Любовь не с первого взгляда - Мария Берестова

Она посмотрела на него с надеждой, цепляясь за его утешения.

— Возможно, — добавил он, — если вы прямо сейчас аккуратно вернётесь к себе, всё ещё можно будет исправить. Мало ли, зачем вам понадобилось спешно посетить меня. С вашей безупречной репутацией на что-то фривольное подумают в последнюю очередь.

Королева рассмеялась, уронила голову на руки и слегка потёрлась щекой о его руку.

— Нет уж, — с чувством заявила она. — Решила — так решила! Пусть думают именно то!

Поспорить с тем, что им было скорее выгодно, чтобы подумали именно то, не получалось. Брак по расчёту, скреплённый страстью, сразу повышал статус такой политической единицы: ясное дело, что посеять раздор между влюблёнными сложнее, чем между случайным образом связанными друг с другом людьми. Нелюбимый и нежеланный консорт — величина слабая, политически презираемая. Напротив, консорт, ставший желанным супругом, и сам представляет из себя значимую политическую силу, и усиливает саму королеву.

— Тогда вам стоит посидеть подольше, — разумно сделал вывод Канлар, отпуская руки королевы, чтобы налить ей чаю.

Та приняла чашку и задумчиво отметила:

— В идеале стоило бы остаться на всю ночь, но, кажется, у вас не предусмотрено для этого места.

Она обвела взглядом покои главы внешней разведки, которые, и впрямь, не предполагали возможности остаться на ночь. И даже скопившийся по углам полумрак, до которого не доходил свет свечей, не вселял оптимистичной надежды найти в этом полумраке ещё одно спальное место.

— Вы можете поспать в кровати, а я займу кресло, — предложил Канлар.

— Да-да, — язвительно отвергла идею королева, — и тогда вы не выспитесь, а завтра важный день, между прочем!

— Ну и отлично, что не высплюсь! — рассмеялся Канлар. — Сыграет на нашу легенду, разве нет?

В глазах королевы зажглись весёлые хитринки:

— Нет, мы поступим иначе, мессир, — она решительно встала, не допив чая, — сейчас мы с вами шумно и весело отправимся ко мне!

— В самом деле? — приподнял бровь Канлар, глядя на королеву с самым весёлым выражением лица: в таком настрое он её ещё не видел.

— Именно так! — победно улыбнулась та. — Пусть шепчутся о том, как я вас среди ночи к себе притащила, и пусть непременно подумают, что всё дело в том, что у вас тут слишком узкая кровать!

Канлар искренне рассмеялся. Такого хода он никак не ожидал.

— Хорошо, хорошо! — отсмеиваясь, согласился он. — Тащите, ваше величество, я постараюсь шуметь самым примерным образом!

И парочка заговорщиков вышла в коридор.

Надо сказать, что от покоев Канлара до покоев королевы, и впрямь, идти было довольно далеко. Но главным было то, что по дороге придётся пройти мимо покоев фрейлин — именно на их длинные носы и чуткие уши и рассчитывала Кая.

Затея, кажется, удалась вполне: во всяком случае, пара дверей скрипнула, когда они проходили мимо, смеясь и обмениваясь какими-то весьма вольными фразочками. Право, если после этого весь дворец не будет гудеть от сплетен — королева изрядно разочаруется в штате своих придворных дам!

От этой выходки грусть королевы и упадническую рефлексию Канлара как водой смыло. Им обоим было весело — и от того, что они бросили вызов вечно довлеющему над ними этикету, и от того, что сделали это вместе и почувствовали себя сообщниками, и от того, что было что-то бесконечно притягательное в том, чтобы бродить по ночным коридорам дворца, смеясь и флиртуя, и обмениваясь беглыми весёлыми взглядами всякий раз, когда им казалось, что их демарш замечен.

— Что ж, оно того стоило! — с улыбкой резюмировала королева, когда они добрались до кабинета. — А теперь — нам следует хорошенько выспаться, чтобы завтра произвести неизгладимое впечатление!

Канлар полностью с нею согласился и, поцеловав ей на прощанье руку, отправился обживать уже подготовленную для него комнату, ранее наполненную мольбертами, клавесинами и прочими девичьими вещичками.

Несмотря на полученный заряд адреналина, королева, как и всегда, заснула легко и быстро, чего нельзя было сказать о её женихе — впрочем, он был привычен спать меньше.

…а сплетни, и в самом деле, уже шуршали по всем дворцовым углам, переносясь по пустынным коридорам неведомыми путями и к утру обрастая совсем уж немыслимыми подробностями.

Из-за этого на другой день почти все придворные дамы были крайне не выспавшимися, но весьма довольными — и тем, что стали свидетелями столь пикантной подробности из личной жизни ранее безупречной королевы, и тем, что брак, казавшийся им до этого немного странным решением (дамы не были сильны в высокой дипломатии) явно стал в их глазах овеян романтической дымкой тайной любви.

Королевская свадьба, без всякого сомнения, была событием исключительным. В столицу съехалось чуть ли ни полстраны, не говоря уж о зарубежных гостях — месяца оказалось вполне достаточно, чтобы многие из них успели прибыть.

В столице были запланированы грандиозные многодневные мероприятия, по другим городам тоже должна была пройти волна празднеств. Повод повеселиться был весьма своевременным: последний год правления отца Каи прошёл тяжело, болезнь короля угнетала и приближённых, и простой народ, и ожидание его скорой кончины здорово выматывало нервы. И, хотя король оставил по себе страну в хорошем стабильном состоянии, траурный год выдался тяжёлым — наводнения на севере и востоке страны ударили по урожаям, и избежать голода удалось только благодаря активной внешней торговле.

В условиях траура по ушедшему короля коронация Каи прошла тихо и скромно, не вызвав ощущения праздника. Поэтому в каком-то смысле её свадьба стала и праздником её воцарения — народ чествовал это событие как начало её царствования, забыв, что она уже год справляется с этой задачей. Возможно, тут сыграла роль сложность восприятия незамужней девушки как правительницы.

Выбор жениха был встречен восторженно. Поскольку о дипломатических шагах ниийского короля никто не знал, свадьба королевы представлялась в сознании простых обывателей как нечто романтичное и сказочное. В любовь, внезапно вспыхнувшую между королевой и достаточно молодым ещё сподвижником её отца, все поверили безоговорочно. Надо сказать, что фигура Канлара тут же стала чрезвычайно популярной в народе, вплыли факты его биографии и появления в стране. Народное сознание рисовало его мужественным и трагическим героем, который, лишившись родных, родины и богатств, приехал в их страну пытать счастья, и верой и правдой служил доброму королю Виону. Драматичные баллады о женихе королевы разошлись даже без усилий господина Се-Приента.

Пышная и прекрасно спланированная свадьба вполне поддержала эту легенду. Королева была чрезвычайно красива в пышном нежно-голубом платье, отделанном богатой серебряной вышивкой. Жених в своём новом, с такими спорами выбранном, костюме выглядел молодым, подтянутым и красивым. Когда молодые стояли в храме, составляя на редкость гармоничную пару, многие матроны прослезились, а юные девицы возмечтали, что их свадьба будет непременно такой же красивой.