Тонкая нить предназначения - Наталья Калинина

– Извини, – почему-то произнесла Лика. Прозвучал ее голос чуть хрипловато, словно она успела промерзнуть и простыть на этом ветру. Марина сжала замерзшие, лишенные тепла ладоней Лики пальцы в кулаки и, не глядя на женщину, тихо спросила:

– Что вы сейчас сделали?

Не дождавшись ответа, она подняла на Лику взгляд и невольно ахнула – как сильно та изменилась. Лицо женщины выглядело таким уставшим и изможденным, будто она страдала тяжелым недугом, кожа приобрела землистый цвет, вокруг губ обозначились складки, а космическая чернота ее глаз словно вылиняла до невыразительного темного-серого цвета.

– С вами все в порядке? – испугалась Марина.

– Да, – слабо улыбнулась Лика и смахнула выступившие на лбу капельки пота. – Только я не ожидала, что…

Она не договорила, оборвала себя на полуслове и, заметив, что Марина собирается задать ей другие вопросы, протестующе подняла руку.

– Не сейчас.

– Но вы… Вы сейчас что-то делали со мной, и я имею право знать, что именно!

– Не бойся, я не причинила тебе вреда, напротив, желала помочь.

– Но в чем?! Я не просила никакой помощи и не понимаю, почему вы решили, что я в ней нуждаюсь.

Ответить женщина не успела, потому что в этот момент раздался деликатный стук в дверь. На лице Лики невольно промелькнуло облегчение, тогда как Марина не смогла скрыть досады.

– Войдите! – недовольно крикнула девушка. Дверь приоткрылась, и в проеме показалась голова Олега.

– Извините. Лика, ты скоро? Нам уже пора.

– Да, Олег, сейчас…

Он, удовлетворенно кивнув, ушел, а Марина требовательно уставилась на свою гостью. Неужели та уйдет, так ничего и не объяснив?!

– Марина, я тебе все расскажу, но позже. Дай мне немного времени, чтобы кое в чем убедиться. Уверена, мы еще встретимся.

– По-моему, это нечестно – оставлять меня без объяснений.

– Я же сказала, что позже. – В голосе Лики впервые прорезалась сталь. – А пока тебе лучше воздержаться от прогулок к усадьбе. Это даже не рекомендация, а приказ. В целях твоей безопасности. А еще лучше, если ты уедешь отсюда как можно скорее. Мы встретимся в Москве и там поговорим. Уверена, Олег уже взял контакты у твоего молодого человека, так что не потеряемся.

– Лика… – воскликнула Марина, но женщина уже встала и направилась к двери. На пороге она, однако, задержалась и кивнула на портрет:

– Нехорошая это вещь. Нельзя ей тут находиться.

– Это вы хозяйке скажите, – буркнула девушка.

– И скажу. А тебе еще раз наказываю не соваться к усадьбе, как бы тебе ни… хотелось.

И она ушла. Марина с полминуты недоверчиво смотрела на прикрытую дверь, словно ожидая, что Лика вернется и наконец-то даст нормальное объяснение и своему визиту, и тому, что произошло в этой комнате. Но нет, никто не вошел, из кухни донеслись обрывки прощальных разговоров гостей с хозяйкой и прозвучавшая слишком громко просьба Алексея созвониться позже, обращенная то ли к Олегу, то ли к Лике, а то и к ним обоим.

– Черт знает что, – выругалась тихо Марина и стукнула по матрасу кулаком. Недоумение и разочарование сменились злостью, похожей на ту, которая овладевала ею после просмотра интересных сериалов, полных загадок, но со «слитым» финалом. Сейчас она досадовала и мысленно ругалась на Лику, как в случаях с сериалами злилась на сценаристов-халтурщиков, загубивших отличную идею и не давших достойных объяснений всем загадкам. Только сейчас все обстояло куда хуже, потому что дело касалось сценария ее собственной жизни. Похоже, Лика что-то знала о Марине, что та не знала сама, – знала, но говорить не захотела. Что может быть хуже подобной ситуации? И, главное, Марина в этот раз даже не могла «переписать» историю на свой лад, как в случаях с сериалами, так как у нее ничего не было, только завязка – непонятная, расплывчатая, ускользающая, как предрассветный сон. А Марина была сильна только в придумывании альтернативных финалов, но никак не в развитии истории с самого начала.

– Что она от тебя хотела?

Девушка была так погружена в собственные мысли, что не услышала скрипа приоткрывшейся двери и потому испуганно вздрогнула, услышав вопрос Алексея.

– Тьфу ты… Напугал!

– Прости. Не думал, что так выйдет. Так что Лика от тебя хотела?

Алексей, похоже, совершенно забыл о том, что они с Мариной поругались и еще находились, несмотря на чаепитие, в состоянии холодной войны.

– Сама не поняла, – пожала плечами девушка. Молодой человек опустился в кресло, которое до него занимала Лика, и вопросительно поднял брови, ожидая продолжения. Марине же, хоть обида на него уже и прошла, вдруг перехотелось рассказывать. Но молодой мужчина не сводил с нее любопытного взгляда, и она нехотя ответила:

– Спрашивала про усадьбу: почему мы проявили к ней интерес.

– И все? – недоверчиво спросил Алексей.

– И все.

– И ради этого стоило просить тебя о приватной беседе?

– Леш, я сама не знаю, что она на самом деле хотела, – с досадой ответила Марина. – Это несколько… странная женщина, не находишь?

– Олег сказал мне, что она что-то вроде ясновидящей или медиума.

– Да ну?

– Я не знаю подробностей. Он отвечал очень неохотно. Может, его смущало присутствие моей тети, а может, он сам по себе такой неразговорчивый.

– Ты не обменялся с ним телефонами? Так, на всякий случай…

– Нет, с ним – нет. Но Лика, прощаясь, попросила у меня мой номер. Свой не оставила.

– Жаль, – ответила Марина и, помолчав, добавила: – Она сказала, что их группа занимается изучением паранормальных явлений, но в подробности не посвятила. Усадьба их чем-то привлекла. И, похоже, они захотели с нами поговорить, потому что надеялись получить больше информации об этом месте. Еще она попросила меня держаться подальше от поместья, что я, впрочем, выполню с удовольствием. Нет никакой охоты туда возвращаться.

– В последний раз ты сама попросила меня пойти туда, – напомнил Алексей.

– Глупый порыв. Леш… – начала Марина и остановилась. Если она опять озвучит ему свое желание немедленно отсюда уехать, повторной ссоры, похоже, не избежать. Можно было бы, конечно, прикрыться словами Лики, но тогда придется объяснять то, что Марина и сама не понимает. И все же – это шанс.

– Леш, Лика мне наказала уехать отсюда как можно скорее.

Вот, так и есть: он недовольно поморщился, будто посчитал сказанное выдумкой, и красноречиво вздохнул.

– Это ее слова. Не веришь – спроси. И про портрет этот она сказала, что он нехороший.

– Ну вот, начинается, – закатил глаза Алексей. – А ты обрадовалась, что кто-то твою паранойю разделил, да?

– Леш, это не паранойя. Послушай, давай и правда уедем!