Женщина в песках - Кобо Абэ

Что это?! Мужчина в страхе бросился на землю… Все произошло слишком быстро, он ничего не мог понять… Перед ним неожиданно выросла деревня!.. Он, видимо, шел прямо к вершине дюны, подступающей к деревне… И в тот момент, когда перед его глазами открылась вся панорама, он увидел, что находится в самой деревне… Не успел он опомниться, как рядом с ним из-за плетня раздался лай собаки. Подхватила вторая, а потом еще и еще — как цепная реакция. В кромешной тьме на него надвигалась, скаля клыки, плотная стая. Он вынул веревку, к которой были привязаны ножницы, и побежал. У него не было выбора. Единственное, что ему оставалось, — кратчайшим путем пробежать через деревню.

Человек бежал. Мелькавшие тусклым светом дома, мимо которых он бежал, то пропускали его, то вырастали препятствием. Вкус ветра, с шумом врывающегося в узкую щель горла… Вкус ржавчины… Опасный номер на тонком стекле, готовом разлететься вдребезги. Слишком поздно, чтобы надеяться, что переносчики песка еще не вышли из домов, и слишком рано, чтобы надеяться, что они уже добрались до побережья. Пикап как будто еще не проезжал. Не может быть, чтобы он не обратил внимания на это сумасшедшее тарахтение двухтактного мотора в километре отсюда. Положение отвратительное.

Неожиданно из мрака вылетел черный ком. Судя по громкому сопению, наверное, большая собака. Она, казалось, не была приучена к нападению и, прежде чем вцепиться в него, начала громко лаять. Мужчина хлестнул ее веревкой с привязанными ножницами и попал. С жалобным визгом она скрылась в темноте. К счастью, собака вырвала лишь клок из его брюк. Он сделал резкое движение, ноги заплелись, и он упал, покатился, но тут же вскочил и побежал дальше.

Оказалось, собака не одна, их пять или шесть. Напуганные неудачей первой, они с громким лаем вертелись вокруг него, выжидая удобный момент для нападения. Может быть, та самая рыжая собака из развалившейся лачуги подзуживала их сзади. Взявшись за веревку сантиметрах в пятидесяти от конца, он стал изо всех сил вертеть ее над головой. Защитившись таким образом от собак, он перемахнул через кучу колотых ракушек, пробежал узкий проход между плетнями, какой-то двор, где сушилась на земле солома, и наконец выбежал на широкую дорогу. Еще немного — и деревня кончится!

Вдоль дороги шла узкая канава. Из нее вдруг вылетело двое ребят — похоже, брат и сестра. Он увидел их слишком поздно. Дернул веревку, чтобы ножницы не задели их, но ничего не вышло, и все трое полетели в канаву. По дну канавы был проложен желоб. Раздался треск дерева. Дети завопили… Черти, чего они так орут!.. Изо всех сил он оттолкнул их и вылез. И в этот миг лучи карманных фонарей, три в ряд, преградили ему дорогу.

Ударил колокол. Дети громко плакали… Собаки продолжали лаять… От каждого удара колокола сердце больно сжималось. Бесчисленные насекомые, как зерна риса, поползли из раскрывшихся нор. Один из карманных фонарей, по-видимому, имел приспособление для концентрирования света — луч его то расплывался, то вдруг прокалывал тонкой раскаленной иглой.

Броситься, что ли, прямо на них и разбросать пинками?.. Если удастся прорваться, то там уж он будет за деревней… Придется ему раскаиваться или нет — все зависит от этой минуты… Ну, хватит мешкать!.. Не то будет поздно… еще немного, и преследователи могут оказаться сзади — тогда все пропало!

Пока он колебался, фонари начали окружать его, подступая справа и слева, все сокращая и сокращая расстояние. Мужчина крепче сжал веревку и напрягся, но никак не мог решиться. Носки ног все глубже уходили в мягкую почву. Увеличившееся пространство между фонарями заполнено тенями людей. Сколько их? А на краю дороги что-то похожее очертаниями на яму — ах нет, это пикап. Если он и прорвется вперед, его схватят сзади. За спиной он услышал топот убегавших детей — они уже не плакали. Мелькнула отчаянная мысль. Схватить их и использовать как щит! Они будут заложниками, и он не даст этой сволочи приблизиться! Но когда повернулся, чтобы схватить их, увидел новые огни, подстерегавшие его. Путь отрезан!

