Заклятые супруги. Золотая мгла - Марина Эльденберт

А ведь и правда стало темнее, только край солнца полыхал над деревьями. Сколько же времени прошло? Пришли мы сюда сразу после обеда, но я же еще ничего толком не прочитала! Даже к Луни с Демоном не наведалась, да и с Луизой как-то неловко получилось, привезла ее сюда и забыла про нее напрочь. Но я ведь и не рассчитывала, что начну копаться в истоках своего брака.

— Нашли, что хотели?

Если бы.

— А что вы хотели, кстати?

Поначалу — совсем другое.

Теперь я хотела узнать, зачем меня выдали замуж. Почему именно за него. Почему раса хэандаме после истории с культом стерта изо всех летописей, точно и не было ее никогда.

— Я распоряжусь насчет ужина.

Подняться я не успела: запястье дернуло острой болью.

Еще раз, сильнее.

И еще.

По руке расползался холод, я стянула перчатку и в немом изумлении воззрилась на браслет: золото померкло, его пронизывали чернильные прожилки, дорожками стекающие на ладонь.

В тишине ночи грохот копыт казался просто оглушающим. Мы с Демоном влетели в Лигенбург, какой-то бродяга шарахнулся в сторону, разразившись проклятиями. Позади осталось городское кладбище, раззявленная пасть проржавевших ворот, трущобы окраин с их разрухой и вонью, полыхающие под мостом огонек костра — прибежища для бездомных. Ветер свистел в ушах, но я ни о чем не могла думать. Запястье заледенело, боли не было, но и золото не возвращалось. Проверить, как оно сейчас, я не могла, но когда выезжала из Мортенхэйма, чернота по-прежнему заливала узор. Мельтешение фонарей и улиц — одна за другой, летящее за нами эхо. Вот он, наш дом — впереди, темные окна, ни признака жизни. Хотя смерти тоже не чувствуется.

Я натянула поводья, спрыгнула, на ходу потрепала Демона по шее.

— Спасибо, милый.

Дверь, разумеется, была заперта, я постучала для начала молотком. Поскольку встречать меня не торопились, постучала кулаками, в сочетании с носком сапога грохот стоял знатный. Наконец-то послышались шаги, открыл мне тот молоденький худющий парень, который помогал Жерому с багажом. Он же занимался уборкой по дому — право-слово, никогда такого не видела, чтобы мужчины выполняли обязанности горничных. Демоны знают что, а не прислуга!

Глаза у него округлились, особенно когда он увидел взмыленного коня, а я быстро прошла в холл.

— Граф дома? — осведомилась светским тоном, будто только что выплыла из экипажа. Мальчишка несколько замешкался, но все же пробормотал:

— Да. Он… наверху.

— Замечательно. Осторожнее с Демоном. Он не особо жалует чужих. — Я вручила ему шляпку и направилась к лестнице, стараясь не сорваться на бег. Достаточно того, что я заявилась домой ночью, без намека на сопровождение, верхом. Да и вряд ли со мной говорили бы таким спокойным тоном, случись что-то серьезное. Или говорили бы? Я на ходу стянула перчатку и увидела, что черные прожилки немного поблекли. Значит, все хорошо? Наверное.

Дверь в спальню была чуть приоткрыта, оттуда доносились негромкие голоса. Гневный — Жерома и хриплый, надтреснутый — Анри. Они стихли, стоило мне подняться на этаж. Пришлось отпрыгнуть в сторону: камердинер, повар или непонятно кто еще вышел в коридор так резво, что чудом не столкнулся со мной. Ниже меня на полголовы, он тем не менее умудрился посмотреть презрительно. В светлых глазах мелькнула жесткая ярость, от которой мне на миг стало не по себе. Губы его искривились, он запустил растопыренную пятерню в светлые волосы с таким видом, точно собирался вырвать клок, что-то пробормотал себе под нос и быстро прошел мимо.

Я же толкнула дверь и вошла. Анри лежал на кровати, посередине, глаза сияли золотом так, что мне стало дурно. На груди клубком свернулся Кошмар, хотя эта самая грудь еле вздымалась. Под головой — несколько подушек, в темноте его лицо выделялось неестественно белым пятном. Я повернула ручку светильника, и комнату озарил неяркий свет. Теперь муж выглядел слегка зеленоватым, под глазами залегли глубокие темные круги, а потрескавшиеся губы напротив были горячечно-красными. Зато волосы слегка потускнели, словно кто-то выжег из них цвет.

— Что с вами случилось?

Я моргнула, чтобы посмотреть на него сквозь грань, — нет, смерти тут не было. Сейчас не было, но она его коснулась — черно-серые прожилки расползались сквозь бесцветный туман кожи и медленно таяли, уступая силе жизни.

— Вопрос в другом. — Несмотря на хриплые нотки, голос его звучал твердо. — Что ты здесь делаешь?

Как это мило! Мне живо расхотелось интересоваться случившимся, а вот желание дать ему затрещину стало непреодолимым.

— Я вернулась домой.

— Глубокой ночью? Так спешила, что не могла подождать до утра?

Теперь он еще и издевается!

— Разумеется. У меня вот… — Я показала браслет, который понемногу — медленно, но верно, наливался пока еще тусклым золотом.

— Вы что, беспокоились за меня? — В глазах его зажегся теплый свет, уголки губ дрогнули.

— Беспокоилась? За вас?! — Я приподняла брови, всем своим видом выражая изумление.

— Значит, не беспокоилась.

— Жаль вас разочаровывать, но нет. — Я пожала плечами. — Просто решила, что вы мне изменяете, а супружеская неверность — основание для развода.

— Неверность?

— Именно. Я же не виновата, что вы нацепили на меня этот браслет.

— Супружескую неверность он не обличает.

Можно подумать, я не знаю. Столько книг перечитала про эти брачные договоры, что до сих пор тошнит. Армалы решались на такой обряд, когда у них все было всерьез. А это означает полное доверие.

— Считайте, что вам повезло.

— Я тебе не изменял и не стану.

— Как жаль.

Взгляд Анри стремительно холодел, точно иней бежал по стеклу, но я вызывающе сложила руки на груди и отвернулась. Всевидящий, да что со мной? Ни капельки я за него не беспокоюсь, просто браслеты нас связывают, и мне не хотелось бы испытывать неприятные ощущения, если его ненароком хватит удар. Умереть мне не грозит, но вот проваляться в болезненной горячке несколько дней — вполне.

— Какого демона ты потащилась в Лигенбург посреди ночи, Тереза?!

— Я с вами живу. К сожалению. Если вы имеете что-то против, завтра же попрошу Мэри собрать вещи.

Анри с силой сжал зубы, на скулах заиграли желваки.

— Вы так и не сказали, что с вами случилось.

— Праздное любопытство?

— Хочу быть уверена, что вы не умрете, пока мы не разведены.

— Не беспокойся, такого удовольствия я тебе не доставлю.

— Вот и славно.

Я подошла к окну, чтобы посмотреть на Демона. Завтра все-таки придется отвести его в городские конюшни, потому что у этой конуры даже намека на внутренний двор нет. Точнее, двор есть, но он общий.