День свалившихся с луны - Наталья Труш

* * *

А потом Франк учил ее элементам настоящего аргентинского танго. Сам он двигался легко и красиво, четко попадая в ритмичный музыкальный рисунок. Даша не успевала за ним, и ноги у них поначалу путались.

– Не смотри на ноги! – командовал ее партнер, уверенно ставя нужную ногу в нужное место. – Смотри не вниз, смотри мне в глаза! Вот так! Уже лучше! Уже угадываешь, и ритм появился. Дашка! Ты так легко учишься! Ты хороший ученик, Дашка!

* * *

Это было так необычно! Набережная Сены, человек с аккордеоном, присевший на раскладной стульчик у каменного ограждения реки, и люди разных возрастов, сбившиеся в пары, скользившие по асфальту мостовой, страстно выделывая фигуры танца, завоевавшего мир.

Дарья устала, чуть не задохнулась с непривычки.

– Слушай, а откуда ты знаешь, что тут собираются люди потанцевать?

– О-о! Дашка! Это мое хобби! Я все знаю. Я захожу в Интернет, смотрю карту, адрес, расписание. Сегодня танцуют здесь и еще в трех местах. Завтра в других. Это не только в Париже. Это в разных городах есть не только в Европе, но и в Америке.

– И ты везде бываешь?

– Нет, везде не получается. Везде – это дорого. Но я умею выбирать выгодный тур, и я уже много где танцевал!

Сначала он загибал пальцы, считая, где побывал со своими танцевальными гастролями. Потом снова потянул Дарью танцевать и теперь уже выгибал ее, наклоняя чуть не до земли, и замирал над ней в красивой позе. Дарья охала и ахала. Даже фитнес, которым она порой истязала свою тушку, не выбивал так из колеи. А ее партнер без устали танцевал и был счастлив!

– Дашка! Немного больше темперамента! Раз-два-три, раз-два-три, раз... – отсчитывал он ритм.

Наконец, Дарья взмолилась:

– Франк! Все! Я больше не могу!

– Эх ты, девочка! Как ты посещаешь дискотека? Там так надо крутиться!

– Какие дискотеки? Ты с ума сошел! Я уже старая для дискотеки! Я на них давно не хожу! А если честно, я на них и не ходила...

– Тогда тем более – тебе надо сделать то, чего не было!

– Я, кажется, уже сделала! Ты уж извини, но у меня от танцев позвоночник на асфальт высыпается!

– Что-что-что? По-русски, пожалуйста!

– Это поговорка такая современная.

– Я поговорки ваши не очень знаю. Дашка! Я тебе даю урок аргентинское танго, а ты мне давай урок русского.

– Хорошо, только эту поговорку я тебе не буду в качестве урока объяснять, хорошо?

– Скажи, Дашка, почему про русский язык говорят, что он богатый? У нас богатый человек, коммерсант, банк...

– Ну, это просто! В русском языке очень много слов. И какое-то одно явление, действие можно описать разными словами.

– Например?

– Ну, например... Например француз скажет «томбэ ля нэжэ», – проявила эрудицию Даша. – А по-русски можно сказать, кроме того, что это «падает снег», еще и «сыплется снег», «пошел снег», «валится снег», «метет». Понятно?

– Да, мне понятно. У нас богатый, это когда много денег, а у вас – когда много снега!

– Ну да, – усмехнулась Даша. – В Сибири, например!

– О, Дашка, Сиберия – это красиво! Я хочу приезжать к тебе в Сиберия!

– Я живу в Петербурге...

– Ну и что? Это уже не Сиберия? Жалко!

* * *

Так, рассуждая о русском языке и географическом кретинизме Франка де Витта, они добрались до отеля глубоко за полночь. О-о-о! Улица, на которой располагался отель, была настоящим скопищем пороков. Тут тебе и проститутки, лениво курившие на тротуаре в ожидании клиентов, и сутенеры, цепко ощупывавшие взглядами каждого позднего пешехода, и трансвеститы с грустными лицами. А витрины магазинов, днем совершенно неприметные, к ночи раскрылись во всем своем бесстыдстве, приглашая купить секс-товары, а от приглашений в пип-стрип-шоу просто рябило в глазах. В общем, еще то местечко!

Дарье было немного страшновато, а ее голландский друг совершенно спокойно рулил в нужном направлении, и казалось, что он совсем не чувствует усталости. Даша же проклинала себя за то, что согласилась на этот аргентинский марафон, и, когда ее голландский приятель, прощаясь, сообщил, что завтра он намерен снова...

– Нет, нет и нет! Завтра я просто не смогу подняться!

– Но ты еще не получила хороший урок аргентинское танго!

– Ничего! Я думаю – не в последний раз.

– Нет, конечно, не в последний! Дашка! Ты мне доставила сегодня много удовольствия – прими мои благодарности.

* * *

Голландец раскланялся, приложился к ручке Даши Светловой, и она с облегчением скрылась за дверью своего номера. Ноги гудели несносно. Хотелось в ванну, хотелось чаю и в постель. И хорошо бы почитать!

Зиновьев позвонил час назад, когда Дашка с Франком шли в отель. Говорили они не очень долго. И договорились, что он не будет больше перезванивать Дарье, принимая во внимание ее дикую усталость.

Дашка едва не уснула в душевой кабине. Она уже задремала, согретая мелкой водяной горячей «пылью», но ее потревожил стук в дверь. Сначала просто требовательный, а через минуту просто наглый.

Дарья вылезла из пены, закуталась в белый халат, закрутила волосы полотенцем, и открыла, не спрашивая «кто там?».

И зря. В номер к ней ввалилась Сигрен, которую пытался остановить Франк.

– Дашка! Это кошмар! Сигрен! Это кошмар! Не надо никаких ночных разговоров. Дашка! Ее надо уложить спать! Она очень много пила вино, она есть очень сильно не трезва.

Подруга «голландского сыра», видать, хотела выяснять отношения, но два обстоятельства ей мешали это сделать. Первое – она была ни в зуб ногой в «великом и могучем». Второе – она не смогла бы это сделать по причине... полной несостоятельности – дама с трудом стояла на ногах.

– Франк! Что случилось? Что ей нужно?

– Ей нужно спросить у тебя, чем ты лучше ее?

– Объясни ей, что все относительно!

– О, этот великий еврей Эйнштейн! Дашка, тут Сигрен впереди нас с тобой. Про теорию относительности она знает очень хорошо, Дашка! Сигрен – математик и физик!

Подруга Франка между тем прорвалась к столу в номере Дарьи и водрузила на него бутылку вина. И широким жестом пригласила всех к столу. Дашка поморщилась. Пить ночью в номере отеля с иностранным гражданином и его сумасшедшей гражданкой, которая не говорила по-русски, она не хотела категорически.

– Франк! – взмолилась Дарья. – Я не могу! Я устала. Кроме того, я практически не пью. И самое страшное – я ненавижу пьянство. Это у меня в крови, как у пьяницы – алкоголь!

– Я тебя понял, Дашка! Просто помоги мне. Надо, чтобы Сигрен выпила, и мы отведем ее в наш номер.