Китайская рулетка - Ридли Пирсон

– Вам уже доводилось бывать в «Гламуре»? – промурлыкала Кэтрин У.

– Да, неоднократно, – отвечал Нокс. – В Шанхае усладить взор можно разными способами. Мне известны два самых действенных. Один из них – пойти в бар «Гламур».

– А второй?

– Конечно, смотреть на вас! – Нокс сопроводил комплимент красноречивым взглядом.

– Ах! – Кэтрин У покраснела, явно не по сценарию.

– Увы, одними прекрасными видами сыт не будешь. Придется вас оставить, мисс У. Извините, – с чувством произнес Нокс. Нужно было отыскать Грейс. – Сейчас вернусь, только пива выпью.

Кэтрин У крепче вцепилась ему в локоть, подняла свободную руку, и перед ними тотчас возник официант – словно из-под земли вырос. Выслушал насчет пива, бросился исполнять.

Кэтрин У что-то говорила, но Джон не слушал. Грейс исчезла. Он упустил ее.

19:48

Увлекаемая Ян Чэном к барной стойке, Грейс поневоле чувствовала на себе многочисленные взгляды. Ян Чэн демонстрировал отличное знание ее биографии – целыми абзацами цитировал резюме. К счастью, все цитаты относились к недавнему прошлому Грейс, то есть к гонконгскому периоду работы независимым аудитором; до сих пор Ян Чэн никак не намекнул, что ему известно и о работе Грейс на «Резерфорд Риск». Грейс утешала себя соображением, что она зачем-то нужна Ян Чэну. Каковое обстоятельство стимулировало ее собственный интерес к этому человеку. Не он ли похитил Лю Хао? Или он не настолько дальновиден? Может быть, приглашение на прием связано с похищением?

По пути к столику, зарезервированному для них двоих, Ян Чэн продолжал пожимать руки и произносить приветствия. Предложил шампанского; Грейс ответила отказом – голова и так кружилась.

– Мой отец, – заговорил Ян Чэн, – начинал, имея одну-единственную тачку и лопату.

– Зато теперь «Ян Констракшн» имеет репутацию ведущей строительной компании во всем Шанхае. И даже во всем Китае, – улыбнулась Грейс.

– Вы мне льстите.

– Я только повторяю то, что говорят в народе.

– Для нас честь – работать на столь великий, щедрый и благодарный народ. Более тысячи двухсот человек занимают у нас руководящие посты, многие тысячи являются рабочими строительных специальностей. Все до одного – китайцы. Мы не берем чужестранцев, наняли лишь несколько консультантов по имиджу. – Ян Чэн улыбнулся, взгляд стал мягче. – Без малого двадцать лет главным нашим конкурентом является «Бертолд групп». Ваш новый работодатель. «Бертолд групп» начинала как консалтинговая компания, нынче она – ведущий игрок на строительном рынке. Первый контракт с ними мой отец заключил еще в восемьдесят втором году. А теперь смотрите – они отгрохали башню Сюань. Последние штрихи осталось навести. Они не китайцы, они чужаки. Это неправильно, чтобы чужаки возводили в Китае такие здания. Я давно говорю: хорошо бы, если бы строительство башни Сюань завершила какая-нибудь китайская компания, да хоть бы и наша.

– Я недавно в Шанхае, – отвечала Грейс. – И мне очень жаль, что у вас имеются разногласия с «Бертолд групп».

– Вы тут ни при чем. Прошу меня простить. – Ян Чэн помедлил, вновь предложил выпить. Грейс отказалась. – Что ж, тогда перейду прямо к делу, Чжу Юя, – проговорил он. – Видите, сколько у меня гостей? И всех нужно развлекать. Надеюсь, вы меня простите?

– Разумеется, – отвечала Грейс, изо всех сил стараясь сохранять безмятежное выражение лица. Ян Чэн сам ни за что не начал бы переговоры насчет выкупа, однако она должна быть готова читать между строк.

Ян Чэн понизил голос.

