Квартира со всеми неудобствами - Анастасия Соловьева

– Слыхала, Жень?

– Я только за! – Подружка сделала кокетливый реверанс.

– Аделаида, есть неплохое место – «Кандинский арт-центр». Это обширный комплекс с разными затеями, но там довольно уютный ресторан с недурной кухней и сносной музыкой… Как ты на это смотришь?

– Идите, – одобрила Женька.

– Пойдем, – согласилась я. – Но только, Вадим, ты не ответил мне. Николай пошутил? Да?

Вадим подозрительно молчал.

– Вадим, Николай ведь ерунду сморозил? – повторила я.

– Н-нет, – нехотя отозвался Вадим, – не ерунду…

– Как?! Так, значит, это все правда?!

Разговаривая с Вадимом, я гляделась в зеркало, висевшее в резной раме на стене. И когда он произнес свое «н-нет, не ерунду…», я с изумлением заметила, как мое лицо в зеркале побледнело, щеки пошли красными пятнами, а на лбу проступила испарина.

Женька раскрыла какую-то папку с фотографиями и уже было углубилась в нее, как вдруг замерла, прислушиваясь к моим возгласам.

– То есть?! – отчаянно выдохнула я. – Вы действительно заселяетесь к нам?!

– Ну, подожди же, Аделаида!.. Я собирался как раз сегодня встретиться с тобой и обсудить этот вопрос подробно. Все очень непросто.

У меня возникло такое гадостное чувство, точно я, забравшись в райские кущи, вдруг наступила там на скользкую жирную змею. У меня в жизни был подобный случай. В далеком детстве, когда я была совсем маленькой, мы с бабушкой летом собирали землянику на солнечной лесной полянке. И вот я, протянув ручонку в траву за красной ягодкой, вдруг ухватила змею. Я зарыдала от ужаса, бабушка меня спасла, а страшно ядовитая змея оказалась безобидным ужиком. Но мои пальцы до сих пор хранят память мерзко упругого плотного тельца.

– Что непросто?! – вскрикнула я. – Да или нет?.. Вадим, отвечай!..

Ко мне подскочила Женька, выхватила у меня из рук телефон и прижала его к своей груди, чтобы Вадиму не было слышно.

– На встречу с ним поедем вместе! – зашипела она.

– На кой, Жень?.. Я никуда не поеду!.. Зачем мне с ним теперь встречаться?

– Адка, ты оказалась права! И с этим действительно нужно разбираться. – Она отняла трубку от груди и сунула мне в ухо. – Забивай стрелку!..

Через два часа мы с Женькой входили в необъятный вестибюль «Кандинского арт-центра».

Вадима мы увидели не сразу. Заложив руки за спину, он величаво прохаживался вдоль каких-то немыслимых манекенов. Я вначале испугалась, приняв их за живых людей.

Увидев нас, Вадим мило, как ни в чем не бывало, заулыбался.

– Вадим, – элегантно поклонился он Женьке.

– Евгения, – буркнула подруга.

– Очень приятно, Евгения. Аделаида, я счастлив, что мы снова вместе. Прошу вас… – Продолжая очаровательно улыбаться, будто ничего не происходит, Вадим красивым жестом пригласил нас следовать к стеклянным лифтам.

– Подождите… – Женька остановила его.

– Да-да, Евгения, я вас слушаю.

– Вадим, – сказала сурово подруга. – Проясните нам ситуацию по квартире. Вы действительно собираетесь туда въехать? Или это пустые вымыслы придурковатого риелтора?

– Ну почему же вымыслы?

– Так, значит, это правда?! – вырвалось у меня.

– Аделаида, я как раз и хотел поговорить с тобой об этом.

– Тэ-эк! – констатировала Женька.

– Аделаида, мне хотелось сделать тебе сюрприз.

– Ни хрена себе! – изумилась подружка. – Скажите еще: готовили подарок к Новому году!..

– Евгения, прошу вас, смените тон. И давайте все же, милые дамы, пройдем в ресторан. И там спокойно все обсудим.

– Мы никуда не пойдем, пока вы нам не объясните обстановку с квартирой! – отчеканила Женька. – Как это так получается?!

– Женя, я вас еще раз прошу, смените ваш прокурорский тон…

– Если вы думаете, Вадим, что Аделаида одинокая слабая женщина и за нее некому заступиться, вы жестоко ошибаетесь!

– Аделаида, мы с тобой только утром расстались… и вдруг опять такие разительные перемены?! А я надеялся на дальнейшее наше… Но ты снова… и теперь уже вы вдвоем.

– Вадим, ты переселяешься в нашу квартиру? Да?! Или все-таки нет?

Я, как последняя дуреха, продолжала сомневаться.

– Да, – признался он – как будто отрезал.

– Собираешься делать навороченный ремонт?.. И сломать гнилые наши перегородки?

– Да-да. Несомненно, – охотно кивнул он и даже улыбнулся. – Все это я собирался сделать в кратчайшие сроки…

– А меня-то куда?! – Я чуть не расплакалась. В этот момент я почувствовала всю свою жалкость, ненужность и беспомощность.

– Аделаида, раз ты все знаешь, то я предлагаю сейчас обсудить будущий ремонт.

– Ах вот оно как повернули!.. – свирепо прошипела Женька. – То сюрприз готовили к Новому году втихаря!.. То теперь вдруг обсудить захотели!.. Не удастся, Вадим!.. Слышите, не удастся!..

– Что не удастся?.. Почему?.. – Он недоуменно развел руками.

– Потому! – шипела подруга.

– Но почему опять такая враждебность ко мне, Аделаида? Евгения, если вы будете со мной так разговаривать…

– Я буду только так с вами разговаривать! Но Адель я вам в обиду не дам!

– Аделаида… – Вадим тяжело вздохнул. – Я тебя чем-то обидел вчера?

Вокруг нас толклись какие-то экстравагантно разодетые люди, в основном – мужики в мехах. Они с нескрываемым любопытством слушали нашу перебранку.

– Только не надо строить из себя ягненка, Вадим! Это уже глупо!..

– Евгения, прекратите!.. Давайте все же отойдем отсюда. Ну, хотя бы вон в бар пройдем…

Вадим кивнул на распахнутые двери полутемного кабака, откуда несло кофе, коньяком и музыкой. И мы, подталкиваемые взглядами любопытных мужиков, двинулись туда.

– Я, честно сказать, совершенно не предполагал, Аделаида, что ты так отреагируешь на это известие, – сказал Вадим.

– А что ж ей, радоваться, что ли? – Женька презрительно скривилась.

– Ну, по крайней мере… я думал… я надеялся, что у нас с Аделаидой…

– Жень, а зачем мы вообще туда премся? И так все ясно!.. – Присутствие Вадима мне сделалось невыносимо. – И главное – ничего ведь теперь не изменишь!

– Аделаида, почему ты так настроена ко мне? Что случилось? Ведь мы прекрасно расстались с тобой только сегодня утром!..

– О гос-споди!.. – шумно перевела дух подруга.

Мы тем не менее вошли в распахнутые двери кабака и заняли свободный столик. Бар был оформлен в стиле панк. С потолка свисали на веревках пустые консервные банки. От сквозняка они бились друг о друга, глупо скрежетали и бренчали. Стены плотно покрывали граффити. И было забавно наблюдать представительного Вадима посреди этой обстановки. Он чувствовал себя неловко и хмурился.