Маска - Дин Кунц

— Не думаю, что это так ужасно, — возразила Кэрол. — Напротив, будет просто великолепно. Она такая очаровательная девочка.

Хэннапорт долго смотрел на нее, словно разглядывая ее лицо и пытаясь найти ответ в ее глазах.

— В конце концов, — как можно убедительнее продолжила Кэрол, — единственный врач, который может помочь ей избавиться от амнезии, — психиатр, кем, позвольте вам напомнить, я и являюсь. Я не только смогу окружить ее домашней заботой, но и буду интенсивно лечить.

Наконец Хэннапорт улыбнулся.

— На мой взгляд, это необычайно великодушно с вашей стороны, доктор Трейси.

— Так вы походатайствуете за меня перед судом?

— Да. Правда, никогда нельзя с уверенностью сказать, какое решение примет судья. Однако в данном случае, по-моему, трудно не заметить, что это в интересах девочки.

Несколько минут спустя Кэрол из телефона-автомата в вестибюле больницы звонила Полу. Она пересказала ему свой разговор с доктором Хэннапортом, но, прежде чем она успела задать ему главный вопрос, Пол неожиданно спросил ее:

— Ты хочешь приютить Джейн?

— Как ты догадался? — воскликнула удивленная Кэрол.

Он рассмеялся.

— Уж я-то знаю тебя, радость моя. Когда разговор заходит о детях, твое сердце размягчается до консистенции ванильного пудинга.

— Она не будет тебе мешать, — тут же сказала Кэрол. — Она не будет отвлекать тебя от романа. А теперь, поскольку О'Брайен не сможет представить наше заявление раньше конца месяца, двух детей у нас на руках не окажется. В конце концов, может быть, эта задержка с заявлением не случайна — мы позаботимся о Джейн, пока не объявятся ее родственники. Это же только временно, Пол. В самом деле. И мы...

— Ладно, ладно, — ответил он. — Не надо меня упрашивать. Я совсем не возражаю.

— Если ты хочешь приехать сюда, чтобы сначала познакомиться с Джейн, то...

— Нет-нет. Уверен, что она полностью соответствует твоему описанию. Однако не забудь, что ты собиралась где-то через недельку съездить в горы.

— Может быть, она у нас столько и не пробудет. А если и пробудет, то мы, наверное, сможем взять ее с собой, известив об этом суд.

— Когда нам надо быть в суде?

— Не знаю. Возможно, в понедельник или во вторник.

— Я постараюсь вести себя наилучшим образом, — сказал Пол.

— Тебе за ушком почесать?

— Ну что ж. И еще я надену ботинки.

— Не задирай перед судьей носа, — уже улыбаясь, сказала Кэрол.

— Если он своего не задерет.

— Целую тебя, доктор Трейси, — сказала она.

— И я тебя, доктор Трейси.

Когда Кэрол повесила трубку и отошла от телефона-автомата, она чувствовала себя превосходно. Ей даже не действовала на нервы бездарно выкрашенная комната для посетителей.

* * *

В ту ночь в доме Трейси не было ни стука, ни признаков полтергейста, которым пугал Пола мистер Элсгуд. Ничего не произошло и на следующий день, и через день. Странный стук и вибрация прекратились так же необъяснимо, как и начались.

Кэрол перестали мучить ночные кошмары. Она спала крепко и безмятежно. Она вскоре забыла о поблескивавшем серебристом лезвии топора, раскачивавшемся взад-вперед в непонятной пустоте.

Улучшилась и погода. В воскресенье рассеялись тучи. Понедельник был по-летнему ясным.

Во вторник днем, когда Пол с Кэрол были в суде, добиваясь разрешения на временную опеку над Джейн Доу, Грейс Митовски убиралась на кухне. Она как раз закончила протирать верх холодильника, когда раздался телефонный звонок.

— Алло?

Ей никто не ответил.

— Алло? — повторила она.

Едва слышный мужской голос, почти шепот, проговорил:

— Грейс...

— Да?

Слова, доносившиеся из трубки, были невнятны словно звонивший говорил в консервную банку.

— Я не понимаю вас, — сказала она. — Вы можете говорить громче?

Казалось, он пытался, но слова оставались едва различимыми. Голос будто бы долетал откуда-то издалека, из какой-то невероятной бездны.

— Слышно отвратительно, — повторила она. — Говорите громче.

— Грейс, — его голос прозвучал чуть громче. — Грейси... как бы не было слишком поздно. Ты должна... спешить. Останови... не дай этому повториться. — Голос был сухой и ломкий, он то и дело трещал, как сухие осенние листья под ногами. — Уже может быть... слишком... слишком поздно...

Она узнала этот голос и застыла в оцепенении. Ее рука судорожно сжимала трубку, стало трудно дышать.

— Грейси... это не может продолжаться бесконечно. Ты должна... положить этому конец. Защити ее, Грейси. Защити ее...

Голос стих.

В трубке была тишина. Но не такая тишина, которая обычно наступает по окончании разговора. Не было слышно ни шороха, ни треска. Никаких электронных гудков. Тишина была абсолютной, ее не нарушал ни малейший щелчок, ни малейший писк телефонной электроники. Всепоглощающая тишина. Бесконечная.

Грейс положила трубку.

Ее охватила дрожь.

Она подошла к серванту и достала оттуда бутылку шотландского виски, которая всегда стояла у нее там для гостей. Налив себе двойную порцию, она села за кухонный стол.

Но виски не согрело ее. Ее по-прежнему колотил озноб.

Голос, который она узнала по телефону, принадлежал Леонарду. Ее мужу. Он умер восемнадцать лет назад.

Зло не безликий незнакомец, живущий где-то вдалеке.

У Зла вполне пристойное, приветливое лицо с веселыми глазами и простодушной улыбкой. Зло ходит рядом с нами в маске, ничем не выделяясь среди нас.

Книга Печалей

Во вторник, получив разрешение на временную опеку над Джейн Доу, Пол поехал домой работать над своим романом, а Кэрол с девочкой отправились по магазинам. У Джейн не было никакой одежды, за исключением той, в которой она выскочила утром в четверг под колеса «Фольксвагена», и даже на несколько дней ей нужно было много всего. Она чувствовала неловкость из-за того, что Кэрол тратила на нее деньги, и поначалу не признавалась, что ей нравится то или другое.

В конце концов Кэрол сказала:

— Милая, ведь тебе все это необходимо, так что позволь мне позаботиться о тебе таким образом. Хорошо? Так или иначе, я не думаю, что понесу большие убытки. Скорее всего или твои родители, или одно из соответствующих государственных детских учреждений вернут мне эти деньги.