Падение - Инди Видум

Он вытянул руку к подчиненному, на кончиках пальцев загорелся синеватый огонь. Такой же огонь горел в глазах Мальцева, переставшего собой владеть и готового сорваться на любого. Новиков повел плечами, прикидывая, куда уходить с линии огня, если начальство окончательно пойдет вразнос. Два-три попадания защита выдержит, а дальше… дальше вариант только один: удирать. Если бы на месте Мальцева был кто другой, Новиков не колеблясь приложил бы его своей магией, вполне возможно, не просто успокоив, но и упокоив при этом. Но с главой клана такой финт не пройдет.

— Зачем Лазаревым беспокоиться о судьбе посторонней девицы? — медленно, акцентируясь на каждом слове, сказал Новиков. — Кстати, как раз ее мы нашли.

Огонь с шелестом втянулся в пальцы, и Мальцев приказал:

— Рассказывай.

— Девица никак с Лазаревыми не связана и знать не знала, что беременна. Мы в нашу клинику свозили, подтвердилось. Родителей нет, живет с братом. Брат — член мелкой банды. Вот тут можно связь с Лазаревыми притянуть, но совсем за уши.

— Какую?

— Да ерунда. Они похищали пацана не так давно, уверенные, что Лазаревы за него заплатят. С чего, непонятно — пацан из непризнанных, от Кирилла, его судьбой Лазаревы не интересуются.

— Кто заплатил?

— Никто. Пацан сбежал и даже заявление в полицию написал. Потом забрал.

Мальцев только сейчас заметил испорченный стол, опустил на него руку, прогладив трещину, которая затянулась на глазах.

— И Лазаревы к этому никак руку не приложили?

— Никак. На пацана им насрать. Как в шесть лет проверили, так и забыли.

— Совсем бесперспективный?

— Абсолютно.

— Действительно, за уши, — нехотя признал Мальцев. — Ерунда какая-то. Банду курирует кто-то из кланов?

— Нет, там мелкая шушера, — пояснил Новиков. — Привлекают мага к своим делишкам, из самоучек и слабого. Он тоже на подозреваемого не тянет.

— И все же должна быть хоть какая-то ниточка от этой девицы к Лазаревым, — убежденно сказал Мальцев. — Печенкой чую — замешаны они по самое не могу. Не зря это требование вылезло, стоило нам только подход к Ждановым найти. Да только фиг им. — Мальцев скрутил фигу из сухих старческих пальцев и показал ее почему-то подчиненному. — Не Лазаревым решать, на ком женится Андрей.

С Серым мы решили, что запустим процесс завтра, сразу после включения электричества. Тогда же он и определится, хочет идти ко мне ученики или нет. Было видно, что пока он прикидывает все плюсы-минусы, и если плюсы для него очевидны, то по минусам он никак не может понять, насколько те существенны. Сам я не горел желанием с ним возиться, и без того постоянно казалось, что в сутках слишком мало часов, а зелье восприятия я пил ежедневно, иначе бы не справлялся с объемом поглощаемой информации. Мне нужно было не только восполнить все, что забыл выучить предыдущий владелец дела, но и добрать свое.

Дело двигалось, и неплохо. Я нашел парня, который согласен был болтать со мной на немецком. Правда, в ответ мне нужно было подтягивать его русский. Договорились мы общаться по полчаса ежедневно, больше я выкроить не мог. Мозг впитывал новые слова как губка, но без практики ему трудно будет использовать нужное.

Совсем стемнело, когда я уже проделал весь комплекс упражнений и тщательнейшим образом просканировал себя, чтобы понять, в нужном ли темпе идут изменения. Каналы порадовали: еще немного — и нужно начинать накачивать источник. Без развитого источника нормальным магом стать невозможно.

Размышляя таким образом, я сооружал себе ночной перекус. Есть хотелось зверски: энергии уходило прорва, а восполнять ее пока я мог только так, через еду. Восполнять абы чем не хотелось, я старался подбирать что-нибудь повкуснее и покалорийнее. Сейчас я варил пельмени.

— Ярик, ты опять вовремя не поужинал, — возмутилась мама, возникшая на пороге кухни.

— Я поужинал, просто опять есть захотелось. Тренировки, и все такое, — напустил я туману по максимуму. — Добрый вечер, Олег.

Мамин приятель на глаза мне не показывался, но его ауру с чужой я не спутал бы.

— Добрый, Ярослав, — бодро сказал Олег. — Ну что, поедем машиной заниматься?

— А не поздно ли? — всполошилась мама.

— Нормально. Ехать минут десять туда, минут десять обратно, плюс там сколько-то. Думаю, за полчаса управимся.

Оптимист он, однако. Если этот клиент будет столь же яростно торговаться, как и прошлый, то все может растянуться на час и более. Ехать категорически не хотелось. Хотелось нажраться пельменей от пуза и пойти спать. Возможно, перед этим завернуть еще к Мальцеву, если он наконец добрался до кровати.

— Поздно, — решил я. — Мы с вами на вечер договаривались, а сейчас уже ночь. Давайте перенесем на завтра.

— И правильно, — обрадовалась мама.

Выглядела она неприлично довольной, так что я заподозрил, что дело у них с Олегом одними ужинами не ограничивается. Но они оба взрослые, должны понимать, что делают, даже если делают мне Geschwister'а. Удобное немецкое слово всплыло в памяти само собой, я даже возгордился. В русском вместо него пришлось бы использовать аж целых три: братика или сестричку.

— И что я скажу клиенту? — не сдавался Олег.

— Как что? — я зевнул. — Детская психика не выдержала ожидания. Специалист уснул.

— Это у тебя-то детская психика? — хохотнул Олег, но настаивать больше не стал, предложил: — Завтра в обед?

Я прикинул, что запустить в гараже процесс успеваю даже со всеми планируемыми улучшениями, и согласился:

— В обед так в обед. Но учтите, что у меня вечером секция по борьбе.

— Какой ты у нас занятой, — пробурчал он, недовольный, что приходится подстраиваться под какого-то сопляка.

— Ищите незанятого, — предложил я.

Пельмени как раз доварились, я вытащил их шумовкой из кастрюли в тарелку, щедро добавил сливочного масла, отчего они заблестели и запахли совсем уж умопомрачительно, посмотрел на маму с ухажером, которые так и торчали на кухне и предложил, будучи человеком вежливым:

— С вами поделиться?

— Нет, спасибо, поздно уже, — отказалась мама. — И вообще, Ярослав, это нездоровая пища.

Ее попытки воспитывать вызывали у меня лишь улыбку.

— Зато здоровская, — возразил я и положил в рот первый пельмень.

По виду Олега было очень похоже, что он был бы не прочь разделить со мной позднюю нездоровую еду, но мешали остатки хорошего воспитания, поэтому он попрощался и быстро ушел. И правильно — наверняка у него в морозилке лежали свои пельмени, несчастные, одинокие и замерзшие.

Пузо я набил от души, так что глаза закрывались и тянуло в сон. Останавливало последнее недоделанное дело. Впрочем, если Мальцев так и не удосужился наконец хотя бы задремать, можно отложить и на утро.