История одной страсти - Патриция Поттер

Тишину нарушила Непоседа, с громким карканьем опустившаяся на плечо хозяйки.

— Она идет к людям, которых знает, — сказала Фэнси, легонько потрепав пальцем грудь вороны. — Я посылала ее за Джоном на поле. Она летела прямо к нему, и это был сигнал, что ужин готов и пора возвращаться…

Она запнулась и прикусила нижнюю губу. Он уже заметил эту ее привычку.

— Я бы хотела…

— Чего вы бы хотели? — переспросил Йэн, зная, что не должен этого делать.

— Я бы хотела дать Джону больше, — прошептала она дрожащими губами.

В этот момент он впервые понял, что ее снедало чувство вины перед мужем. Ему было знакомо это чувство. Его самого ни на один день не покидала мысль, что Дерек спасся бы, не останься он с ним на поле боя. Йэн испытывал душевную муку, думая о том, что в живых остался он, а не его юный брат. Чувство вины могло причинить невыносимые страдания, и Йэн не хотел, чтобы Фэнси мучилась так же, как он.

— Джон Марш показался мне счастливым человеком, — негромко сказал он.

Фэнси быстро подняла на него глаза и сразу отвела взгляд.

— Он не просил многого.

— У него было двое замечательных детей, красивая жена, плодородная земля и хорошие лошади. Было бы кощунством желать большего.

Фэнси помолчала минуту, задумчиво гладя Непоседу, устроившуюся на ее плече.

— А что было у вас, Йэн?

Он вздрогнул, вновь услышав свое имя.

— Лучше не вспоминать об этом.

— Но вы помните, правда? — мягко спросила она. — Прошлое не оставляет вас.

— Да, миссис Марш, в кошмарах. Не думаю, что вам хотелось бы знать о моем прошлом.

Перестав гладить ворону, Фэнси посмотрела ему прямо в глаза.

— Почему вы вернулись?

Он знал, что она хотела спросить его об этом с того самого момента, как они встретились в лавке.

— Ни один корабль не уходил сегодня из Честертона, — откровенно ответил он.

Он увидел, как вздрогнули ее плечи. «Интересно, — подумал он, — какого ответа она ожидала?»

Что ж, это не его вина, что он не оправдал ее ожиданий. Он никогда не лгал ей, и она с самого начала знала о его планах.

— Вы все еще хотите… — начала она.

— Избежать рабства? Да, моя госпожа.

— И нет никакого способа переубедить вас?

— Это так же очевидно, как ваша красота, — он намеренно выбрал жесткий тон. — Вы не заставите меня передумать.

— Но наказание…

Йэн безразлично пожал плечами:

— Я уже побывал в аду. После этого меня ничто не пугает.

Ничто, кроме растущего желания обладать ею. Ничто, кроме жара, обдающего его тело при одном лишь взгляде на нее.

Фэнси начала было что-то говорить и замолчала. Наконец она просто кивнула ему со словами:

— Пусть Господь будет сегодня с вами. Йэн усмехнулся:

— Господь давно оставил меня, госпожа. — Он сделал ударение на последнем слове, желая подчеркнуть разницу в их положении.

Затем, опасаясь передумать и сделать какую-нибудь глупость, Йэн быстро повел лошадей в конюшню.

* * *

Фэнси проснулась на рассвете. Быстро одевшись, она принялась готовить завтрак, открыв дверь и впустив в кухню первые солнечные лучи.

Выйдя на крыльцо, она увидела Принца, несшегося в стремительном галопе по дальнему краю пастбища. В седле был Йэн Сазерленд. Привстав на стременах, он прижался к шее Принца. Принц, один из самых быстрых скакунов в конюшне, был в великолепной форме.

Проводив взглядом коня и всадника, исчезнувших в ближайшем к пастбищу лесе, Фэнси медленно покачала головой. Шотландец был гораздо лучшим наездником, чем Джон. Он обладал большей энергией, которая передавалась животным.

При этой мысли Фэнси вновь почувствовала укол вины. Почему она продолжает сравнивать Джона и Йэна Сазерленда, особенно в том, что касается лошадей? Джон умел превосходно ладить с лошадьми, он интуитивно чувствовал их слабости и достоинства. Другие часто завидовали той преданности, которой отвечали Джону его питомцы.

— Куда он поехал?

Фэнси обернулась на вопрос Ноэля, выбежавшего на крыльцо. Махнув рукой, она ответила:

— Он просто объезжает Принца. — По крайней мере, она надеялась, что это так.

— Я бы хотел, чтобы он взял меня с собой, — мечтательно произнес Ноэль.

— Я не хочу, чтобы ты ездил так быстро, — нахмурившись, быстро ответила Фэнси. Ее пугала сама мысль о том, что она может потерять сына.

— Я хороший наездник, — гордо сказал Ноэль. — Мистер Сазерленд так сказал.

— Но я все же не хочу, чтобы ты ездил так быстро, — настойчиво повторила Фэнси и, чтобы сменить тему, спросила: — Как там наш лисенок? Ты кормил его сегодня?

— Да, — неохотно ответил Ноэль. — Он в порядке, только…

— Что?

— Ну… он вырыл большую яму под забором, хотел выбраться наружу.

Фэнси вздохнула. Давно пришло время выпустить лисенка на волю. Она хотела освободить его на прошлой неделе, но на зверька не хватило времени.

— Я схожу к нему после завтрака. А потом мы с тобой начнем пересаживать табак.

— А мистер Сазерленд?

— Думаю, он присоединится к нам, как только закончит объезжать лошадей.

В глазах Ноэля читалось откровенное восхищение шотландцем. Фэнси понимала, что сердце мальчика будет разбито, когда он уедет.

После вчерашнего разговора она не сомневалась в том, что отъезд Сазерленда неминуем. Она совершила ошибку, взяв его в Честертон. Что-то изменилось во время поездки, и она не знала, что именно. Просто с тех пор, как они встретились у магазина, в глазах Йэна появилось холодное отчужденное выражение.

— Ма, как ты думаешь, он даст нам еще один урок сегодня? — спросил Ноэль.

— Не знаю, будет ли у него время, — неуверенно сказала Фэнси.

— Будет, — уверенно заявил сын.

«Да, если он вернется», — горько подумала она.

Нужно прекратить это. Было невыносимо каждую минуту бояться, что шотландец сбежит, просыпаться с мыслью, здесь ли он еще или уже сбежал на одной из бесценных лошадей.

С помощью детей Фэнси приготовила маисовую кашу с черной патокой на завтрак. Но что бы она ни делала, перед глазами стояло решительное лицо Йэна Сазерленда. Ей нужно решить, как поступить с ним, хотя выбор ее невелик. Необходимость боролась в ней с желанием поступить по совести.

Что важнее — безопасность ее семьи или его свобода?

Она могла просто отпустить его, подписав бумаги, спрятанные под матрасом в ее спальне, и отдав их ему. Потом она продаст ферму и лошадей, как он предлагал, и купит маленький дом в Аннаполисе или еще где-нибудь, подальше от Роберта. А когда деньги кончатся… Что тогда?