Коэффициент дружбы - Валентина Панкратова

плохо, еще есть бухгалтерский порох в пороховницах. Вдруг в другой фирме она получила бы и должность повыше и оклад побольше? Однако, трезвый разум возобладал. Дело было сделано. Утром в четверг новоявленному руководителю направления предстояло выйти на работу в подчинение ко всем недовольной Татьяне Сергеевне.

Вырвавшись из внутренней борьбы, Наталья обнаружила себя недалеко от ее Каравеллы. В этот раз ей пришлось сдаться на милость победителя, потому что ноги, не слушая вялых возражений, вопреки всему упрямо несли бывшего Генерального в практически родную компанию. Прежде чем ввалиться в логово врага Наталья заставила себя остановиться и подумать, стоило ли нарываться. А, собственно, почему она должна прятаться? Ее обвиняют в краже. Прекрасно! Пусть официально предъявят все претензии. В конце концов, она «возвратила» им практически все «украденные» деньги. И плевать, что они не хотят с ней разговаривать. У нее самой накопилось слишком много вопросов и к службе безопасности, и к новому владельцу, и к «подружке» Жанне.

Подняв себе таким образом боевой дух, Наталья локомотивом понеслась в Каравеллу, и горе было бы тому, кто решился бы встать на ее пути. На входе, казалось, даже двери разъехались от испуга, а не от срабатывания датчика. Да и охранники то ли не получали запрета на пропуск бывшего Генерального директора в здание, то ли не стали рисковать здоровьем, но проникновение внутрь прошло без каких бы то ни было проблем. Немногие, попадавшиеся ей работники, здоровались, и она привычно кивала и благосклонно улыбалась им в ответ.

Для начала Наталья направилась к начальнику Службы безопасности Морозову. Между ними всегда были доверительные отношения. И если Николай Васильевич не отвечал на ее звонки, то вероятно, у него были причины. Конечно, можно было бы сразу рвануть в бывший свой кабинет к Жанне, но Наталья чувствовала, что при виде предательницы могла не сдержаться, а устраивать цирк на потеху людям не входило в ее планы.

Когда она впервые после университета пришла в Каравеллу, фирма арендовала помещения в бывшем министерском здании. Вчерашнюю студентку привели в восторг высокие потолки, широкие длинные коридоры, паркетные полы, заботливо укрытые бордовыми ковровыми дорожками, внушительные дубовые двери кабинетов. Витавший в помещениях неповторимый и еле уловимый запах из смеси ароматов дерева, с примесью пыли и специальных моющих средств, навсегда запомнился Наталье, даже иногда снился ей по ночам.

Нынешний офис Каравелла заняла после расширения, когда в старом здании стало тесно. Наталье очень хотелось остаться там, но не было никакой возможности арендовать дополнительные помещения, потому что все заняли другие фирмочки.

Дизайном внутренней отделки нового здания, которое целиком отошло их компании, занималась Жанна. Полы в кабинетах из ламината; в коридорах, не узких, но не идущих ни в какое сравнение с теми, что были в старом здании, узорная плитка; светлые крашеные стены; двери из непрозрачного матового стекла. Особой гордостью Жанны была люстра, свисающая в центре лестничного пролета от потолка шестого этажа до пола на первом. Она была выполнена в виде тонких натянутых струн, на которых висели разного размера и формы светильнички и декоративные элементы. Стекло и металл. В целом новый офис, действующий уже два года, Наталье нравился. Особенно радовал огромный объем воздуха без химикатных запахов. Но ей до сих пор казалось, что он немного отдавал холодом.

Задумавшись, Наталья пропустила момент, когда одна из дверей отворилась и оттуда вывалилась веселая Алла. Женщины буквально протаранили друг друга. Более крупная особь, не глядя на мелочь под ногами, собралась было нестись дальше, но вдруг, уткнувшись вдруг взглядом в знакомое лицо, замерла, словно перед ней возник воскресший из могилы мертвец.

– Ох, и ни фига себе, – от неожиданности Наталья тоже несколько опешила, – полагаю, можно не спрашивать, что ты здесь делаешь.

– Слушай, давай не посреди коридора, – отмерла Алла и потащила неожиданную визитершу в дальнюю нишу, в которой располагалось окно с широким подоконником – любимое место местных курильщиц.

– Быстро же Жанна тебя оприходовала.

– Наташ, ну ты сама должна понять. Ты уволилась, а ей нужен свой человек рядом. Разве я могла отказать подруге?

– Я не уволилась Аллочка, меня уволили. Это две большие разницы.

– Филиппова, строго между нами, – Алла понизила голос и надвинулась всем телом на собеседницу, – если ты попалась на выводе денег, то в этом никто не виноват. Правильно сделала, что вернула, иначе дело могло принять совсем другой оборот. Они же могли отдать дело в полицию. Ты понимаешь, что тебе грозил реальный срок?

– Во-первых, я ничего из Компании не выводила, во-вторых, ничего в Компанию не возвращала, в-третьих, я очень даже хочу, чтобы мое дело оказалось в полиции, – припечатала Наталья, не желая вступать в пререкания. – Прощай, подруга.

– А ты куда сейчас? К Жанне? Ее нет, она уехала.

– С мадам Кусковой я буду разговаривать в суде. Можешь ей так и передать.

Наталья, чеканя со злости шаг и не оглядываясь на оторопевшую Аллу, прошествовала в кабинет начальника Службы безопасности.

Николай Васильевич нисколько не удивился, когда на пороге возникла воинственно настроенный бывший Генеральный директор. Он приветливо улыбнулся и жестом предложил пройти внутрь кабинета. Наталья подозревала, что охранники уже доложили боссу о ее вторжении на охраняемую территорию.

– Я Вас на слух по походке узнал, Наталья Георгиевна, – заметил мягко безопасник.

– А что, у Жанны по-другому каблуки стучат? Или она не появляется здесь? – не удержалась от ехидства Наталья.

– У Жанны Владимировны шажки мелкие и как бы танцующие. Это не плохо и не хорошо. Это медицинский факт, который на слух легко определяется.

– Николай Васильевич, не буду юлить, – Наталья, еще не успевшая остыть после встречи с Аллой, мысленно поблагодарила Морозова за предоставленную ей небольшую передышку и перешла к делу, – мне хотелось бы увидеть документы, на основании которых меня обвиняют в краже денег.

– Наталья Георгиевна, Вы вернули деньги, и Вас никто ни в чем не обвиняет. В этом отношении Вы можете быть абсолютно спокойны. У Каравеллы к Вам нет никаких претензий, – вежливый нейтральный тон сидящего напротив мужчины совершенно не вязался с его мимикой и действиями.

Произнося официальные слова, начальник Службы безопасности написал что-то на листочке бумаги и протянул его посетительнице. Подтвердив свой поступок молчаливым кивком головы.

– Вы же в курсе, все наши расследования являются внутренним делом Компании. Сами знаете, мы не афишируем наши секретные документы, – Николай Васильевич завершил разговор, пристально глядя на недавнего руководителя.

Слушая Морозова, Наталья изучала его тайную грамоту: «Кафе Бочка через тридцать минут». Прям шпионский роман. Наталья была заинтригована и даже приятно удивлена развитию событий. Захотелось по пути прикупить темные очки и парик.

– Хорошо, – произнесла она, показывая мужчине его записку, и усилив металл в голосе, подыграла, – я к вам по старой дружбе, а Вы, значит,