Подруга Дьявола - Питер Робинсон

Со дня убийства прошло два долгих дня; все устали и мечтали поскорее добраться до дома. Стюарт Кинси с недовольной гримасой сидел напротив Бэнкса в комнате для допросов. Он то и дело принимался грызть ногти, искоса посматривая на Уинсом. На Кинси был типичный студенческий прикид: джинсы и футболка с логотипом, приветствующим триумфальное возвращение группы «Ху» в Лидский университет в июне прошлого года. Волосы раскиданы по плечам в художественном беспорядке. Бэнкс подумал, что сердитое, угрюмоватое лицо этого парня должно нравиться женщинам определенного типа. Но вот нравился ли Стюарт Хейли Дэниэлс, это уже совсем другой вопрос.

— Я что, арестован? — спросил Кинси.

Бэнкс посмотрел на Уинсом:

— Почему все спрашивают нас об этом?

— Не знаю, сэр, — ответила Уинсом. — Может, думают, что в этом месте мы страшно испугаемся и немедленно отпустим их на свободу.

— А разве нет? — спросил Кинси.

— Ну, не сразу, но отпустим, — пообещал Бэнкс. — Послушай, мы могли бы тебя арестовать. Нет ничего проще. Это не более чем формальность. Я бы сказал: «Стюарт Кинси, вы арестованы по подозрению в убийстве Хейли Дэниэлс. Вы можете хранить молчание… и бла-бла-бла». То есть зачитал бы тебе твои права. Затем…

— Минуточку! — встрепенулся Кинси. — Убийство? Постойте-постойте! Я здесь совершенно ни при чем!

— Затем ты, разумеется, требуешь адвоката. Адвоката мы тебе обеспечим. Он или она, вероятнее всего, посоветуют тебе ответить на большинство наших вопросов, не касающихся предъявляемого тебе обвинения. Мы можем пройти с тобой эту процедуру. После ареста мы заключаем тебя под стражу, отбираем поясной ремень, шнурки от ботинок и все, что при тебе есть, и запираем тебя в камеру на столько, на сколько находим нужным. — Тут Бэнкс, сморщившись, постучал пальцами по виску. — Ох, нет, что это я говорю? Так было раньше. Извини. На двадцать четыре часа, если наш босс не санкционирует продление срока содержания под стражей. А она очень огорчена тем, что произошло с Хейли. У нее у самой дети.

Бросив косой взгляд на Уинсом, Бэнкс увидел, что она закатила глаза. Но его слова подействовали. Недовольно-холодная гримаса безразличия исчезла с лица Стюарта: до парня дошло, что он попал в неприятную историю, а именно этого Бэнкс и добивался.

— Так что вы хотите узнать? — спросил Стюарт.

Бэнкс кивнул Уинсом, и она включила небольшой монитор, который они перед этим настроили. Первый фрагмент показывал Хейли, уходящую от своих приятелей, среди которых был и Кинси, и скрывающуюся в Тейлор-ярде. Время — двенадцать двадцать — появилось в нижней части экрана вместе с датой и другими техническими параметрами, исключающими возможность фальсификации. Во втором фрагменте Стюарт Кинси торопливыми шагами выходил из аркады на Касл-роуд. Время — двенадцать сорок. После окончания просмотра Бэнкс выдержал паузу, давая молодому человеку обдумать увиденное, а затем сказал:

— Что ни говори, Стюарт, а вляпался ты здорово. Что ты делал в Лабиринте, до того как в двенадцать часов сорок минут выбежал оттуда?

— Ясное дело, искал Хейли. Но я ее не убивал.

— Тогда расскажи, как все было.

— Все было так, как вы видели в первом фрагменте. Мы распрощались, выйдя из «Фонтана». Хейли была… ну, в сильном подпитии, как вы наверняка догадались.

— Да, мы это поняли, — поддержал его Бэнкс. — Но вы вроде бы о чем-то спорили. Почему она собиралась в Лабиринт одна?

— Вы же знаете…

— Скажи ты, Стюарт.

— Она хотела пописать, понятно? Сортир в «Фонтане» не работал. А она здорово набралась, и ей хотелось пописать. Вот и все. Вы подумали, что мы спорим, а мы просто пытались убедить ее не делать глупостей. Но если Хейли упрется, то вразумить ее вообще невозможно, особенно когда она в подпитии.

— А она не говорила, что ей надо с кем-то встретиться?

— Нет.

— Она не боялась?

— А чего ей было бояться? Разве она знала, что там ее поджидает убийца?

— Понятно, — заключил Бэнкс. — Неужто она не могла дотерпеть, пока вы дойдете до клуба «Бар Нан»?

— Она не испытывала стеснения в подобных делах. Ей нравилось вести себя вызывающе, и ей было плевать на то, что подумают люди. А кроме того, она не собиралась идти с нами в «Бар Нан». Сказала, ей там музыка не нравится.

— А куда она собиралась идти?

— Не знаю.

— Ладно, Стюарт. Ты вышел в Лабиринт через задний выход клуба «Бар Нан» почти сразу после того, как вы туда пришли. Почему?

— Пошел посмотреть, все ли в порядке с Хейли.

— Так ты волновался за нее? Но ведь только что ты говорил, что не думал, будто ей грозит опасность.

— Да, но понимаете, внезапно меня будто осенило: там же темно, она может заблудиться или… ну, не знаю, ногу подвернуть…

— А ты бы там не заблудился? Ты хорошо ориентируешься в Лабиринте?

— Я просто об этом не подумал.

— Что-то не верится. Ты, видно, кинулся туда, чтобы посмотреть, как Хейли Дэниэлс писает. Стюарт, а ты, часом, не извращенец?

— Нет! Я же говорю вам, все было совсем не так. Я хотел… хотел посмотреть, куда она пошла.

— Как это понимать?

— Неужели не ясно? Я хотел посмотреть, куда она пойдет после того, как… вы понимаете. Прошу вас, поверьте мне! Пожалуйста. Я никогда бы не обидел Хейли! У меня и в мыслях не было…

— Ты любил ее?

— Не знаю, была ли это любовь, — ответил Кинси, — но я часто мечтал оказаться с ней в постели.

Похоже, он говорит правду, подумал Бэнкс и спросил:

— А Хейли это знала?

— Я и не скрывал этого.

— И как она к этому относилась?

— Говорила, что мы друзья. Хейли была человеком настроения: сегодня так, завтра эдак.

— Ну а как ты к этому относился?

— Что вы имеете в виду?

— Она ведь тебя отвергла. Ты на нее сердился?

— Да нет, все было не так!

— Ты хочешь сказать, что она принимала твои ухаживания? Тогда я чего-то не понимаю.

— Да я и не ухаживал за ней.

— Тогда откуда она знала, что ты проявляешь к ней интерес?

— Мы разговаривали, проводили вместе много времени, у нас были общие интересы, общие знакомые, нам нравились одни и те же группы, иногда мы ходили в кино. И между нами возникало какое-то особое притяжение… Вы же знаете, так действительно бывает.

— И что, Хейли тоже это чувствовала? — спросил Бэнкс.

— Если и чувствовала, то не воспринимала всерьез. Хейли не выставляла напоказ свои симпатии и антипатии. Поди разбери, как она к тебе на самом деле относится… Ей было уютно в толпе, нравилось быть душой компании.