– Компания Аллана Марквардта обречена; обречена, Чжу Юя, попомните мое слово. Туда им и дорога – они ведь чужестранцы. Мы-то с вами понимаем – как бы на словах у нас ни приветствовали иностранный бизнес, а чужакам никогда не достичь положения китайских компаний. Никогда, Чжу Юя! Так вот: «Бертолд групп» скоро разорится, и без работы останется множество людей. Даже финансовые работники – молодые, с блестящим образованием, и те будут вести себя подобно муравьям, что нашли один-единственный кусочек сахара. Большие потрясения дают большие возможности, – изрек Ян Чэн, словно пословицу процитировал. – И такая возможность ждет вас, Чжу Юя. Мы с вами китайцы, не какие-нибудь чужестранцы. Переходите работать ко мне прямо сейчас, и я буду платить вам на двадцать пять процентов больше, чем платит Аллан Марквардт, и предложу больше льгот. Вы прославите свою семью, работая на китайскую фирму.

– Вы оказали мне великую честь, Ян Чэн! – Грейс опустила голову. Интересно, ее только для этого приглашали? Или Ян Чэн прощупывает возможность дальнейших переговоров, на которые пойдет, лишь если Грейс согласится на сделку? – Я крайне смущена. Надеюсь, вы простите мою дерзость, но я бы хотела обдумать ваше щедрое предложение.

– Время может быть благом, а может быть и проклятьем. Используйте же свое время во благо себе. Лично я не тороплюсь. Вы – совсем другое дело. – Ян Чэн красноречиво помолчал. Грейс думала, за молчанием последует наконец намек на выкуп, – и снова ошиблась. Ибо Ян Чэн произнес: – Строительство башни Сюань близится к завершению. И знаете, что я вам скажу? «Бертолд групп» не суждено провести церемонию открытия, Аллану Марквардту не суждено разрезать ленточку. Об этом изначально и речи не шло.

Грейс решила не вдаваться в подробности государственной политики.

– В защиту моего нынешнего работодателя позволю себе заметить, Ян Чэн, что в Шанхае десятки, а то и сотни зданий, частично, а то и полностью построенных на деньги иностранных инвесторов. Взгляните на силуэты зданий в шанхайском небе – многие из них спроектированы иностранными архитекторами. Например, французами. Немцами. Арабами. Шанхай – поистине мировая столица.

– О, несомненно. Вы не упомянули американцев. Конечно. Однако башня Сюань задумана как высочайшее здание в мире. Это будет предмет национальной гордости. Китайской национальной гордости, а не американской.

– Разумеется.

– Вот мы и подобрались к щекотливому моменту. Не занимайтесь самообманом. Аллан Марквардт дальше Шанхая не пойдет. Он вообще скоро остановится – еще прежде, чем будет завершена башня Сюань.

Ян Чэн побагровел. Виски перебрал? Вряд ли. Вдруг он в самом начале получил от правительства некие обещания? Похищение Лю Хао может оказаться лишь одной из многочисленных фишек в пасьянсе-маджонге, от перемещения которой неминуемо рассыплется вся конструкция. Финансовая непрозрачность, сугубо азиатский вид искусства, практикуется всеми – от уличного чистильщика ботинок до очень важной персоны вроде Ян Чэна.

Тот между тем продолжал:

– Доходы китайских компаний подлежат реинвестированию. Доходы иностранных компаний уплывают за океан и никогда не возвращаются. Пожировали – и хватит.

«Аллан Марквардт дальше Шанхая не пойдет». У «Бертолд групп» проекты по всему Китаю. Ян Чэн ошибается. Может, здесь имеет место война предложений и Ян Чэн задался целью выиграть ее? Уверен, что выиграет? Если бы он знал о тайных выплатах инспекторам и субподрядчикам, которые осуществляет «Бертолд групп», он бы давно сообщил куда следует, началось бы расследование, и «Бертолд групп» гарантированно лишилась бы новых проектов – на благо Ян Чэну. И как бы в этом помогли записи Лю Хао!