Поцелуй меня на закате - Юлия Бузакина

Чтобы хоть как-то отвлечься, я пялилась в местные новости, но об инциденте у «Эксперта» больше ничего не сообщали.

Потом я пыталась застирать пятна крови на своем сером пальто с помощью найденного в санузле для персонала куска хозяйственного мыла, но кровь въелась в плотную ткань и никак не хотела отстирываться. В итоге я бросила эту затею и вернулась в ординаторскую. Долго прислушивалась к шорохам за окнами, все боялась закрыть глаза. Корила себя за то, что не высплюсь и не смогу сесть за руль. Я не знала, как быть дальше. Не знала, куда нам с Яном ехать. Да и как ехать, если он еще плохо себя чувствует? Машину Сони надо было вернуть в гараж, но возвращаться в город было еще страшнее, чем ночевать в этой больнице.

Предложение Яна грело мое сердце, давало надежду, но оно было совершенно не к месту. Хотела ли я стать его женой? Да, я хотела. Почему-то ни мгновения не сомневалась в своем желании. Это было очень странно и не к месту – так сильно влюбиться в мужчину за несколько дней, но я ничего не могла с собой поделать.

В начале четвертого я забылась тревожным сном на узком диванчике в комнате медперсонала.

Ранним утром больница гудела. Из Москвы прибыли какие-то люди в форме. Они громко разговаривали, интересовались состоянием Яна и даже привезли с собой хирурга.

Спросонья я жутко напугалась. И так задремать на узком диванчике удалось только под утро, а тут такая шумиха! В первый момент мне показалось, что это люди Карпова, а может, и он сам, наконец, напал на след и пожаловал за нами.

– Кто это? – кутаясь в казенное шерстяное одеяло и пытаясь унять дрожь в теле, испуганно спросила у нашего доктора.

Тот, тоже бледный от волнения, тихо пояснил:

– Следственный комитет. Из Москвы прибыли.

– Зачем?!

– Проще спросить, за кем, – тихо произнес в ответ он.

Но договорить не успел: в коридоре появился высокий мужчина в дубленке, статный, уверенный в себе, с сединой на висках, не свойственной его возрасту. Одного взгляда хватило, чтобы понять: он тут за главного.

В руках мужчина держал объемный темный пакет.

– Нина – это вы? – с интересом взглянув на меня, поинтересовался он. Жестко, четко, так, что мне стало не по себе.

– Я… – выдавила из себя едва слышно.

– Отлично! Я – Владимир Игоревич Рожков, на ближайшие сутки – ваш личный ангел-хранитель.

И он сунул мне под нос какое-то удостоверение с кучей печатей.

– Вот, возьмите ваше новое пальто. Теплое. У нас в Москве холодно. Вчера метель была.

– Но я не заказывала пальто… – Я испуганно смотрела на мужчину. – И… и в Москву не собиралась…

– Ян Русланович попросил, чтобы мы доставили вас к его родителям в целости и сохранности. Так что быстро собирайтесь.

Я запаниковала.

– Почему к родителям?! А где Ян?!

– Яна Руслановича вы сейчас не увидите. Его уже забрали наши врачи, машина на пути в Москву. Да вы не волнуйтесь, Нина, вас мы доставим в целости и сохранности. Своих не бросаем, а невест боевых товарищей – тем более.

Он подмигнул мне, и его суровое лицо на миг посветлело.

– Но здесь мой автомобиль! – отшатнулась от него я.

– Автомобиль доставим вместе с вами. Давайте быстрее, мы не можем ждать. У вас пять минут.

Как в бредовом сне, я достала из пакета красивое светлое пальто с капюшоном и широкими рукавами, отороченными норкой, и быстро его надела. Подвязала входящим в комплект светлым поясом и забрала свою сумочку.

Наскоро попрощавшись с оперировавшим Яна доктором, я вышла на порог, где меня ждал все тот же мужчина в дубленке.

– Как размер? Не великовато?.. – Он внимательно осмотрел меня в новом пальто и одобряюще кивнул. – Вам идет, не зря мы вчера ночью центральный универмаг на ноги подняли.

Рожков открыл мне заднюю дверцу черного автомобиля и знаком пригласил сесть.

– Но машина моей сестры… – запаниковала я.

– Давайте ключи. Ее поведет один из моих людей. Будет лучше, если мы повезем вас в бронированном автомобиле. Так будет безопаснее.

– Но опасность разве не миновала?..

– Нина, в вас стреляли! О какой безопасности идет речь?! Садитесь в машину и доверьте ваше авто моим людям. Мы доставим машину в Москву в целости и сохранности.

Я вручила ему ключи, а потом устроилась на заднем сиденье служебного автомобиля и с опаской взглянула на водителя. Тот сохранял невозмутимость. Вскоре Владимир Игоревич Рожков присоединился к нашей компании, и машина тронулась в путь.

– Ну что, Нина, как дорогу коротать будем? – лукаво взглянул на меня он.

– А как надо? – растерялась я.

– Можем в крестики-нолики сыграть. – Рожков развеселился. – Умеете?

– А почему бы и нет?

Он хмыкнул и отвернулся к окну.

– Тепло у вас здесь, на юге, – покачал головой. – У нас снег уже лежит.

Я пожала плечами.

– У нас всегда погоду кидает из стороны в сторону, что в ноябре, что в декабре…

Мы помолчали.

– Скажите, Владимир Игоревич, а вы с Яном по службе знакомы? – не удержалась я. Хоть и суровый, но он начинал мне нравиться.

– Не просто по службе. Мы с ним еще со школы дружили. Потом долго не пересекались, да служба свела. Бисаров – один из лучших правозащитников. Таких адвокатов – один на миллион. Он очень серьезные дела ведет, Нина, но, чтобы в него стреляли, ни разу такого не было! А тут – на тебе! Поехал выяснить, что творится в медцентре, часть которого принадлежит его семье, и получил! Но мы теперь с зачинщика беспредела все спросим! Как только очнется, сразу начнет показания давать! Следственный комитет с него не слезет!

Я тихо вздохнула. Хотелось верить, что все закончится благополучно. Расспрашивать Рожкова о том странном инциденте с машиной Карпова я не стала. Пусть Следственный Комитет разбирается.

До Москвы было далеко, и я лишь надеялась, что к ночи нам удастся преодолеть это расстояние. А еще я все время думала о Яне. Как он там? Думала о Соне и Танюше, но звонить им не решалась: вдруг меня могут отследить? Ведь во всей ситуации осталось так много невыясненных вопросов!

– Скажите, Владимир Игоревич, а у вас есть телефон? – наконец решилась спросить у Рожкова.

– Есть, конечно. Вам надо позвонить?

– Да, сестре. Они ждали меня, а я не прилетела. Надо сообщить, что со мной все в порядке.

– А номер знаете?

– Да, я его наизусть помню.

Рожков полез во внутренний карман дубленки и