Азарт - Терентий Гравин

Не успел я договорить, как монстр стал живо разворачиваться и ломиться на выход. Видя такое, я не погнушался крикнуть ему вдогонку:

— Потом не забудь вернуться, и я придумаю тебе наказание!

— Буль — буль, буль — буль! — донеслось до меня уже со двора. Видимо переводчик имел ограничения в расстоянии, но мне уже самому показалось, что ответ прозвучал как "Так точно, мастер!".

Я глубоко вздохнул, разворачиваясь к земляку, и с облегчением пожаловался:

— Ходят тут всякие… Э! Санек! Ты дышать-то не забывай!

Тот и в самом деле интенсивно задышал, словно после стометровки, снова становясь румяным из бледно — серого. Потом восхищенно затянул:

— Да ты не просто эпический счастливчик… ты — Эпический Нагибатор! Мало того что сторожа убил и Щит именным для себя сделал, так ты еще и для гулей "мастером" считаешься! А у него сто пятьдесят третий… Какой же тогда у тебя?..

— Ну, так это же игра, — хмыкнул я снисходительно, — тут какие только баги не случаются и какие только фичи система не подбрасывает. Ты ведь сам рассказывал… — говоря это, я прошел к выходу, выглянул на крыльцо, осмотрел пустынный двор, а потом все-таки плотно закрыл дверь и задвинул изнутри оба массивных засова. После чего решил: — Надо еще и в тех спальнях закрыть окна: хочется спокойно выспаться. И это… почему ты у него видишь уровень, а я нет? Да и надо мной ничего не высвечивается?

Мы вместе прошли в спальни, закрыли окна, собрали бижутерию и драгоценности обратно в шкатулку, не прекращая диалога ни на мгновение. Саша и сам пытался понять, почему такие несовпадения и сбои в окружающем нас пространстве:

— Мы-то с тобой тут чужаки, потому и можем видеть только случайно, бессистемно. Гайды и мануалы нам совсем недоступны. А если рассуждать от данной точки зрения — твоя неожиданная крутость ни в какие ворота не лезет. Здесь что-то не так…

— Ха! Да здесь все "не так"! — воскликнул я со смехом. Настроение опять возвращалось к уровню благодушие — пофигизм. — Так что не напрягайся! Лучше подскажи, вернется эта кучка зубастых сгустков холодца или нет? Я ведь пошутил с этим наказанием.

— Такие шуток не понимают, — нахмурился пацан. — Так что жди… и готовься…

— М — да! И какое же наказание для этих злыдней придумать? Чтобы пошли, искупались в Багрянке?

— Да с наказаниями проблем не будет, у нас тут работ — непочатый край, — задумчиво косился на меня малец, словно это не я командир, а он, и уже придумал для гуля наказание. — А ведь ты имя свое так мне и не сказал. Или тоже не имеешь права?

— Да чего уж там, просто все больше о тебе спрашивал, — отмахнулся я. А зовут меня довольно просто, только надо запомнить порядок произношения двух имен: Максим — Адриано.

Земляк глянул на меня с укором и обидой:

— Да ладно, не хочешь говорить — не надо…

— Не понял! Что за обиды? — мой вопрос прозвучал с возмущением. — Ты что, про двойные имена никогда не слыхал?

— Так ты серьезно? И разве такие бывают?

— Хм! Все зависит от родителей. А уж они бывают настолько разные, что их поступки никакие философы объяснить не в силах. Но я привык, и мне мое имя очень нравится. И если его коверкают или сокращают — могу таким недоумкам и челюсть сломать.

Саша покосился на меня, непроизвольно потер пострадавшую от меня шею и грустно признал:

— Ну да… И не только челюсть… И не только виноватым… — потом не удержался от ухмылки: — Что, и в самом деле Максим — Адриано?

— Тебе что, паспорт показать? — я пытался сдерживать раздражение. В обычной жизни я старался любой документ немедленно тыкать в рожу сомневающимся собеседникам или чиновникам, но тут позабыл, в каком виде здесь оказался. — Так нет у меня его! Утерян при пересечении государственной границы.

На что малец, уже в который раз, стал внимательно рассматривать мою удивительную пижаму. С минуту мялся, а потом все-таки решился и даже пощупал со словами:

— Уж кого я только и в каком шмоте не видел за шесть лет виртуала и реала, но такой прикид — впервые. Странный он у тебя какой-то… Может, тебе его разработчики как донатору выдали? Особенный? И как раз благодаря ему, здешний НИИн тебя принял за собственную поделку или за элитного игрока.

— Да как тебе сказать… — засомневался я в целесообразности открывать всю правду. Но потом решился на откровенность: — Ты, наверное, и тут не поверишь, но на мне особенная, жуть сколько стоящая… пижама.

Малой и в самом деле не поверил, судя по его ауре и физиономии одновременно. Но вслух сомневаться не стал, спросил вежливо:

— И где такие… хм, пижамы выдают? И по какому случаю?

— Скрывать не стану: в клинике выдают для умственно неполноценных. Лежачих в основном, тех, кто в коме. Чтобы пролежней не было, эта пижама особыми электромагнитными колебаниями массажирует кожу, освежает, стерилизует.

— А — а… — лицо пацана все-таки перекосилось от неудержимой улыбки, когда он глянул мне на ноги. — Берцы тоже лежачим в коме дурикам выдают на обязательных условиях?

— Нет, только по большой просьбе, — с серьезной миной продолжил я. — Мы ведь психи, поэтому порой нас следует лечить разными подарками, разнообразными сюрпризами и девочками по вызову. А на самом деле на ноги, к комплекту пижамному, вот эти носки идут.

Я вынул из-за ремня носки и дал осмотреть их со всех сторон. Вот тут уже Саша поверил. Даже сам растерялся от неожиданности прозрения:

— А как же ты тут?.. Оттуда?.. Сюда?..

Мне-то скрывать вселенские тайны не приходилось, поэтому я кратко рассказал про аварию, про утерю умений управления телом, про комнату игротерапии, и способ, каким я отыскал контакт с врачом. А уже потом и про события с момента первого "провала" в мир "Тетриса" и до встречи с первым членом моей команды.

Кстати, во время моего рассказа земляк праздно не сидел, а довольно интенсивно продолжал наведение порядка и инвентаризацию продуктов на кухне. Еще и меня запряг себе в помощь. А когда я окончил рассказ, пришел к заведомо верному выводу:

— Значит, если ты выздоровеешь и встанешь на ноги, то мы с тобой можем встретиться в реале?

— Судя по всему — да. Лишь бы меня та опухоль в черепушке моей битой не доконала.

Малой о чем-то задумался, но на ответную откровенность все-таки не пошел. Не стал рассказывать сложности своей биографии. Да и, в самом деле, куда ему спешить, коль у нас целый год впереди?

А вот о возрасте спросил:

— Максим… — Адриано! А сколько тебе лет?

— Вот на сколько выгляжу, столько и есть.

— То есть, двадцать три?

— А что не похож? Или в чем сомнения?

— Да ты морально не соответствуешь этому возрасту, — парень мне в глаза не смотрел, старался уводить взгляд в сторону. И это меня заинтриговало: