Где умирают сновидения? - Ксения Любимова

– А мы подумали, что вы верите в сны, – разочарованно протянула Мариша.

– Верить-то верю, но где начинается непостижимое и заканчивается логика?

Мариша пожала плечами.

– Я всегда стараюсь все объяснить, – продолжила девушка. – Во всяком случае, для себя. Если честно, все эти сны с явлением Никитиной мамы совершенно выбили меня из колеи. Я никогда не замечала в себе проявлений особых способностей.

– И как же вы объяснили себе ваши сновидения? – поинтересовался Эрик.

– Никак! Все откладывала на потом. Думала, что время расставит все по своим местам.

– Значит, у вас было временное помутнение рассудка, а у Никиты нерешенные детские проблемы, так?

– Примерно так, – кивнула она. – Хотя некоторые вещи кажутся мне абсолютно необъяснимыми.

– Какие, например?

– Никита в последнее время часто жаловался на сны. Но они всего лишь портили ему настроение. Однако дня за три до трагедии он стал говорить, что ему суждено умереть. Естественно, меня это напрягало. Я стала выспрашивать, откуда такое пессимистическое настроение, но он только отмахивался от меня и хмурился.

– О чем именно он говорил?

– Это так важно? – криво усмехнулась она.

– Для меня да.

– Это полнейшая глупость!

– И все же…

– Никита считал, что он должен умереть от жара.

– От жара?

– Да.

– Но ведь он умер от удара током.

– Это почти одно и то же, не правда ли?

Мариша в изумлении замерла. Как это возможно? Сначала парню снятся сны, а потом они оказываются реальностью? Ну, не мистика ли?

– И как вы это объясняете? – не унимался Эрик.

– Да никак! – вдруг выкрикнула Вика. – Я не могу это объяснить, и меня это пугает, – она судорожно вздохнула и уставилась на сыщика. – Даже не так. Меня это приводит в ужас! Это что же получается, в нашем мире действительно существует некая сила, которая способна вмешиваться в жизнь людей?

Ее голос сорвался на высоких нотах, и девушка замолчала.

– Не переживайте так, – мягко сказал Эрик. – Возможно, этому есть какое-нибудь простое объяснение.

– Например? – с вызовом спросила она.

– Вполне вероятно, что в его детстве была неприятная история с огнем или перегревом. Отсюда и страхи.

– Да, но почему он заговорил об этом накануне своей смерти?

– Простое совпадение. Наверняка Никита не в первый раз об этом заговаривает. А мысли о смерти посещали его и прежде. Но ведь раньше-то с ним ничего не случалось, ведь правда?

– Наверное, – растерянно произнесла она.

– Это самое логичное объяснение. Так что перестаньте себя изводить.

В дверь постучали, и в комнату заглянула давешняя девица.

– Может, чайку? – приветливо спросила она. – Вода только что вскипела.

– Можно, – кивнула Вика. – Вы ведь не откажетесь? – она повернулась к Марише.

– С удовольствием, – произнесла та, чувствуя, что уже успела замерзнуть.

– Тогда пошли на кухню. Там, кстати, теплее. В этой комнате я окна не успела законопатить.

Все переместились в пищеблок, и Мариша с удивлением заметила, что он прямо-таки огромных размеров. Метров двадцати пяти, не меньше. Посреди кухни стоял мольберт с нарисованным на нем пейзажем. Правда, картина была еще не закончена, но сразу бросалось в глаза, что художник – человек талантливый. Интересно, кто это творит?

Словно в ответ на ее мысли, девушка, пригласившая их на чай, взяла в руки кисть и сказала:

– Вы хозяйничайте, а мне нужно заканчивать картину.

– Рисуй, рисуй, – кивнула Вика и принялась разливать напиток.

Неожиданно чай оказался крепким и ароматным, что весьма удивило Маришу. Обычно в гостях наливали некую бурду, которая даже отдаленно не напоминала чай. Вика достала конфеты и булочки, затем нарезала лимон, налила в вазочку варенье и села рядом.

– Валюша, попей с нами чая, – сказала она, обращаясь к подруге.

– Некогда, – отмахнулась та. – Через несколько дней сдавать работу. Если задержу, удержат неустойку. Я и так выбиваюсь из графика.

– Валюша – художница, – пояснила Вика, хотя Мариша и так уже это поняла. – Хорошая у нее работа… Занимается любимым делом и получает за это деньги. Красота! Никуда ходить не нужно, общаться с людьми тоже. Благодать… А я вот рисовать совсем не умею. Руки не из того места растут.

– А кем вы работаете? – поинтересовался Эрик, отхлебывая горячий чай.

– Администратором в ночном клубе. Правда, Никите не нравилось это занятие. Он даже почти уговорил меня уволиться и перейти к нему. В секретарши. Но я не успела, – она грустно улыбнулась и развела руками.

– Бедный Никитка! – влезла Валя, не отрываясь от работы. – Я-то надеялась, что ты выйдешь за него замуж и вылезешь из этой нищеты.

– При чем здесь это, – поморщилась Вика. – Деньги дело наживное. А вот человека еще поискать надо. У меня никогда не было такого мужчины, как Никита. И, наверное, уже и не будет.

– Вы еще молодая, – не согласился с ней Эрик. – Жизнь только начинается.

– Вы не поняли, – покачала головой девушка. – Мне неважно, на каком этапе жизненного пути я нахожусь. Я говорю о человеке. Возможно, у меня будут мужчины, но это все не то. Важна сущность, а не оболочка. А Никита был единственный в своем роде. Я чувствую, что этот человек был создан именно для меня.

– Никто не знает, где найдет, где потеряет, – глубокомысленно заметила Валя. – Еще хорошо, что ты не беременна. Вот была бы трагедия.

Вика поморщилась. Отчего-то эти слова вызвали у нее неприятные эмоции. Мариша уже хотела спросить, в чем дело, но та сообщила:

– Не люблю детей. От них одна морока.

– Откуда тебе знать? – удивилась Валя. – У тебя никогда их не было.

– Мне еще не так много лет, чтобы обзаводиться потомством.

– Вообще-то двадцать два года – самое время.

– Кому как, – фыркнула Вика. – Я насмотрелась на соседку, которая родила ребенка, причем без мужа. Мне хватило!

Мариша осуждающе поглядела на девушку. Каждая женщина, в ее понимании, обязательно должна стать матерью. Вот она, например, готова хоть сейчас. Правда, Эрику дети не нужны, но это уже детали. Вероятно, Вика слишком любит себя, чтобы заморачиваться младенцем.

– Слишком много переживаний, – вдруг добавила девушка, чем очень удивила Маришу. – Представляете, у малыша сопли, а Юлька ревет, словно он болен неизлечимой болезнью. А когда у мальчишки приключилась температура, Юлька так испереживалась, что у нее тоже начался жар. Причем без всяких других симптомов. Нет, я так не смогу. Я очень близко принимаю все к сердцу. Если честно, то я даже не хочу думать о Никитиной смерти. Я гоню от себя эти мысли. Уговариваю себя, что он просто уехал в командировку и скоро вернется. Я не представляю, что будет, когда я по нему соскучусь, а он не придет! – и она тихо всхлипнула.