Точно отпущенная пружина, он бросился назад, со всех ног побежал по той же самой дороге, по которой добрался сюда. Он делал это почти бессознательно, надеясь найти место, где бы мог пересечь дюну, которая была продолжением мыса. С воплями за ним гналась, казалось, вся деревня. От слишком большого напряжения ноги ослабли, будто из них вытянули сухожилия. Но, может быть, потому, что его преследователи были застигнуты врасплох, ему все еще удавалось сохранять достаточную дистанцию, позволявшую время от времени оглядываться и смотреть, где они.

Сколько он пробежал?.. Уже пересек несколько дюн. И чем больше тратил сил, тем больше ему казалось, что все напрасно, что он бежит на месте, как во сне. Но сейчас не время рассуждать о том, насколько эффективно он расходует свои силы. Во рту появился вкус крови, смешанной с медом. Он хотел сплюнуть, но слюна была вязкой и никак не выплевывалась. Пришлось выгребать пальцем.

Колокол продолжал звонить, но до него уже было далеко, и временами звук совсем исчезал. Собаки тоже отстали и лаяли откуда-то издали. Слышен был лишь звук собственного дыхания, напоминавший скрежет напильника о металл. Фонари преследователей — все три, — по-прежнему растянувшись цепочкой и покачиваясь вверх и вниз, как будто не приближались, но и не отдалялись. И беглецу, и тем, кто гнался за ним, было одинаково трудно бежать. Теперь победит тот, кто дольше выдержит. Но это не утешает. Может быть, от слишком длительного напряжения воля надломилась, подкралась слабость — желание, чтобы силы поскорее оставили его. Опасный симптом… Но пока он сознает эту опасность, еще ничего…

Ботинки полны песка, пальцы болят… Преследователи отстали метров на семьдесят-восемьдесят, чуть вправо. Почему они сбились в сторону? Старались, наверное, избежать подъемов, вот и вышло такое. Похоже, что и они здорово устали… Говорят, что преследователь устает быстрее. Мужчина в момент разулся и побежал босиком… Если положить ботинки в карманы, будут мешать, и он заткнул их за пояс. Передохнув, одним махом одолел довольно крутой подъем. Если так пойдет, то он, пожалуй, сможет убежать от этих гадов…

Луна еще не взошла, но свет звезд испещрил все вокруг темными и светлыми пятнами, и гребни дальних дюн было ясно различимы. Он бежал как будто к мысу. Опять руль забирает влево. Только он собрался изменить направление, как вдруг сообразил, что этим он сократит расстояние между собой и преследователями. Тогда-то он понял наконец их план и испугался.

Да, на первый взгляд неумело избранный ими путь на самом деле хорошо продуман: они старались прижать его к морю. Не зная того, он все время был у них в руках. Подумав, он понял, что и карманные фонари служили им для того, чтобы показывать ему, где они находятся. Значит, и то, что они не приближаются и не отдаляются, а все время держатся на одном расстоянии, — тоже неспроста.

Нет, сдаваться еще рано. Где-то должна быть дорога, чтобы подняться на скалы, и, если не будет другого выхода, можно морем вплавь обогнуть мыс. Нужно отбросить всякие колебания — стоит только представить себе, как его схватят и водворят обратно в яму.

За длинным пологим подъемом — крутой спуск… За крутым подъемом — длинный пологий спуск… Шаг, еще шаг — точно бусы нанизываются одна к одной — испытание терпения. На какой-то миг колокол умолк. Невозможно определить, что он слышит: вой ветра, шум моря или это просто звон в ушах. Поднявшись на одну из дюн, он обернулся. Огни преследователей исчезли. Подождал немного — не появляются.