Глубокая охота - Андрей Андреевич Уланов

class="p1">— Заканчиваем совещание. Лейтенант Неринг, курс прежний. Через пять минут всплытие на перископную глубину, дальше идем на дизелях под «хоботом», подзаряжаем аккумуляторы. Навигатору проверить расчеты, к атоллу мы должны подойти после захода солнца.

* * *

В «поддоне» дизельного отсека было жарко. Даже сняв китель, фон Хартманн чувствовал, как потеет — и что скоро эти капли пота обернуться целыми ручьями. Впрочем, на фоне двух ревущих прямо над головой монстров жара выглядела мелким досадным неудобством.

— Где этот хренов маслопровод?!

— Там, — ответ главмеха Ярослав скорее угадал, чем услышал. Судя по указующему направлению гаечного ключа, «там» означало паутину труб и кабелей вдоль правого борта.

— Надо лечь и просунуть руку как можно ближе к обшивке, — проартикулировала ван Аллен, кивая на брошенный прямо в лужу мазута кусок изгвазданного брезента. — Я отогну один трубопровод, чтобы прошло запястье. И потом надо будет держать фиксатор, пока я со своей стороны затяну болты.

— Понял.

Ярослав даже удивился, когда просунуть руку получилось уже с первой попытки. Но почти сразу же забыл об этом, потому что следующая фраза главного механика «Имперца» удивила его куда больше.

— Командир, а вы, случаем, не педик?!

— Что?!

Фон Хартманн даже попытался приподняться — насколько позволяла зажатая рука и еще одна труба, побольше, проходившая как раз в паре сантиметров над головой. Разглядеть он, правда, все равно почти ничего не смог. С другой стороны, ощущения, когда женские руки начинают умело и уверенно расстегивать на тебе ремень, очень трудно спутать с чем-то еще.

— Нападение на старшего по званию с целью изнасилования, — весело прокомментировала свои действия главмех. — Заранее спланированное и… ого, похоже, обойдёмся без домкрата!

— Заранее?

— Ну вы же наверняка читали мое дело, — фыркнула ван Аллен. — И знали, что имеете дело с закоренелой уголовницей.

Здесь она была не права. Нанесение побоев мужу и обнаруженному в его постели любовнику, пусть и совершенное тяжелым тупым предметом, по мнению Ярослава, на уголовное преступление не тянуло. Даже с учетом, что второй пострадавший оказался офицером флота и в результате полученных травм загремел в госпиталь с хорошей перспективой быть в итоге комиссованным по инвалидности. Конечно, имперская Фемида имела по этому поводу свое мнение.

— Мне уже давно хотелось вас… зажать… в тиски. А после сегодняшнего боя поняла, что тянуть смысла нет. Ведь в любой момент сейчас можем утопнуть, верно, кэп? И не дергайтесь вы так, расшибетесь только зазря! А звать на помощь бесполезно. Я сказала девчушкам, что мы собираемся либо устранить поломку, либо геройски погибнуть во славу Империи, вытолкала их взашей и задраила люк.

— Вот уж чего не собирался, мичман-са… Сильвия.

Звать кого-то на помощь фон Хартманн действительно даже не думал. Вот высвободить зажатую трубопроводом руку он попытался, но без особого успеха, ловушку главмех подготовила на совесть. Впрочем, и зажатая рука, и жара, и рычание дизелей прямо над головой очень скоро перестали значить хоть что-то для двух молодых, здоровых и очень истосковавшихся по сексу людей.

— Спасибо… командир.

Рев вроде бы стал чуть тише… а может, уши притерпелись и начали отсеивать фоновые звуки, но говорить уже получалось. Громко, но хоть не в ор, как раньше.

— В тот раз обидно вышло… ты не подумай, я не из тех, кто на передок слаб, просто до этого дела охоча. А тут весь рейс блюла, понимаешь, честь и достоинство мужней жены, захожу, а эти двое в моей кровати кувыркаются. И главное, сука такая, когда его уводили, орал, мол, он и меня-то выбрал, потому что на мужика показалась похожа.

— Чушь какая! — как можно более убедительно произнес Ярослав, в последний миг проглотив едва не сорвавшийся с языка похабный анекдот и свободой рукой прижал к себе женщину, насколько позволяла труба перед лицом. — Как у него только язык повернулся.

По правде говоря, он и сам до последнего часа почти не рассматривал главмеха как… объект приложения похоти. На фоне лейтенанта Неринг… доктора Харуми… и еще примерно половины экипажа, существо в рабочем комбезе типа балахон с макияжем из небрежно размазанных потеков сажи выглядело… не очень возбуждающе.

— Ну сисек-то у меня и вправду нет. Знаешь, как раньше шутила: мол, грудь первого размера, зато есть ключ на четыре, хочешь по башке врежу?

— Размер груди, это не самое главное в женщине…

— То-то ты иной раз на Герду косишься поверх чая так, что глаза чуть в чашку не выпадают, — рассмеялась ван Аллен. — Завалил бы уже лейтенантшу, наконец, герой глубинного флота! Она ж тоже по тебе сохнет, считай, с отплытия, а уж после того вашего заплыва…

— Серьезно?!

— А то! Ты не подумай, я ж не ревнивица какая… ну в смысле, понять могу. Даже мой законный… привел бы бабу, ну, поорала бы, за волосы потаскала, все как положено. А ты вообще один мужик на весь экипаж, впору талончики выписывать, очередь за месяц занимать.

— Меня этот экипаж и так сутки напролет сношает прямо в клетки мозга, — мрачно сообщил Ярослав. — Тут самому бы до койки доползти, да завалиться, не раздеваясь. Даже сейчас лежу и удивляюсь, что сирена не воет. Целых десять минут без присмотра и лодку до сих пор не утопили.

— Значит и за двадцать не утопят, — решила Сильвия. — Не знаю, как там насчет мозга, но вот одна часть бравого капитана совершенно не против на второй заход пойти. Первого раза было явно мало… как и мне.

— Я… руку только помоги вытащить.

— Сейчас, — главмех приподнялась. — А-а, зараза… ну надо же… ключ под настил завалился!

Фон Хартманн живо представил, как будет остаток похода командовать подводной лодкой, лежа под дизельным отсеком — и ему стало по-настоящему страшно.

Газель Стиллман, одинокий скиталец

Аидише глюк махт флюгцойгфарерин цурюк

(Непереводимая поговорка морской авиации Конфедерации)

— Газель — Чёрной базе. Газель — Чёрной базе, — одинокий самолёт двигался в плавном вираже на кромке облаков, — Наблюдаю противника!

На морской глади ковылял с разбитой трубой и следами недавнего пожара в надстройках слегка перекошенный на один бок имперский боевой корабль.

— Газель, это Айвен, — голос капитана звучал предельно спокойно. — Уточните положение и курс цели.

— Курс, — Газель запнулась. — Ноль-три-ноль. Скорость порядка десяти узлов. Лёгкий крейсер Империи. Повреждён. Сопровождения нет.

Зал лётного центра пришёл в торопливое движение. Каждое слово громкой связи раскатывалось по всему отсеку — и операторы позиционных индикаторов уже замерли над своими рабочими местами с восковыми маркерами в руках.

— Координаты: шесть градусов северной широты, сто сорок девять градусов тридцать минут восточной долготы, — радостно, как отличница на экзамене,