Любимая попаданка императора - Анита Мур

Солнце припекало все сильнее, и Эльвира несказанно обрадовалась, наткнувшись на беседку. Оплетённая белым и кремовым вьюнком, нежная и декоративная, она словно сошла с иллюстрации какого-то журнала по интерьерам. Девушка присела на резную скамью, скинула обувь и прислонилась головой к прохладному дереву, наслаждаясь тенью.

Из гущи веток ближайшего куста донеслась гармоничная трель, и на перекладину вспорхнула небольшая пичуга. Прошлась туда-сюда, красуясь перед зрительницей, и снова исполнила свою короткую арию.

– Какая ты красивая! – искренне восхитилась Эльвира. – Спой еще!

Будто понимая, что от нее хотят, пернатая распушила хвост и разошлась вовсю. Переливы голоса сопровождались настоящими танцевальными па – красотка приседала, поворачивалась то одним боком, то другим, и поглядывала блестящим глазом на зрительницу – внимает ли, оценивает?

Девушка слушала, затаив дыхание. Поаплодировала бы, если б не боялась спугнуть чудо. Но чудо попалось не из пугливых. Само вспорхнуло и уселось сначала на плечо Эльвире, а после деловито перелетело на палец и принялось чистить невидимую пыль на сложенном крыле.

Птичка была очаровательна. Чем-то напоминала колибри, только куда больше. Сама Эльвира живьём никаких колибри, разумеется, не видела, но судя по статьям в вики, размером они не больше ладони, а тут увесистая такая тушка вроде голубя. Острый клюв длиной в хорошее шило девушку поначалу насторожил, но клевать ее красотка не стала, и постепенно позволила даже почесать себя под горлышком и погладить пальцем спинку. Пёрышки были мягчайшие, шелковистые, Эльвира увлеклась и даже не сразу заметила, что хвост пичуги подозрительно задрался вверх.

А после было уже поздно.

На юбке смачно расплылось желтоватое пятно с неаппетитными белесыми вкраплениями.

Эльвира скривилась и осуждающе уставилась на невинно щебечущую преступницу.

– Ну, и как это понимать? – сурово вопросила девушка. Птичка замолкла и склонила голову набок, ожидая неминуемых последствий проступка.

Эльвира тяжело вздохнула и покосилась на испорченное платье.

– Ну, пойдём застирывать, что ли. – предложила она новой пернатой подруге. – Да, не вышло из меня леди, не стоило и пытаться…

Пичуга перебралась на плечо и сидела там, как приклеенная, пока девушка выбиралась из беседки, устраивалась на бортике небольшого фонтанчика неподалёку и изворачивалась таким образом, чтобы кусочек ткани с «проблемой» оказался в воде.

– Что ты делаешь? – неожиданно прогремел над ее головой вопрос. Эльвира вздрогнула, потеряла равновесие и соскользнула с бортика, погрузившись по пояс в импровизированную ванночку и пребольно ударившись спиной о противоположный край. Птица вспорхнула с ее плеча с недовольным писком. Попаданка проследила за ней взглядом на автопилоте и уперлась в целую группу людей – или не совсем людей? – которые каким-то образом успели подобраться к ней вплотную совершенно бесшумно. Первым, ближе всех к ней стоял мужчина… наверное. Слишком уж много на нем было наверчено побрякушек, особенно на голове. Длинная одежда плавными линиями спускалась до самого пола, на волос не доставая до земли. Висящие перед лицом цепочки мельтешили, мешая сфокусировать взгляд, да еще и краска, как у китайцев или японцев – сказать честно, Эльвира не слишком хорошо разбиралась в традиционном историческом макияже. Густо подведённые глаза, выбеленное лицо, хорошо хоть губы не накрашены, а то была бы вылитая гейша. От неожиданности девушка хихикнула.

Подведённые брови изогнулись в изумлении. За спиной увешанного красавца послышались шепотки, которые быстро увяли, стоило ему двинуть посохом. На перекрестном навершии чуть изогнутого стержня расселось с дюжину пичуг, похожих на колибри. При всем желании Эльвира бы сейчас не опознала ту самую, что обгадила ей платье. Но мысль, что все это было неспроста, в голову девушке закралась.

Позади увешанного украшениями мужчины – все же он, плечи широкие, да и подбородок уверенный, квадратный – столпилось существ десять, в одном из которых Эльвира с ужасом признала сена Хумбера. Маг не скрывался и не маскировался, даже хламида была того же фасона, в котором он приехал тогда за попаданками в сарай. Как бы и не той же самой вообще.

– Я сказал что-то смешное? – поинтересовался раскрашенный мужчина строго, и до попаданки наконец дошло, над кем она потешается.

Эльвира икнула и замотала головой.

– Никак нет, ваше величество! – воскликнула она, почему-то вспомнив армейскую терминологию. После чего попыталась выбраться из фонтана, чтобы поприветствовать монарха в более приличной позиции, но не вышло. Она только жалостливо дрыгнула ногами и еще глубже увязла. Чаша была небольшой, под рукой торчала статуя, испускавшая воду, скользкая от наросшего то ли мха, то ли тины. Да и весь фонтан давно уже не чистили, так что Эльвира с горечью констатировала, что во-первых, платье уже не спасти, а во-вторых, ее точно выкинут из дворца с позором, не дожидаясь вечера.

– Тогда с чего такое веселье? – склонил голову набок император. А кто еще будет прогуливаться по дворцовому саду в сопровождении свиты? Ведь Эльвире не раз говорили, что император скрывает лицо. Она просто не представляла, что делает он это таким неординарным образом!

– Радуюсь встрече с вами?! – полувопросительно протянула девушка, уже не пытаясь встать. – Вот, видите, даже ноги не держат.

– Помогите ей. – негромко распорядился император.

Двое из его свиты бросились вперед… и сен Хумбер с ними.

Эльвира судорожно забрыкалась, пытаясь подняться до того, как этот жуткий маг до нее дотронется.

Эльвире удалось перевалиться через бортик и приземлиться на четвереньки за мгновение до того, как до нее добрался менталист.

– Все хорошо, я сама. А то еще платье порвёте! – пропыхтела она, осторожно поднимаясь на ноги. Не хватало еще наступить на подол и оборвать его под внимательным взглядом императора! И так уже опозорилась сильнее некуда. Мужчины рядом неловко застыли, не решаясь помочь даме, когда она сама отказывается, да еще так агрессивно. Наконец, девушка выпрямилась и присела в неловком книксене. – Прошу прощения за свой вид, ваше величество. Все случилось так неожиданно…

Первым порывом Эльвиры было заявить, что ее напугали, но она вовремя сообразила, что это звучит как претензия. А выкатывать их императору еще рано. Сначала нужно как-то исправить его мнение о себе.

Тщательно накрашенные глубоким красным губы властителя Перекрестка подрагивали, хотелось бы думать что от сдерживаемого смеха, а не гнева. Он оторвал пристальный взгляд от Эльвиры и поднял голову к чирикающим на посохе птицам.

– Которая из них вас оскорбила? – поинтересовался он, не глядя на девушку. Та ткнула пальцем, каким-то неведомым образом отличив «свою» пичугу от прочих. У нее и хвост был попышнее, и горлышко пушистее.

– Только она меня не оскорбляла, со всем уважением, ваше величество. – поспешно добавила она, видя что брови императора снова поехали куда-то под головной убор. – Нельзя винить существо за его естественные потребности.