Светлый феникс - Настя Любимка

Сейчас же… Это была я, и не совсем я одновременно. Мы поменялись ролями. Настала моя очередь доказывать свое абсолютное доверие.

Меня больше не плющило от потока магии, уже совсем не распирало. И дело не в том, что поток прекратился. Нет, казалось, что он ещё усилился, будто подключился кто-то еще помимо моего рода. Но такого точно не могло быть, чужакам не позволено участвовать в передаче силы...

Это, кстати, были не совсем мои мысли… Откуда мне вообще знать, что именно для меня сделали родственники? И тем более знать название ритуала… А вот Феликс понимал. И буквально оживал, напитывался, купался в энергии… Его мысли становились все связнее, появлялись эмоции, которые при первом касании я вообще не ощутила.

Сколько все это длилось сложно сказать. На Грани вообще сложно определить течении времени, а уж когда я и вовсе себе не принадлежала, тем более.

Но в один прекрасный момент, Феликс толкнулся к стене и взмахом моей руки перерубил чуть ли не половину нитей.

— Хватит! — громко возвестил он. — Живите!  

И после этого возгласа яростно замахал моими руками, разрывая оставшиеся нити.

Я не чувствовала сожаления по этому поводу, хотя моя душа отзывалась на отголоски эмоций родных.

Стена рушилась на глазах… красивом водопадом опадала на песок и уходила в море. Р-раз… и даже намека от нее не осталось, будто вообще не было...

Я же шла к морю, точнее Феликс вел нас в море…

Впрочем, последующее показало, что морем это нечто точно не было. Потому что нельзя нырнуть с головой и остаться на поверхности при этом впитывая в себя то, что водой не было. Да и магией, наверно тоже, нечто среднее между моим шальным туманом и вязкой силы богов. Я помнила ее мощь. А Феликс и вовсе хорошо знал.

Откуда? Может, расскажет когда-нибудь.

— Риша… — меня прострелило электрическим разрядом.

Он все же осознал себя, вспомнил меня…

Позвал, медленно выходя из псевдоморя и с разницей в доли секунд, разделяясь на две души.

— Риша, прости меня…

— Мы поговорим обо всем позже, когда оба восстановимся полностью, — не знаю от чего, но мне трудно было общаться.

И состояние явно было близко к тому, когда я едва волочила ноги после тренировки на полигоне с архмастерами.

— Ты же не исчезнешь больше? Не смей уходить на перерождение. Не отпускаю.

— Никогда, — клятвенно пообещал и свернувшись на песке, накрылся крыльями на манер одеяла.

Теперь я видела только небольшую черную горку и синие, бездонные глаза. Меня потянуло к ним с невероятной силой. Я и не заметила, когда оказалась на коленях и крепко обнимала своего иллами.

— Не уходи из безопасной зоны, пока я не буду готов к слиянию. — Попросил Феликс.

Мысленно попросил…

Я вскрикнула, сообразив, что больше не нахожусь на Грани. Я снова была в пещере, и тело ломило от боли… И чего-то еще… очень странного, неприятного, жутко болезненного, чего я пока объяснить не могла.

С попытки пятой открыла глаза, я сначала не поверила тому, что вижу, но…

Меня плотным коконом окутывала магия, она была светящимся черным туманом. Не знаю, как это выглядело со стороны, но я поначалу испугалась, потому что открыть глаза в черноте, пусть и поблескивающей серебром, то еще удовольствие. Тут какие угодно мысли в голову заползут, кроме того, что я все еще жива…

Но нет, смерть мне точно не грозила… Кажется, меня лечили…

Интересно, Аэлья все еще в пещере? Или, вдоволь попинав мое тело, она решила бежать?

В любом случае, догоню и руки с ногами местами переставлю. Подобное прощать я точно не стану. Дайте только очухаться и восстановить силы.

— Люблю тебя, детка, — далекий шепот мамы ворвался в сознание неожиданно.

И напугав, и подарив тепло. — Ничего не бойся, мы найдем тебя.

— Мама? — мысленно рванулась к ней, но дозваться не смогла.

Ритуал завершился, а значит и канал связи больше не мог передать голоса и эмоции. Он попросту схлопнулся, но прежде, мама успела шепнуть главное — меня не бросят. Что бы там ни было, в какой бы гадости мы ни оказались из-за блондинки, но нас уже ищут.

— Спасибо, — прохрипела и закрыла глаза, позволяя черному кокону закрыть лицо.

Курс на восстановление!

Я очнулась рывком. Как будто кто-то изнутри подпнул. Мол, хватит разлеживаться, вставай давай. Вот и встала, точнее села и осоловело оглядела пространство.

Память возвращалась неохотно, будто сквозь пелену.

— Феликс! — липкий страх за родное существо сковал грудь, а вдруг мне все примерещилось?

Вдруг я так сильно стукнулась, что мое подсознание сыграло со мной дурную шутку и никакой помощи рода не было? А Феликс ушел на перерождение, спасая меня?

Наверно, это были самые страшные секунды в моей жизни — ожидание его ответа.

— Я здесь, Риша. Я здесь, — нежный перелив его голоса подействовал успокаивающе.

Я наконец сделала выдох и вообще жадно задышала.

— Я так боялась, что ты…

— Я никогда тебя не брошу, Риша. Никогда.

— Вместе, навсегда, — улыбнулась я…

— Да…

— Блаженная, — ядовитый комментарий позади меня и поворачиваю голову на голос.

Аэлья… Сидит в пяти метрах от меня, практически в позе лотоса на собственном плаще…

Я поежилась. Вдруг стало так зябко… Я ведь в одной сорочке! Больничная пижама не грела. Пусть и была длиной до пят, да с рукавами, а все ж не штаны и не рубашка. И ткань тонкая, хорошо хоть не прозрачная.

— Сама ты блаженная, — хрипло произношу я, а память подкидывает очередной пазл — Аэлья пинает и раздает мне пощечины…

— Риша, я еще не восстановился, — прошептал Феликс, — не могу долго держать связь. Погрейся у костра, и не выходи отсюда…

— Не выйду, — пообещала ем, тем более, у меня совершенно не возникло такого желания.

Пещера хоть и казалась мрачной, да вот надежной и не опасной, по сравнению с тем, что было за ее пределами. И так, надо как-то согреться…

Каким чудом Аэлья вообще костер развела? И почему греется сама?

Я зажмурилась от искрящегося света. Пусть пламя и было небольшим, но все же ярким. А в этой пещере царил полумрак.

Хотя, полумрак наверняка появился при костре, без него тут точно было очень темно. Как и на улице.

Я инстинктивно поджала колени. Близость с выходом из пещеры мне не нравилась. Совершенно. Там на улице, словно и неба не существовало, такое впечатление, что кроме тьмы ничего и нет. Никакого пейзажа, никакой жизни…