Воланте. Ветер перемен - Алена Волгина

Дийна покачала головой. Потом, спохватившись, сказала вслух:

— Нет.

— Ровно одну. Семьсот брёвен первосортной сосны были проданы для постройки 20-баночной галеры богатому купцу из Венетты. Потом — всё. Вырубку запретили. За тайный вывоз деревьев с Архипелага человека на полжизни сажали в тюрьму. В то же самое время среди священных символов ардиеро, которые мы до сих пор находим на Палмере или Аррибе, появляется значок дерева. Среди более древних петроглифов его не было! Священные леса разрастаются с каждым годом, острова покрываются зелёным ковром из воларовых сосен, которые никто не рубит…

— А через двести лет внезапно происходит извержение на острове Сомбре. И, по счастливой случайности, флайра, произведённого лесами, оказывается как раз достаточно, чтобы поднять в воздух остальные острова. Все, даже Ланферро, на котором сосны почти не росли, так как его горы были слишком низкими для них. В результате мы потеряли лишь один остров — а могли бы потерять все.

— Возникает вопрос: как они догадались? Почему новые правители архипелага вдруг отказались от постройки кораблей и от прежних планов? Почему с какого-то момента воларовые леса вдруг стали считать священными? Сопоставив факты, мои коллеги решили, что, вполне возможно, кто-то из ардиеро, пережив катастрофу, сумел отправиться в прошлое и предупредить соплеменников. Благодаря их усилиям был создан Архипелаг Ветров, на котором мы сейчас и живём. Это было самое масштабное изменение истории, которое нам удалось обнаружить.

От внезапно вспыхнувшей надежды у Дийны даже голова закружилась:

— Значит, Эспиро всё-таки существует!

Она вскочила:

— Если кому-то уже удалось попасть в прошлое, значит, я сделаю это снова! Я отправлюсь на Ланферро и узнаю, что привело к появлению Барьера, и как этого избежать! Тогда всякая опасность для Архипелага исчезнет!

Донья Эстер улыбнулась с грустной миной, говорящей «если бы это было так просто!».

— Я бы не стала воспринимать легенды настолько буквально. Магия ардиеро, следы которой мы можем отыскать в нашем прошлом — это не волшебная палочка, и не набор слов, заучив который, можно каждый раз получать задуманное. Мне кажется, главным в магии всегда была концентрация и распределение усилий. Всё остальное служит лишь средством, чтобы сосредоточиться и направить усилие в нужную точку. Вероятно, ардиеро могли управлять флайром, погружая себя в особое состояние сознания и пропуская через себя энергию островов. Но я не думаю, чтобы кто-то реально мог направить ветер к нужному острову! И тем более не думаю, что волшебный ветер можно где-то запереть!

— Но как же… в книгах же сказано… — Дийна продекламировала по памяти:

«Запертый в каменном саркофаге,

В самом сердце сокровищницы Архипелага,

Дремлет чёрный ветер Эспиро,

Дыхание погибшего острова Сомбре…»

Где ещё может находиться сокровищница знаний Архипелага, как не в Кастильо? Ясно же, что речь здесь идёт о замке! Эспиро наверняка заперт где-то в Архивах, не зря же их так охраняют, что даже мышь не проскочит!

Однако её начальница покачала головой:

— Я была на всех ярусах Библиотеки, вплоть до самого нижнего, но нигде ничего подобного не встречала. Прости.

— Но…

Дийна осеклась. У неё чуть не вырвалось: «Вы же слепая! От вас запросто могли что-то спрятать!» После чуткости и терпения, проявленных Эстер по отношению к ней, это было бы вопиющей грубостью.

— Значит, вы не согласны стать моим тьютором? — понуро спросила она.

Улыбнувшись, доктор Солано безошибочно накрыла её ладонь своей.

— Ну конечно, согласна. Только учиться в колледже довольно сложно, а поступить сюда — ещё сложнее. Ты точно этого хочешь? Приложить столько сил, зная, что твоя мечта попасть в прошлое, вероятно, неосуществима?

Дийна задумалась, потом резко кивнула:

— Да, — твёрдо сказала она. — Да, я хочу здесь учиться.

— Только здесь я смогу понять, что такое флайр, как он действует и как влияет на острова. Только так я сумею помочь Ланферро. Это мой остров! Я за него отвечаю. И мне негде больше искать помощи, кроме как здесь, в Эль Вьенто.

Она стеснялась взглянуть на Эстер, боясь, что та сочтёт её слова слишком глупыми, самонадеянными или напыщенными. Поэтому она не заметила, с каким лицом слушает её доктор Солано. Та смотрела так, будто действительно могла её видеть, и в её светлых глазах вдруг зажглось понимание и тревога.

* * *

Вечером Дийна уже поднялась на крыльцо флигеля, подержалась за ручку двери и… на цыпочках спустилась обратно в сад. Было просто немыслимо сейчас поздороваться с остальными, как ни в чём не бывало, притворяться простушкой, которой вдруг выпал шанс получить хорошую работу, веселиться и изображать оптимизм. После встречи с Сальваторе в её груди словно вырос холодный ком, мешавший дышать.

По привычке она уселась в беседке. Студенты обходили этот уголок стороной. Сеньор Гарра тщательно следил за вишнями, окружавшими поляну, поэтому молодёжь подыскивала для своих развлечений более укромные места. Поздние розы, убаюканные мурлыканьем арфы, дремали, свешиваясь с решётки. Небо куталось в перистую дымку. По деревянным перилам, словно отблески пламени, скользили лучи заходящего солнца.

Когда небо сменило цвет с багряно-розового на синий, стало совсем зябко. Деревья словно растаяли в сумерках, и уже нельзя было разглядеть четкую вязь листвы на фоне облаков. Среди вишен с мерцающими, бледными стволами вдруг послышался шорох. «Хоть бы меня не заметили!» — мысленно взмолилась Дийна. Хватит с неё откровенностей на сегодня. Если Саина явится её утешать, она просто расплачется, после чего навек приобретёт репутацию девушки с серьёзными эмоциональными трудностями. Вон, Альваро уже и так поглядывает на неё с подозрением!

Шорох приблизился, и на скамью рядом с ней плюхнулся алагато, растёкшись шерстяной лужей. Его глаза в темноте довольно светились: «Ага, хорошо спряталась, но я тебя всё-таки отыскал!» Дийна улыбнулась, погладив его по загривку. Баррига был просто невыносим, когда его одолевала жажда вещизма, но в качестве молчаливого утешителя неожиданно оказался хорош.

Они оба насторожились, услышав чьи-то уверенные шаги на тропинке. Кто-то шёл через сад. Фонари здесь не горели, и в темноте Дийна узнала де Мельгара не по лицу или одежде, а, скорее, по плавной текучести движений. Узнав его, она отвернулась. Её утренняя злость прошла, сменившись опустошением. В каком-то смысле иметь дело с Альваро сейчас было даже проще — он, по крайней мере, не кинется её утешать.

Он и не стал заходить в беседку. Просто перегнулся через перила, молча положил ключ ей на колени и ушёл. Тот самый ключ от лодочного сарая, уже никому не нужный… Дийна долго сидела, водя по нему пальцем, пока холодный металл не согрелся от её рук.

К её ноге прижимался тёплый бок алагато, над головой мурлыкала арфа, и розы что-то утешающе шептали ей в такт.