Кофе еще не остыл. Новые истории из волшебного кафе - Тосикадзу Кавагути

– Мики, пожалуйста, говори на нормальном японском языке, – велел Нагаре, которому уже надоело ее поведение. Но Мики шикнула на него и погрозила пальцем.

– Это невозможно, moi не японка, – ответила она.

Нагаре преувеличенно строго нахмурился, словно ожидал такого ответа.

– Ох, как жаль! По правилам кофейни только японка может подавать особенный кофе.

– Шучу-шучу! Я японка! – воскликнула Мики и по-хулигански затопала ногами.

– Да, мы все об этом знаем, – с легким раздражением ответил Нагаре. – Поторопись-ка и все приготовь.

Он махнул ей рукой в сторону кухни.

– Хорошо, – с энтузиазмом ответила Мики и поспешно ушла.

Все это время Казу тихо стояла с отстраненным видом. Со стороны казалось, что происходящее ее совершенно не волнует.

– Казу, помоги ей, пожалуйста, – попросил Нагаре.

– Да, конечно, – откликнулась Казу. Она с извиняющимся видом поклонилась Киоши и молча исчезла на кухне.

Нагаре посмотрел ей вслед, а затем повернулся к старому детективу.

– Простите, пожалуйста, – извинился он за суету, которую устроила Мики, когда Киоши сказал, что хочет повстречаться со своей покойной женой. Но Киоши все это совершенно не смутило. Ему даже показалась забавной и по-домашнему теплой эта перепалка между Мики и Нагаре. Кроме того, он был счастлив, что сможет вернуться в прошлое. Его сердце колотилось от нетерпения.

Киоши посмотрел на опустевший стул.

– Мне никогда и в голову не приходило, что именно Мики будет наливать мне этот кофе, – сказал он.

– На прошлой неделе ей исполнилось семь, – ответил Нагаре, глядя в сторону кухни.

– Ах вот оно что, – произнес Киоши, вдруг вспомнив об этом.

Та, что наливает этот особенный кофе, должна быть не только женщиной из семьи Токита. Она обязана быть старше семи лет. Казу ему как-то рассказывала об этом условии. Но тогда Киоши не придал этому особого значения и тут же забыл.

Он снова посмотрел на тот стул, сидя на котором сможет перенестись назад во времени. Киоши подошел к нему, словно его что-то туда притягивало.

«Я возвращаюсь в прошлое».

От этой мысли у него стало горячо в груди. Он посмотрел на Нагаре.

– Идите и садитесь, – поддержал его тот.

Киоши набрал полную грудь воздуха и медленно преодолел оставшееся расстояние. Сердце у него билось все чаще. Он сел на стул и вынул из портфеля подарок.

– Киоши, – позвал его Нагаре, останавливаясь рядом и бросая взгляды в сторону кухни.

– Да, что такое? – спросил Киоши, поднимая голову.

Нагаре нагнулся к нему и прошептал на ухо, словно делясь секретом:

– Дело в том, что Мики будет подавать кофе в первый раз. Думаю, она перестарается. Наверное, прочтет вам целую лекцию о правилах. Я прошу прощения, но не могли бы вы с пониманием отнестись к этому и немного потерпеть?

Киоши прекрасно понимал просьбу Нагаре, ведь тот был отцом.

– Да, конечно, – улыбнулся ему Киоши.

Через минуту с кухни вернулась Мики и засеменила к ним. На ней не было галстука-бабочки и фартука сомелье, которые носила Казу, когда подавала кофе. Зато она нарядилась в свое любимое платье цвета вишневых лепестков и винно-красный фартук. Это был фартук ее матери Кей, который Нагаре подогнал Мики по размеру.

Девочка несла поднос с серебряным кофейником и белой чашечкой, и тот дрожал в ее руках. Мики шла, слегка подпрыгивая, отчего чашка дребезжала на блюдце.

Казу стояла у входа на кухню, наблюдая за девочкой. Когда Мики подошла к Киоши, Нагаре заговорил.

– Мики, с этого момента ты вместо Казу станешь подавать кофе посетителям, которые будут сидеть на этом стуле. Желаешь ли ты делать это?

Он говорил с благоговением.

«Вот и настал этот день».

Его невинная крошка будет выполнять эту особую роль. У него было такое серьезное лицо, как будто он выдавал дочь замуж. А Мики, кажется, не заметила, в каком он настроении. Все ее внимание было приковано к чашке и кофейнику, которые она изо всех сил старалась не уронить.

– А? Что? – нетерпеливо переспросила Мики. Пока что она не понимала ни чувств Нагаре, ни важности того задания, которое выполняла.

Видя, как она изо всех сил старается правильно подать кофе, Нагаре осознал, что она еще совсем ребенок, и почувствовал себя счастливым.

– Ничего, все в порядке, – пробормотал он со вздохом, улыбаясь одними глазами. – Продолжай, у тебя хорошо получается.

Но у Мики не было времени разбираться с его комментариями.

– Вы знаете правила?

Мики повернулась к Киоши и приступила к объяснениям. Мужчина вопросительно посмотрел на Нагаре, и тот молча кивнул в ответ. Киоши взглянул на девочку.

– Не могли бы вы объяснить их мне? Я могу взять у вас чашку и поднос, если пожелаете, – ласково ответил он.

Она отвесила глубокий поклон, а затем передала ему поднос. Держа в руке один лишь серебряный кофейник, Мики приступила к объяснениям.

Так как Киоши были известны правила, Мики замолкла уже через пару минут.

Она забыла объяснить ему, что нельзя вставать со стула и еще кое-что, но Нагаре не придал этому значения.

«Он знаком с правилами, так что все будет хорошо», – подумал он.

Похоже, Мики была довольна своим объяснением и с гордой улыбкой повернулась к Нагаре, при этом торжествующе шмыгнув носом.

– Великолепно, – он тут же похвалил ее и поспешно добавил: – Но давай не будем заставлять Киоши ждать!

– Хорошо! – радостно ответила Мики и снова посмотрела на Киоши. – Продолжим?

Раньше, когда кофе подавала Казу, эти слова произносились с серьезным видом, и поэтому казалось, что в кофейне сразу же становилось прохладнее.

Но с Мики было по-другому. Она ласково улыбалась, как мать улыбается своему малышу. Так неожиданно было видеть эту материнскую улыбку на лице семилетней девочки. Если бы люди могли видеть ауру других, то Казу окружал бы бледно-голубой ореол, а Мики – оранжевый. Девочка создавала вокруг себя дружелюбную атмосферу.

От ее улыбки в кофейне словно становилось теплее.

«Ее улыбка похожа на солнечный лучик. Она наполнена светом», – подумал Киоши.

– Да, приступим, – сказал он и кивнул.

– Хорошо, – ответила Мики. – Помните, прежде чем остынет кофе!

Ее голос эхом прокатился по кофейне.

«Громковато», – подумал Нагаре, слегка улыбнувшись.

Мики подняла кофейник высоко над головой, и из него в белоснежную чашку полилась тонкая струйка напитка.

Должно быть, семилетней девочке было тяжело держать полный кофейник так высоко. Она изо всех сил старалась делать это одной рукой, но струйка ходила из стороны в сторону, проливаясь из чашки на блюдце.

Девочка ответственно отнеслась к тому, как подают кофе, но, в отличие от Казу, старалась быть не серьезной,