Тайна ее сердца - Элизабет Хойт

А иногда он и вовсе не поднимался с постели по нескольку дней.

Годрик неуклюже надел жилет, застегнул его и направился к двери, разделявшей их с Мэггс спальни. Вновь раздался хрипловатый смех, пробудивший в Годрике любопытство. Он постучался и только потом отворил дверь.

Мэггс сидела на круглом ковре перед кроватью, а вокруг нее зелено-розовым облаком лежал подол платья. Четыре маленькие служанки сидели на корточках рядом с Мэггс, точно помощницы невероятно привлекательной языческой жрицы, на коленях которой копошилась причина их приподнятого настроения — толстое, похожее на крысу существо.

Мэггс подняла глаза на звук открывающейся двери, и Годрик заметил, как сияет ее лицо. На мгновение перехватило дыхание, потому что ему показалось, будто кожа жены излучает свет, а еще она, очевидно, пожелала не вспоминать об их ссоре, и Годрик был несказанно рад этому.

— О, Годрик, ты только посмотри! У Ее Светлости родились щенята.

С этими словами Мэггс протянула мужу похожее на крысу существо — судя по всему, являющееся щенком, — точно ветвь мира.

Годрик вскинул брови и опустился в кресло.

— Он вполне… милый.

— О Господи! — Мэггс прижала щенка к щеке. — Не слушай мистера Сент-Джона, — прошептала она, обращаясь к щенку. — Ты самый восхитительный щенок из тех, что я когда-либо видела.

Все четыре девочки захихикали.

Годрик вновь вскинул брови и мягко повторил:

— Я же сказал, что он милый.

Смеющиеся карие глаза жены посмотрели на Годрика поверх мягкого бежевого тельца.

— Да, только тон, каким ты это произнес, свидетельствует об обратном.

Годрик хотел пожать плечами, но очередной приступ боли помешал ему. Годрику показалось, он ничем не выдал своих ощущений, но Мэггс с подозрением прищурилась.

— Спасибо вам, девочки. Мэри, не могла бы ты отвести трех своих подружек вниз? Уверена, миссис Крамб нуждается в вашей помощи.

На лицах воспитанниц отразилось разочарование, и все же они послушно поднялись с пола и последовали следом за старшей девочкой прочь из комнаты.

Мэггс дождалась, пока за ними закроется дверь, а потом спросила:

— Как ты?

Она по-прежнему прижимала щенка к лицу, используя его, словно щит. Но Годрику ужасно хотелось разглядеть выражение ее лица, а для этого необходимо было щенка убрать.

— Вполне сносно, — ответил он.

Мэггс кивнула и наконец посмотрела на мужа. В ее глазах блестели слезы, и сердце Годрика болезненно сжалось.

— Мне очень, очень жаль. Прости, что я тебя ранила.

Мэггс не упомянула о вчерашнем споре, и Годрик был этому рад.

— Ты уже извинилась. Хотя в этом и не было надобности. Ты ни в чем не виновата, потому что думала, что я хочу на тебя напасть.

Мэггс отвела глаза, и у Годрика упало сердце. Неужели его поцелуй был так омерзителен?

Повисла неловкая пауза.

Наконец Годрик указал на щенка.

— Разве мать не хочет получить его назад?

— О да, — пробормотала Мэггс и, к удивлению Годрика, легла на живот и сунула щенка под кровать, откуда тотчас же донесся шорох и тихое повизгивание.

Мэггс выпрямилась и повернулась к мужу.

Годрик вскинул брови.

— Ее Светлость под моей кроватью с тремя щенками, — ответила Мэггс на немой вопрос. — Мы все подумали, что она ощенилась где-то прошлой ночью. Но я обнаружила это тайное место только сегодня утром, когда щенки начали пищать.

— Странно, — пробормотал Годрик, наблюдая за тем, как Мэггс поднимается с пола, — что собака выбрала именно твою комнату.

Мэггс пожала плечами и отряхнула юбки.

— Я очень рада, что мы ее нашли. Бабушка Элвина так переполошилась, обнаружив утром, что собаки нет в ее спальне.

Годрик рассеянно кивнул.

Мэггс втянула носом воздух, словно пыталась успокоиться.

— Годрик?

Он настороженно посмотрел на жену.

— Да?

— Можешь рассказать… — Мэггс взволнованно взмахнула руками, — как это произошло? Как ты стал Призраком Сент-Джайлза?

Годрик кивнул:

— Конечно.

Мэггс надеялась, что если сможет понять, почему Годрик творил все эти ужасные веши, ей удастся как-то его отговорить.

Лицо Годрика было по-прежнему бледным. Стараясь скрыть снедавшее душу беспокойство, Мэггс искоса наблюдала за мужем. Но он держался уверенно, а взгляд был ясным и осознанным. Она вновь подивилась тому, что совсем недавно умудрилась принять его за дряхлого старика. Да, Мэггс видывала более высоких и крупных мужчин, но Годрик был крепким, словно вытесанным из какого-то особенно прочного материала. Гранита, например. Или железа, которое никогда не ржавеет. Да, он был сильным, мускулистым и невероятно… мужественным.

Мэггс смущенно посмотрела на свои руки при мысли о теле мужа и едва не пропустила мимо ушей его слова.

— Ты когда-нибудь слышала имя Стэнли Гилпин?

Мэггс подняла голову.

— Нет, не думаю.

Годрик кивнул, словно и не ожидал иного ответа.

— Это дальний родственник моего отца. Троюродный брат или что-то в этом роде. Он был богатым дельцом, но также кое-чем увлекался.

— Например?

— Театром. Одно время у него был театр. Он даже написал несколько пьес.

— В самом деле? — Мэггс не понимала, какое отношение все это имеет в Призраку, но все же заставила себя опуститься в кресло напротив Годрика и чинно сложила руки на коленях, поскольку имела неприятную привычку теребить пальцы от беспокойства. — Как они назывались? Может, я что-то видела?

— Сомневаюсь. — Годрик усмехнулся. — Я любил сэра Стэнли, как родного отца, но его пьесы были ужасны. Мне кажется, их не ставили на сцене, кроме одной-единственной. Она называлась «История о морской свинье и еже».

Мэггс почувствовала, как ее брови ползут вверх от изумления.

— Морская… свинья?

Годрик кивнул:

— И еж. И она тоже была ужасна. Но я отвлекся. — Он подался вперед и, слегка поморщившись, поставил локти на колени и смотрел теперь на свои сцепленные пальцы. — Не знаю, известно ли тебе, что моя мать умерла, когда мне было десять лет.

Мэггс, конечно, знала, что мама Годрика скорее всего умерла, поскольку мать Сары приходилась ему мачехой. Но она даже не подозревала, что он потерял ее, будучи ребенком.

— Мне очень жаль.

Годрик не поднял взгляда.

— Мы были очень близки, поэтому я тяжело перенес ее смерть. А потом, три года спустя, отец женился снова. И мне это ужасно не понравилось.