Диверсант. Дорога домой - Алексей Юрасов

– Молись, мальчик.

Я прожёг её взглядом, полным ненавистью. Попробовал освободиться, но они крепко связали меня.

Старуха усмехнулась:

– Ну что ты дёргаешься, словно шлюха на шесте?! Прими смерть достойно!

Она замахнулась ножом.

Я зажмурился. Вот и всё!

Немногое успел сделать в этом мире. Не смог добраться до Родины, не смог помочь своим. Ничего не смог сделать!

Время замедлилось…

Выстрел прозвучал громко, словно поблизости взорвался снаряд. Клару отбросило на стену. На её груди мгновенно принялось расплываться огромное кровавое пятно. Дитрих успел развернуться, но его тоже снесло вслед за проклятой старухой, оторвав выстрелом руку. Третий, незнакомый мне бандит дёрнулся в сторону, его рука метнулась к поясу, но он сделал ошибку. Слишком приблизился ко мне. Я оттолкнулся от стены, и мои ноги захлестнули его шею. Дернул в сторону из последних сил. Раздался противный хруст, и последний бандит упал мне под ноги со сломанной шеей.

– Сними меня отсюда быстрее! – попросил я парня. – Руки болят!

Франсуа поковылял ко мне, отбросив в сторону ружьё.

– Проклятая карга! – с ненавистью проговорил он, когда проходил мимо Клары. – Никогда не думал, что она выкинет такое. Всегда была милой старушкой!

– Люди меняются. – Я подождал, пока Франсуа освободит меня, и принялся растирать затёкшие руки.

– Это уже чересчур! – возмутился он, охая при каждом резком движении. – Кажется, кто-то из её внучат сломал мне пару рёбер.

– Ты как, сможешь вести грузовик? – посмотрел я на него.

Франсуа покачал головой:

– Не знаю. А почему ты спрашиваешь? Мы что, не будем вызывать полицию?

– Нежелательно, – усмехнулся я. – Ну сам подумай. Что мы им скажем? Что нас захватили, пытали, хотели ограбить, а потом убить. Чушь! Нам, может, никто и не поверит. Сам же сказал, Клара была для всех милой старушкой, а теперь мы выставляем её убийцей. Нас самих могут посадить!

Франсуа растерянно почесал затылок и посмотрел на меня. Кажется, об этой стороне дела он не подумал.

– И что же ты предлагаешь?

Я подошёл к двери и выглянул на улицу. Никого! Даже птиц не слышно. Посмотрел на небо. Тучи плыли низко, но дождь пока идти не собирался. Это нам было на руку.

Повернулся обратно.

– Я хочу сжечь здесь всё дотла!

– Что?

– Да! Не оставить от этого осиного гнезда даже следа. Иначе никак! Если оставим всё как есть и просто уедем, нас найдут! Ты же хочешь и дальше видеть семью?

Франсуа побледнел.

– Сейчас я перетащу все твои коробки обратно, а ты пока найди бензин и жди команду. Как только закончу, мы спалим здесь всё и уедем. А потом добросишь меня до города, поможешь купить билет и дальше поедешь по своим делам.

– А как же мои рёбра?

– Доедешь до больницы, скажешь, что на тебя напали какие-то отморозки, пытались ограбить. В общем, придумаешь что-нибудь! Не маленький!

Франсуа склонил голову. Я понял, что он находится в некоем подобии шока.

– Ты прав, Йозеф. – Он послушно поплёлся искать бензин.

– Эй! – окликнул я его. Надо было поддержать парня. Он молодец! Славный парнишка. Если возьмёт себя в руки, будет толк.

Я улыбнулся, подбадривая его:

– Всё хорошо! Эти подонки заслужили смерть. Они убивали простых людей. Женщин, мужчин. А значит, мы сделали хорошее дело. Несколькими уродами на этой земле стало меньше. Ты настоящий мужчина, патриот своей родины! Твоя семья будет тобой гордиться!

Он слабо улыбнулся после моих слов, вспомнив о близких. А затем спросил:

– А ты?

– Что я?

– Ты сказал, что я молодец, что я настоящий мужчина и патриот своей страны. А ты?

Я недобро улыбнулся и с горечью в голосе произнёс:

– Я тоже патриот. Только моя родина не здесь. И она ждёт меня. Я должен помочь своей стране. И не имею права задерживаться ни на мгновение.

– Не здесь? – непонимающе посмотрел на меня Франсуа.

– Да. Я родился в России! И не хотел сюда приезжать по своей воле, меня заставили! Я служил… а меня в очередной раз предали! А теперь ещё и узнал, что немцы окончательно хотят уничтожить мою страну, мой народ.

Мой голос дрогнул. Я сжал кулаки.

Нет, я не допущу этого! Буду бороться до последнего. Иначе зачем это всё?

– Так ты русский?! – уставился на меня Франсуа. – Но тебя же зовут Йозеф! Ты говоришь, как немец, без акцента, сказал, что путешествуешь, работаешь. Я думал… – Слова его совсем потерялись. Он растерянно смолк.

Я внимательно посмотрел на него.

– Работаю? Во Францию меня пригнали как раба. Нет… такой работы мне не надо и страны тоже! У меня есть своя родина. И я глотку перегрызу за неё. Мы тоже люди, такие же, как и вы. Ты небось думал, что мы звери? Так нас описывают немцы?

Франсуа побледнел.

– Нет… Я не знаю… я…

– Ладно… – махнул я рукой. – Не ищи подходящих слов! Я такой же человек, как и ты. А вся эта пропаганда – она до добра не доведёт. Когда я доберусь до своей страны и посмотрю, что они с ней сделали, фашисты заплатят за всё!

– Но как ты это сделаешь? – Франсуа замотал головой. – Я слышал про периметр, которым обнесена вся твоя страна. За него тебя просто никто не пустит. Говорят, что там ничего не растёт, там выжженная земля…

Меня едва не качнуло. Что значит выжженная земля?! Ведь я совершенно ничего не знаю, что делали немцы семьдесят лет после войны, об этом нигде не найти никакой информации. Но судя по всему, как эсэсовцы поступали со мной и даже со своим народом, ничего хорошего могу и не увидеть.

Я похолодел внутри.

«Подожди! – одёрнул я себя. – Не сдавайся заранее! У тебя есть цель. Сначала Лион, гауляйтер, а затем уже путь домой. Дальнейшее будет происходить в Москве. Я помнил слова Кляйна про специальную комиссию, которая соберётся именно там, как они будут решать нашу судьбу! И мне надо быть в тот момент именно там!»

– Разберусь. – Я пожалел, что завёл этот разговор. Он снова открыл кровоточащую рану, которая меня мучит с тех самых пор, как я сюда попал. – Иди ищи бензин. У нас мало времени! – схватился я за первый ящик, стоявший у стены. – Это твои?

– Да. – Франсуа кивнул и занялся розыском топлива.

* * *

– Господин Рольф? – Лейтенант Шульц склонился над своим начальником и слегка потряс его за плечо. Тот мгновенно открыл глаза, поднимая голову.

– Что случилось? Нашли?

– Нет. Пока никаких следов!