Двойной обман - Кей Грегори

Она посмотрела на свой живот. Плоский, как блин. Невозможно представить, что где-то там внутри маленькие клеточки делятся, делятся, и из них вырастает человечек…

Оливия, удивляясь сама себе, положила руку на живот и прошептала:

— С Рождеством, малыш Люка, с Рождеством.

Оливия была уже на шестом месяце беременности, когда Джо вдруг попросил ее быть официальной хозяйкой на ежегодном балу, который устраивал Фонд Франклина.

Сначала она отказалась, напомнив о своих нынешних размерах. Но отец сказал, что это не имеет значения, и она согласилась.

Фонд Франклина, поддерживающий нуждающихся художников, был одним из любимых детищ ее отца. И ежегодный бал привлекал как прессу, так и новых спонсоров.

— Но я не хочу, чтобы мои фото были в газетах, — предупредила Оливия.

Люк читает газеты. Он, конечно, может подумать, что ребенок от кого-то другого, но она все равно не готова к такому развитию событий.

— Я объясню им, что тебя нельзя фотографировать, — согласился Джо. — Ты очень нужна мне, Оливия.

Оливия вздохнула:

— Хорошо, я же сказала, что согласна. Но только если ты пообещаешь не заставлять меня танцевать. Я и так чувствую себя неуклюжей.

— Договорились. Ты всегда можешь сослаться на свое деликатное положение.

И гораздо более нежным и участливым тоном он спросил:

— Как ты себя чувствуешь, Солнечный Зайчик?

— Отлично, — совершенно искренне ответила Оливия.

— Очень хорошо. — И Джо поспешил снять телефонную трубку, чтобы сообщить своему секретарю имя еще одного приглашенного.

Первой реакцией Люка на приглашение, полученное от Фонда Франклина, было желание немедленно выбросить его. Но в течение дня белый листок с серебристыми буквами притягивал его внимание, дразнил, напоминал.

Вопрос заключался в том, пошел бы он на подобное мероприятие, если бы не подозревал, что приглашение исходит от Оливии. Возможно, да. Не потому, что ему это нравится, а потому, что полезно для его бизнеса.

Люк пристально разглядывал приглашение. Черт, он не собирается и дальше позволять Оливии влиять на его решения. Она как-то говорила, что редко посещает благотворительные балы, но на тот случай, если это еще одна ловушка, Люк решил прийти с девушкой. Он снял трубку и позвонил Джорджиане, недавно разведенной сестре своего старого друга.

Люк не удивился, что для проведения бала Джо Франклин выбрал самый старый и изысканный отель в Ванкувере. Некоторое время он разглядывал роскошный вестибюль, потом прошел в зал, где яркие блики играли на хрустальных бокалах и белоснежных скатертях. Оркестранты во фраках настраивали инструменты.

Люк взглянул на свою спутницу. Она была довольно милой — маленькая, гибкая, с приятными округлостями в нужных местах. Перейдет ли сегодняшний вечер в ночь? Ночь, которая позволит забыть об Оливии?

Джорджиана, словно догадавшись, что он думает о ней, откинула свои светлые волосы и послала ему чарующую улыбку. Люк, придерживая за талию, повел ее к столу, где в ожидании танцев уже собрались некоторые из его деловых партнеров.

Люк заказал напитки для себя и Джорджианы и принялся обозревать зал.

Джо Франклин беседовал с какой-то беременной дамой, облаченной в длинное синее платье. Крампы тоже были здесь. И никаких признаков Оливии.

Отлично. С чувством, которое он сам назвал облегчением, Люк сосредоточил внимание на Джорджиане.

Полчаса спустя, после того как Джо Франклин произнес короткую приветственную речь, она потащила его танцевать. Люк без особого желания принялся двигать бедрами в такт музыке. Джорджиана провела языком по губам и буквально обвилась вокруг Люка. Он поощрительно улыбнулся и опустил руки ей на бедра.

Джорджиана прижалась плотнее, слегка потираясь о него, как милая беленькая кошечка, которая ждет, что ее сейчас накормят. Оркестр в этот момент заиграл «Не будь жестоким». Джорджиана рассмеялась:

— Может, позже. Пойдем, посидим немножко.

Они вернулись к столу, и девушка тут же завязала оживленный разговор с молодым брокером, который пришел на бал один, без спутницы. Люк же отправился засвидетельствовать почтение хозяину, который формально все еще был его тестем.

Он нашел Джо рядом с оркестром, старик с трудом перекрикивал музыку, беседуя с круглолицым джентльменом в килте.

Люк протянул руку и прокричал:

— Добрый вечер, сэр.

Джо пожал протянутую руку и проворчал в ответ что-то невразумительное. После нескольких фраз Люк понял, что его присутствие не обрадовало старика.

Возвращаясь к Джорджиане, он внезапно остановился, едва не наступив на длинный шлейф синего шелка. Не поднимая глаз, он попытался обойти неожиданное препятствие, как вдруг знакомый запах заставил его замереть.

Он медленно поднял взгляд выше, к лицу обладательницы платья.

Нет! Этого не может быть! Люк уставился на выпирающий живот. Черт, ему не стоило столько пить.

Глубоко вздохнув, Люк протянул руку и сказал как можно более сдержанно:

— Добрый вечер, Оливия. Как поживаешь?

— Привет, Люк, — ответила она значительно менее решительным тоном, чем тот, который он помнил. — Какая неожиданность.

Неожиданность? Она называет это неожиданностью? В груди Люка болезненно шевельнулось что-то острое. Оливия определенно была беременна. Он шагнул ближе, все еще надеясь, что иллюзия развеется. Но все осталось без изменений.

Люк помотал головой, пытаясь избавиться от чувства абсурдности происходящего, и Оливия посмотрела на него с очевидным сочувствием.

— Оливия? — наконец произнес он, когда очертания ее фигуры и бального зала обрели ясность. — Оливия! Ты…

— Да, — подтвердила она. — Я беременна. Это иногда случается.

— Но не с тобой.

Ярость, бурная и неконтролируемая, поднялась из темных уголков его души. Ему хотелось терзать ее так же, как она терзала его. Как она посмела быть беременной от другого мужчины?

— Как видишь, — иронично произнесла она. — Даже со мной.

— Как?.. В смысле, когда?..

Черт побери, почему рот у него словно набит песком? И почему он должен беспокоиться, если она нашла утешение в чьих-то объятиях? Он сам собирался сделать то же самое.

— Думаю, приблизительно через два месяца, — ответила Оливия таким тоном, словно говорила о том, что на следующей неделе обещают дождь.

И когда он не нашелся что ответить, она, пробормотав «Приятного вечера», повернулась, чтобы уйти. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Люк положил руку ей на плечо с намерением задержать: