Демоны зимних ночей - Антон Леонтьев

– Отправляйся в ванную! У тебя пять минут, я жду!

И он указал на кровать. Маргарита обреченно поплелась в ванную. Ну что же, если другого выхода нет... Она купит себе относительную свободу, став на несколько недель любовницей Готтхарда. Он быстро к ней охладеет, даст ей отставку, а вместе с ней весомую сумму и домик. Только бы продержаться эти несколько недель!

Марго медленно разделась – в зеркале она видела отражение прелестной девушки с замученным и испуганным личиком и идеальной фигурой.

– Марго, я тебя жду! – раздался рык генерала. – Не заставляй меня повторять еще раз, это может плохо для тебя закончиться!

Маргарита начала молиться – пусть бог избавит ее от необходимости спать с генералом. Она готова заплатить за это любую цену!

– Марго, я в нетерпении! – закричал фон Ланштайн. – Или ты хочешь, чтобы я применил силу?

Следом за этим грянул выстрел. Маргарита похолодела – генерал был вздорным и упрямым человеком, к тому же чрезвычайно жестоким. Он вполне может заставить ее под дулом пистолета спать с ним!

Маргарита приоткрыла дверь. Спальня была освещена множеством свечей – генерал позаботился об интимной обстановке. Но, о ужас, фон Ланштайн распластался на кровати – и, судя по всему, он был мертв. Кровь растекалась по белым простыням, да и выжить с развороченной головой немец не мог!

Около кровати, одной рукой разведя полог, а в другой зажав дымящийся «браунинг», застыла любовница генерала, та самая актриса, которую он якобы спровадил за границу. Высокогрудая, облаченная во все черное дама патетически воскликнула:

– Готтхард, ты хотел избавиться от меня, но я тебе не позволю! Мы всегда будем вместе – в жизни и в смерти!

Актриса поднесла к виску пистолет, грянул второй выстрел. Пистолет упал на ковер. Маргарита отчаянно завопила. Она бросилась к женщине – та, как и фон Ланштайн, не подавала ни малейших признаков жизни. Марго попыталась нащупать пульс и только измазалась в крови.

– Господин генерал, придите в себя, скажите, что с вами все в порядке. – Марго трясла фон Ланштайна, понимая, что это не поможет. И генерал, и его любовница скончались.

Что же ей делать? Два выстрела наверняка перебудили весь особняк, через несколько секунд в спальню ворвутся охранники и адъютанты генерала. Марго схватила пистолет и бросилась в ванную комнату. Немедленно одеться и бежать через окно! Но спальня расположена на третьем этаже, внизу – парк, ей придется прыгать...

Топот, крики и ругань оглушили ее. Марго слышала, как трещит под напором извне запертая дверь ванной, как она слетает с петель, как влетают перепуганные военные. И она, голая, перемазанная в крови, с пистолетом в руке, стоит около распахнутого окна и плачет.

Ее арестовали, обвинив в убийстве генерала Готтхарда фон Ланштайна и его любовницы. Напрасно Маргарита пыталась уверить всех, что ни в чем не виновата. Ее не слушали, было достаточно того, что она уже отбывала срок на каторге за отравление фабриканта Осори. Марго заключили под стражу и посадили в карцер.

* * *

Пронемецкая газета Бертрана «Das deutsche Bertrand», 12 февраля 1915 года:

«Подлое убийство французской шпионкой доблестного генерала Г. фон Ланштайна лишний раз доказывает – силы так называемой Антанты истощены, и единственная надежда «союзников» – террор, распространение хаоса и беззаконие! Глава немецкого протектората Бертрана заявил, что преступница будет предана военно-полевому суду и покарана по всей строгости закона!»

* * *

Процесс состоялся через день. Обвинения гласили: шпионаж в пользу французской разведки, убийство генерала фон Ланштайна и его секретарши (ни о какой любовнице речи не шло) и попытка дестабилизации обстановки в Бертране. Обвиняемой слова не предоставили, процесс шел на немецком языке, переводчика не было. Пятеро судей быстро зачитали на двух языках приговор, вынесенный заранее, – Маргариту де Вальтруа приговаривали к смертной казни через расстрел. Приговор надлежало привести в исполнение в течение двадцати четырех часов.

Маргарита пыталась протестовать, но ее никто не слушал. Она заявила, что невиновна и что истинной убийцей генерала была его любовница, застрелившаяся сразу же после совершения преступления, но ее слова были обращены к пустым креслам – судьи, вынеся ей приговор, спешно покинули зал заседания.

Девушку отвезли в тюрьму военной комендатуры, во внутреннем дворе которой проходили расстрелы. Маргарита в последний раз смотрела на улицы Бертрана. Ее бил озноб и терзало отчаяние. Наверное, подумалось ей, так же чувствовала себя и маркиза де Вальтруа, ее мать, в тот день, когда несчастную вели на эшафот. Маргарита знала – в отличие от матери у нее нет ни малейшего шанса получить помилование. Немецкое командование чрезвычайно серьезно относилось ко всем случаям так называемой диверсионной деятельности, и, кроме того, все думают, что именно она застрелила генерала фон Ланштайна! Возможно, судьи не уверены в ее виновности, но в условиях военных действий ее расстрел решили использовать как акт устрашения и возмездия.

Маргарита хмуро улыбнулась: второй раз за последний год ее обвиняют в преступлении, которого она не совершала, и второй раз ее признают виновной! Но вместо каторги теперь ее ждет всего через несколько часов пуля в затылок!

Ее заперли в тесную камеру, Марго потеряла счет времени. Потом раскрылась дверь, возник католический священник в черной сутане с Библией в руках.

– Дочь моя, у вас есть последняя возможность исповедоваться и причаститься, – сказал он. Марго оцепенела – перед ней стоял падре Тибери.

За прошедшие годы он постарел, обрюзг, еще больше растолстел, а нос его приобрел угрожающий багрово-лиловый оттенок – скорее всего, падре после крушения своей карьеры сделался ярым поклонником Бахуса. Подслеповатый капеллан наверняка не узнал ее!

Маргарита сказала:

– Я ни в чем не виновна!

– Дочь моя, мы все грешны, – залепетал падре Тибери, – и перед тем как вы покинете этот мир, вы должны покаяться в совершенных грехах!

– Если я и сделаю это, то без вас, падре, – ответила Маргарита. Она помнила, как священник и востроносая мадемуазель Селина использовали ее, малышку, в качестве бесплатной рабочей силы.

– Да будет господь милостив к вам, грешнице! – лицемерно заявил кюре, который был грешником куда более закоренелым, чем Марго, и удалился. Маргарита считала минуты – сколько ей еще осталось жить: час, полчаса?

Дверь снова заскрежетала, Маргарита поняла, что это пришли за ней. Расстрел – казнь быстрая. Она не успеет ничего почувствовать, как все закончится. Она окажется на небе, где встретится с мамочкой!

В камеру вместо конвоиров вошла странная посетительница. Красивая женщина лет сорока (хотя она умело скрывала возраст), в черном элегантном пальто с соболиным воротником и соболиной же муфтой стояла перед Марго. Дама заметила: