выдерживает и сбрасывает накопившиеся знания и воспоминания, возвращаясь в исходное до воскрешения состояние, – довольно путанно объяснил он.

– То есть в определённый момент я могу проснуться тут, потеряв все свои воспоминания об этом мире, с той памятью, что была у меня в прошлый жизни? – уточнил я.