Заводное сердце. Девочка из ниоткуда - Ася Плошкина

– И как же нам поступить?

– Река, – подумав, сказал Захар. – В реке его никто не найдет.

– Это значит…

Мальчишка вздохнул:

– Я бы чего только не отдал, чтобы рассмотреть его как следует! Но не судьба. Там вон доки заканчиваются, и никто нас не увидит. Давай туда! – Он показал в ту сторону, где набережная превращалась в необъятную свалку и нагромождение полуразрушенных складов.

Варя потянула на себя рычаг ручного тормоза, и арахномобиль послушно застыл, повернувшись окном к каменному парапету.

Друзья посидели молча, думая каждый о своем. Захар выдохнул и решительно произнес:

– Пора.

Беглецы нехотя вылезли из кабины – такой уютной и надежной, – и Варя, обменявшись с другом печальными взглядами, опустила ручной тормоз.

Машина безропотно засеменила к воде, взбалтывая стальными лапами вязкую грязь. Достигнув реки, арахномобиль без труда вскарабкался на высокий парапет и, перешагнув через него, рухнул в воду.

– Прощай, паучище. – Захар снял засаленный картуз и прижал его к груди. – И спасибо тебе.

Раздался шумный плеск, и друзья, переглянувшись, побрели прочь от реки.

Яркий свет просочился под черную повязку. Вместо кромешной темноты профессор Тихомиров увидел мыски своих туфель на мозаичном полу. В полной тишине он сделал дюжину робких шагов и замер.

– Кто ты, гость, решившийся потревожить Хранителей Прогресса?

– П-профессор Иван Андреевич Тихомиров, – пробормотал мужчина, поворачиваясь на голос – ровный и бесстрастный.

– Зачем ты явился сюда?

– Я был приглашен, – профессор почувствовал, как по его шее, зажатой в тесный воротник новой сорочки, стекают капельки пота, – для демонстрации почтеннейшим Хранителям моего нового изобретения.

– Опустись на колени, – приказал голос, и профессор рухнул на мраморный пол. – Подними правую ладонь. Клянешься ли ты, что все, что увидят здесь твои глаза и услышат твои уши, навсегда останется тайной, известной только тебе и Хранителям?

– Клянусь!

– Знаешь ли ты, какая кара ждет тебя, если ты нарушишь эту клятву?

– Да, – просипел профессор, стараясь не думать о подземельях и пыточных камерах Цитадели.

– Хранители принимают твою клятву, – голос зазвучал совсем рядом, чья-то рука сдернула шелковую повязку, и в глаза Тихомирову ударил холодный белый свет.

– Поднимись с колен.

Профессор качнулся и, упираясь руками в пол, кое-как встал на ноги.

– Победа Прогресса неизбежна! – грянул слаженный хор голосов. – Наука – превыше всего! Незаменимых нет.

Надев круглые очки, Тихомиров беспомощно озирался, но видел только темный амфитеатр, полный сумрачных фигур. Сам профессор стоял посередине Ложи, со всех сторон освещенный огромными газовыми фонарями. Как на арене, куда в любой момент могут выпустить разъяренного льва.

– Не медлите, профессор. – Лицо Магистра выделялось в полумраке – он сидел на возвышении, чуть впереди остальных Хранителей. – Наше время небезгранично. И ваше – тоже.

Над рядами кресел, под самым потолком, шумно отмерял секунды огромный хронометр. Циферблат был сделан из толстого стекла, и казалось, что исполинский механизм – шестерни, пружины и рычаги – парит в воздухе.

– Время, да… – пробормотал профессор, засмотревшись на часы. Затем он сглотнул, оправил сюртук на плотном животе и, прочистив горло, заговорил: – Д-досточтимый Магистр! Почтенные Хранители… Представляю на ваш суд результат многолетних трудов. Для защиты наших границ от Османии…

– Для защиты? – усмехнулся Магистр. – Мы не обороняемся. Мы – наступаем. Я полагал, что в этом зале все понимают… Я верно говорю, полковник Владыкин?

– Так точно, Ваше Превосходительство. – За спиной Магистра, на последнем ряду амфитеатра, угадывалась широкоплечая фигура в красном мундире с эполетами.

– Так или иначе… – Тихомиров растерянно кивнул полковнику. – Смею надеяться, что моя разработка принесет Гардарике долгожданные победы…

«А мне – долгожданную свободу», – про себя добавил профессор.

Он обернулся к выходу, где ждал его знака один из младших Хранителей. Распахнулись двери, и в зал, тяжело ступая, вошел механический человек, закованный в стальную броню. Пальцы сжимали мощную многоствольную винтовку, за широкой спиной дымился паровой ранец с рычагами и окошками.

– «Пехотинец-эпсилон», новейший полуавтономный боевой механоид! – объявил профессор Тихомиров.

Солдат добрался до середины освещенного круга и неожиданно перешел на бег. Исполинская конструкция гремела, лязгала и дребезжала металлическими деталями. Задрожали стекла светильников, казалось, что вот-вот провалится красивый мозаичный пол. Сделав круг по залу, солдат опустился на одно колено и взял оружие на изготовку. Целился он прямо в Хранителей, затаившихся в темноте.

– Что это?! – Зал всколыхнулся, зазвенел криками – только Магистр не двигался с места, даже не поменял своей расслабленной позы.

– Это только демонстрация! Прошу вас… Оно не заряжено! – Профессор Тихомиров побледнел и замахал руками.

Длинные стволы проворачивались вхолостую. «Пехотинец» грузно лег на пол и пополз, скрежеща по мрамору медным животом. Снова поднялся на ноги и несколько раз ударил невидимого противника – кулаком и прикладом винтовки. А потом дернулся и замер, обратив свое бесстрастное лицо на Великого Магистра.

В ложе воцарилась тревожная тишина, которую нарушало лишь пыхтение парового ранца. Профессор Тихомиров прикрыл глаза и сцепил пальцы в молитвенном жесте. На его круглой лысине блестели капельки пота. Наконец Магистр подался чуть вперед и заговорил:

– Своей выходкой, Иван Андреевич, вы проявили чудовищную непочтительность к Хранителям Прогресса. Надеюсь, вы это осознаете. – Низкий голос Магистра звучал ровно, в нем не было ни единой ноты гнева или возмущения. Но профессор прекрасно знал, что скрывается за этим спокойствием.

– Я не имел намерения оскорбить… – пятясь к выходу, просипел несчастный.

Хранители, переговариваясь, начали рассаживаться по своим местам.

– Еще бы вы имели такие намерения, – усмехнулся Магистр. – Но речь сейчас не об этом. Ваш механоид…

Все голоса разом стихли.

– Да, почтеннейший Магистр, – затараторил профессор. – Принцип работы…

– Я вижу, вы воспользовались технологией Дементия Сумарокова. Паровой ранец в качестве источника энергии. И перфокарты, которые задают цепочку действий.